О вырубке лесов. Точка зрения Greenpeace
https://greenpeace.ru/blogs/2019/03/15/kitaj-vyrubaet-lesa-rossii-jeto-pravda-da-no-ne-sovsem/
В СМИ пишут, что китайские компании захватили сибирские леса и вырубают их для экспорта. Что происходит на самом деле?
Коротко: В российских лесах орудуют не только китайцы, и происходит это всегда с позволения закона и чиновников.
Подробно: Китайцы ничего не захватывают: наши чиновники сами приглашают их сюда, предоставляя разнообразные льготы. Чаще всего китайские бизнесмены покупают российские предприятия, уже арендующие и использующие леса для заготовки древесины, или создают российские компании, которые также получают леса в аренду. У лесной продукции, которая уходит из России в Китай, есть все разрешительные документы.
В истории о беспощадном Китае, орудующем в сибирской тайге, всё слишком сильно преувеличено. В разорении таёжных лесов участвуют также россияне (и их большинство), корейцы, японцы, американцы, австрийцы, немцы и десятки других народов. Поскольку именно китайский лесной бизнес сейчас самый богатый, для российских чиновников именно эта страна — самая привлекательная на рынке.
Правда ли, что китайцы приезжают рубить лес в Россию, потому что в самом Китае это делать запрещено?
Коротко: Это неправда. На территории Китая рубят в полтора раза больше, чем на территории России. И при этом Китай бережно восстанавливает свои леса и выращивает новые даже там, где их раньше не было. А мы — нет.
Подробно: На территории Китая ежегодно заготавливают примерно в полтора раза больше древесины, чем на территории России. Так, по данным FAOSTAT, в России в 2017 году было заготовлено 212,4 млн м³ древесины, а в Китае — 329,3 млн м³. Даже если посчитать максимально возможные объёмы воровства леса в России — ещё несколько десятков миллионов кубометров — в Китае всё равно рубят значительно больше.
Китайское правительство действительно запретило промышленные рубки в диких лесах, особенно горных, поскольку осознаёт важность этих территорий для сохранения окружающей среды, биоразнообразия и здоровья людей. При этом огромные силы и средства Китай вкладывает в разведение лесов на освоенных землях, в том числе — выбывших из сельского хозяйства или даже специально выкупленных у крестьян. Страна поддерживает плантационное лесовыращивание в то время как Россия, наоборот, фактически его запрещает. Вот почему для Китая российский лес — всего лишь временный дополнительный источник недорогой древесины, с которым можно обращаться максимально небрежно — так, как это позволяют делать существующие российские законы и традиции.
Ещё несколько лет — и на месте Байкала появится пустыня. Изменится климат. Произойдёт экологическая катастрофа. И всё из–за китайцев!
Коротко: если экологическая катастрофа произойдёт, то виной тому будут пожары и люди (не только китайцы).
Подробно: Пустыни не будет, но ландшафт может сильно пострадать. Леса истощаются всё сильнее, вырубаются остатки дикой тайги или самые ценные для местного населения лесные участки. Пожары уже сейчас уничтожают в Байкальском регионе многократно больше лесов, чем законные и незаконные рубки вместе взятые (особенно в Центральной экологической зоне Байкальской природной территории, где рубки ограничены).
Если и дальше обращаться с лесами Байкальского региона (Иркутской области, Республики Бурятия и Забайкальского края) так же, как сейчас, то через десять–двадцать лет леса этой территории будут истощены до предела. Тайга превратится в мозаику недавних гарей или рубок, зарастающих в основном берёзой и осиной. Вымрет большинство деревень и посёлков, живущих сейчас за счёт леса. Это будет не пустыня, но огромная социальная и природная пустошь
Чтобы скрыть место преступления, китайцы поджигают вырубленные территории. Так начинаются лесные пожары.
Коротко: Следить за рубками некому, поэтому и поджигать вырубленные территории нет смысла. Лесные пожары — это зачастую следствие исполнения закона.
Подробно: Таёжные леса России были плохо защищены всегда, а теперь превратились в беспризорную территорию. Принятый в 2006 году новый Лесной кодекс спровоцировал сокращение работников в лесной отрасли примерно в четыре раза. Более того: сейчас те, кто должен охранять леса, в среднем примерно три четверти своего рабочего времени тратят на выполнение бюрократических задач.
В 2015 году из–за пожара Прибайкальский заказник потерял почти две трети деревьев. Теперь, через три года после катастрофического пожара, оставшийся лес вырубают.
Если древесину из леса украли, и на этом не попались, то прятать следы преступления просто незачем. Их, скорее всего, и так никто не обнаружит, а если обнаружит, то уже никому ничего за это не будет.
Одна из причин лесных пожаров скрыта в законодательстве. Органы управления лесами требуют, чтобы вырубленные площади очищались от веток, сучьев и других порубочных остатков. Самый простой и дешёвый способ очистить территорию — поджечь её. Если же рубки были оформлены как санитарные, то законодательство требует сжигать всё, что осталось после. В процессе такой законной очистки огонь нередко убегает в соседние леса, и вызывает пожары. Порой — катастрофические.
Почему Greenpeace ничего не делает для того, чтобы всё это прекратить?
Коротко: Добиться перемен помогут лишь изменения в лесном законодательстве — именно над этим работает Greenpeace. Кроме того, мы боремся c отдельными проектами, которые представляют реальную угрозу для российского леса. Например, с проектом Амазарского лесопромышленного комбината.
Подробно: В первую очередь Greenpeace работает с причинами, а не симптомами. А причина в том, что российские лесные законы, традиции и чиновники позволяют использовать леса самыми варварскими способами без заботы об их воспроизводстве.
Самые богатые инвесторы в восточных регионах России — это, как правило, китайские компании и предприниматели. Вот почему именно они чаще других пользуются ресурсами сибирских и дальневосточных лесов. При этом компании всех стран, будь то Россия или Китай, ведут себя одинаково. Закончив стандартную сплошную рубку площадью до 50 гектаров (примерно 70 футбольных полей), они бросают эту землю без эффективного воспроизводства. Чтобы это исправить, необходимо поменять российское лесное законодательство и всю российскую систему государственного управления лесами. Как раз над этим и работает Greenpeace.
С некоторыми китайскими проектами, угрожающими лесам и ценным природным территориям, Greenpeace активно борется. Например, с проектом строительства Амазарского лесопромышленного комплекса в Забайкальском крае, в том числе — крупного целлюлозного завода. Лесных ресурсов, которые могли бы обеспечить долгосрочную работу такого комплекса, в восточной части Забайкалья нет — наиболее ценные леса уже разворованы или сгорели, а эффективное восстановление лесов здесь невозможно из–за вечной мерзлоты. Строительство этого комбината позволит Китаю построить мост через Амур — самый лёгкий выход на Транссибирскую железную дорогу и автомагистраль Амур
— две главные транспортные коммуникации, соединяющие российский Дальний Восток с остальной частью страны.
Написал EasyLiving на alles.d3.ru / комментировать