htlprdtzdstbksv
Приехал к деду Олегу на рыбалку, начало 90-х было. Договорились завтра на лодке, на озеро. А сегодня-то? Сегодня-то душа горит! Выпили за приезд по стопочке, поужинали, взял удочки, пошел на протоку, к мосту. Хоть уклейки думаю половить, душу отвести. Уклейка как раз шла на нерест, её там в протоке — тьма.
Уклейка конечно рыбёшка несерьёзная, но вкусная. Соседка у деда Олега приспособилась отличные котлеты из неё делать. Принесёшь бывало ей полведра, она котлет накрутит, половина себе, половину нам.
Стою у моста, таскаю уклейку. По дороге — черный джип. Затонированый по самое немогу, боевая машина братвы, летит только пыль столбом.
И вдруг перед самым мостом — фррррр, по тормозам, и встал как вкопаный.
Пыль осела, выходят трое. Реальные такие тревожные ребята. Кожа, бошки бритые, взгляд, все дела.
Встали у джипа, смотрят на меня сверху. Посмотрели, потом один:
— Слы, братан! Чо, рыба есть?
— Да ну, какая рыба! — отвечаю.
Двое остались у джипа, тот что спрашивал спустился вниз. Заглянул в ведро, кричит этим наверху:
— Реально рыба!
— Ну так бери, да поехали! — отвечают ему сверху.
— Слы, братан! Продай рыбу! — говорит он уже мне.
Просьба была настолько несерьёзной, что попахивала каким-то явным разводом.
— Ты чего, издеваешься? — говорю я ему.
— Братан, реально! Мы заплатим, не ссы!
Я говорю:
— Нахрена вам эта мелочь?
— Да нам по барабану!
И понизив голос на полтона объяснил.
— Понимаешь, мы тут ездили, туда-суда, ну, с девочками, отдохнуть, сам понимаешь... А бабам сказали — типа на рыбалку. Чо мы им, селёдки пряного посола с рыбалки привезём?! Ну так чо, сколько?
— Да ладно, перестань! Забирай если надо.
— Чо, серьёзно? Вот ты реальный чувак! А ведро?
— Ведро не могу. Ведро не моё.
— Во! А мы у тебя его купим.
Порывшись в лопатнике нашел там бумажку в десять баксов, скомкал и сунул мне в карман рубашки.
— Нормально? На новое типа ведро.
— У меня сдачи нету.
— Ха-ха-ха! Ты прикольный чувак! Слышь, сдачи говорит у него нету! Ха-ха-ха!
Всё это время, пока длился наш интеллектуальный диалог, я продолжал неспеша дёргать уклейку. Двое наверху за этим наблюдали. И вдруг один крикнул:
— Слы, братан! А на чо ловишь?
— На хлеб.
— Просто на хлеб, и всё?
— Просто на хлеб. На булку.
— Булка это батон?
— Батон.
Он толкнул в бок приятеля.
— Прикинь? На батон! Я тут поехал с одними кентами на рыбалку, понял. Реальные такие рыбаки! Одних понтов на штуку баксов. Лодки, моторы, удочки импортные, все дела. Целый день сидели! Хоть бы [м]лять один головастик! Ни-ши-ша! А тут чувак на палку и булку, зырь, одну за одной таскает.
Они спустились к нам и стали с любопытством наблюдать, как я таскаю уклейку.
— Слы, братан! А можно я попробую? — спросил тот, что интересовался наживкой.
Я пожал плечами, уступил ему место и передал удочку. Двух других это изрядно развеселило.
— О, секи! Щас Лось сома поймает!
Они гыгыкали и толкали друг друга. Меж тем тот, кого они назвали Лосём, неуверенно забросил, поплавок мгновенно ушел под воду, и через секунду у него на крючке уже переливалась в лучах вечернего солнца серебристая рыбёшка. Принять рыбу в руку сноровки у него не хватило, и уклейка, сорвавшись с крючка, плюхнулась в траву.
— Держи! Держи её! А то ускачет! — заорал счастливый рыбак.
— Есть!! Ееесть! — орали остальные так, что наверное стёкла в деревне дрожали.
Они ползали на коленках по траве, пытаясь поймать бедную уклейку.
— Ух ты! — отдышавшись сказал Лось. Глаза его заблестели азартом. — Видали, как я её чотко?! Токо раз! — и всё! Братан, давай батон!
Он наживил крючок, и снова забросил.
— Братан, а у тебя ещё удочки нету? — спросил один из оставшихся двоих.
У меня в чехле, который я даже не разбирал с приезда, лежало ещё две удочки. Через пять минут все трое выстроились вдоль кромки воды. Но оказалось, что ловить просто так им неинтересно.
— Ну чо, пацаны, по соточке?
— Давай!
— Братан, ты судья!
Они достали каждый по сто долларов, и вложили мне в ладонь.
— Банк короче. Делайте ваши ставки!
И пошла потеха. Они радовались каждой пойманной уклейке так, что младшая группа детского сада на новогоднем утренике по сравнению с ними была просто унылой кучкой ветоши.
Я расчертил на песке табличку, и считал пойманную каждым рыбу. Когда сумерки сгустились так, что уже нельзя было рассмотреть поплавок, подвели итоги. С основательным преимуществом победу одержал Лось.
— Да ну, так нечестно! Лось хоть в детстве на рыбалку ходил! А я вобще удочку первый раз в жизни в руках держал!
— Вот-вот!
— Честно нечестно, а я вас за язык не тянул! — Лось явно радовался победе.
Я достал деньги, и отдал победителю. Тот отделил одну купюру и протянул обратно мне.
— Держи!
— Не-не! Это ж ваша рыба, сами наловили!.
— Братан, ты не понял! Это не за рыбу! Это за удовольствие!
— Бери-бери! — поддакнули остальные. — Треть банкиру эт нормально, это по понятиям.
Смеясь и обмениваясь впечатлениями они развернулись и пошли вверх по склону, к джипу. И тут я вспомнил про ведро.
— Э, парни! А рыбу?
Они обернулись.
— Да нафиг она нам теперь? Нам теперь и так поверят, мы ж реально на рыбалке были!
Смех постепенно стих, и уже от машины, когда хлопнули дверцы, кто-то крикнул:
— Спасибо те, братан! Будут проблемы, найди нас в городе. Спросишь Лося, тебе каждая собака скажет!
Джип, плюнув гравием из-под колёс и мигнув габаритами, скрылся за поворотом, а я стал собирать удочки, пока совсем не стемнело. Проблема у меня была только одна — завтра дед Олег поднимет ни свет ни заря, и будет весь день бухтеть, что я его любимое ведро хотел продать за десять баксов.