Источник: ИзвестияЛучше не снимать никаких сказок, чем делать это плохо, а профессии сценариста искусственный интеллект не угрожает, уверен Андрей Золотарев. Один из самых востребованных российских кинодраматургов готовит патриотический проект и готов при необходимости поехать в зону СВО, чтобы увидеть всё своими глазами. Об этом и многом другом он рассказал в интервью «Известиям».«Пытаясь подражать, автоматически делаешь хуже, чем предшественники»— «Горький fest» провозгласил основной темой фестиваля сказки. В работе уже семь десятков фильмов для детей. Как вы оцениваете эту гонку за «Чебурашкой»?— Плохо, когда одни люди пытаются снять сказки, потому что другие люди сняли сказки. Они должны попытаться снять сказку, потому что этот жанр им интересен. А когда на волне интереса идут проторенным путем, это просто конъюнктура.Пытаясь подражать, автоматически делаешь хуже, чем предшественники. А каждое худшее, чем предыдущее, создает тенденцию. Это — стагнирующая волна, когда огромное количество продюсеров идут в фарватере больших барж.— Но долгие десятилетия детское кино вообще не замечали. Может, плохенькие, но всё же снимать?— Нет. Плохенькие фильмы для детей -— это плохо. Лучше — никаких, чем так. И не обязательно шерстить одни сказки. Можно снять хорошие фильмы о настоящем, можно придумать истории про будущее. Почему надо бесконечно выпускать одно и то же?— Потому что со сказками проще. У них нет авторских прав.— У сюжетов из будущего тоже нет авторских прав. Проблема не в том, что сценаристы ничего нового придумывать не хотят. Просто продюсеры боятся этого. Они привыкли ходить по хоженым тропам, туда и сейчас направляются.— Британский ученый Стивен Хокинг считал, что ИИ убьет человечество. Вы согласны?— Возможно. Я думаю, бесконтрольная попытка лезть туда, где мы мало что еще понимаем, может быть проблемой. Это, в принципе, применительно к любой разрушающей силе.Но ведь задумайтесь — совершает всё это человек, а не искусственный интеллект. Это всё равно, что обвинить атомную бомбу в том, что произошло с Хиросимой. Там же были еще и летчик, и тот, кто отдал ему приказ.Искусственный интеллект не есть добро или зло. Потому что он пока еще не личность. У него нет выбора между хорошим и плохим.— В этом и опасность, что ИИ в какой-то момент сможет обходиться и без человека. — Зависит от того, какая у него изначально задача. Пока мы недалеко продвинулись по этому пути и мало что понимаем. А это опасно.«Профессия сценариста исчезнет сильно после того, как исчезнут пожарные, полицейские и врачи»— Жизнь так быстро меняется, что в один прекрасный момент то, что ты годами изучал, станет никому не нужно. А с кино может такое произойти?— Теоретически может, но маловероятно. Потому что кино — история про передачу опыта. А это одна из базовых составляющих.В принципе, авторы по древности профессии спорят с проституцией. Мы рассказываем историю, чтобы люди пересказывали ее друг другу. И всё это — чтобы не умирать.— А разве не для того, чтобы развлекать?— Это только кажется, что мы развлекаем. На самом деле развлечения — это вторичный эффект от правильно полученного опыта.— А первичный?— Возможность избежать смерти. Есть разные способы донесения информации. Например, я вам рассказываю, что за поворотом — саблезубый тигр. И вы меня услышали. Другой вариант. Я говорю: «Ваську помните? Хороший паренек был. Бренчал на гитаре. Вышли мы с Васей, и тигр его загрыз». Мы сопереживаем, потому что знали Ваську. И этот опыт можно переложить на себя. Люди легко подключаются к таким историям. На практике этот опыт поможет вам избежать смерти, то есть быть внимательным к тому, что за углом.То же самое происходит в нынешнем кино. Это опыт, о котором мы рассказываем, для того чтобы зритель мог подсознательно избежать смерти. Даже когда мы смотри мелодраму, учимся взаимодействовать с определенным типом людей. С экрана мы видим некую инструкцию, как найти девушку, жениться на ней и родить потомство. Что опять же поможет избежать смерти. Дети — наше продолжение. Это база, архетипический опыт. И профессия сценариста исчезнет сильно после того, как исчезнут пожарные, полицейские и врачи.Искусственному интеллекту пока сложно делать истории, к которым зритель может подключаться. Потому что это всего лишь интеллект, а не личность. А передачу опыта, как избежать смерти, человек может принять только от человека. Именно потому, что нам нужно подключение, вера в то, что это такие же люди, как мы.— Автор может возомнить себя всемогущим и манипулировать людьми?— Кино сложно дается, когда есть манипуляция. Потому что зритель ее чувствует. К нему нельзя подходить с задачей вытащить мораль и заставить человека что-то сделать. Изначально кино направлено на то, чтобы воспроизвести пропагандистскую историю. Это не очень хорошо, независимо от того, про что эта пропаганда.«Федор Бондарчук — идеальный Карабас»— Сейчас есть необходимость поддерживать семейные ценности, воспитывать чувство патриотизма посредством кинематографа. Об этом говорил президент. Вам не хотелось написать сценарий на эту тему?— Конечно, мы занимаемся и этим в том числе. И по собственной воле. Есть в разработке один патриотический проект. Идея возникла, когда друг вернулся из зоны проведения СВО.Он рассказал историю, которая эмоционально зацепила меня. Я не могу пока об этом рассказать подробнее, проект в работе.— Для вдохновения не собираетесь в зону СВО?— Если мы будем делать этот проект, то, естественно, поедем, чтобы увидеть собственными глазами, поговорить с людьми. Так всегда происходит при написании сценария.Кажется, что сценарист что-то долго исследует, а потом пишет. А всё устроено по-другому. Мы сначала пишем, потом исследуем, потом опять пишем.— На своих мастер-классах вы обнуляете системное образование, излагая теорию сценарного дела за семь минут. И зачем после этого поступать во ВГИК? Зачем учиться пять лет, когда можно сходить на лекции Андрея Золотарева, где он очень кратко объяснит?— Учиться всё равно надо. Самое главное в обучении сценариста — это «стул позора». Автор, который до этого читал свои произведения только маме и бабушке, выходит перед аудиторией и видит, как его коллеги реагируют на произведение. Или не реагируют. Только эта реакция, многократно повторенная, может заставить автора понять, что он делает.Авторы — люди очень эгоистичные. Любые замечания мастера воспринимаются через призму собственного эго. Им сложно принять, что у них есть проблема. Проще свалить всё на окружающих. «Мама же сказала, что я классно пишу. Буду продолжать и дальше». Мастерство приходит, когда все вокруг тебя пишут и читают. Какой бы ты ни был сноб и эгоист, рано или поздно в тебе просыпается адекватный человек, который начинает понимать, как буквы работают на те эмоции, которые ты хочешь вызвать. А теория — она минимальна.— Своеобразный тренаж?— Это фитнес-клуб для сценариста, в который надо регулярно ходить и заниматься. А если думать, что ты такой гениальный, напишешь книгу, и кто-то узнает о ней через 50 лет, смею огорчить: не узнает никто и никогда.— Компания «НМГ Кинопрокат» сообщила о том, что 1 января 2026 года в прокат выйдет «Буратино», сценарий к которому написали вы. Съемки начались?— «Буратино» скоро начнут снимать.— Вы когда-нибудь предполагали, что Карабасом Барабасом сделают Федора Бондарчука?— Нет. Идея дать роль Карабаса Барабаса Федору Бондарчуку — гениальна.Когда она возникла, я удивился, почему мы раньше об этом не думали. Бондарчук — идеальный Карабас.— А в жизни?— В жизни Федор Сергеевич — разный. Бывают люди монохромные, а Бондарчук — очень богатая палитра образов.«Задача продюсера — найти хорошего режиссера, создать ему комфортные условия и отвалить от него»— В вашем послужном списке есть ситком «Моя прекрасная няня». Как попали на проект?— Случайно. Мне было 20 лет. Я — начинающий сценарист, писал какие-то мелодрамы в огромных количествах. И кто-то порекомендовал меня на первый проект, который делался по американской франшизе. Авторы и продюсеры приехали из Голливуда. Я написал сценарий, для шоуранеров из США ее перевели на английский.А потом была максимально глупая ситуация. Они сидят за столом и читают с очень серьезными лицами, а это — комедия: «Няня вышла из маршрутки. Наступила в лужу. Обрызгала соседа. По-русски это смешно?» — «Да, смешно». — «Хорошо. Читаем дальше». В переводе юмор терялся наглухо. Поэтому американцы оценивали только драму. Так мы и работали, медленно и очень кропотливо. Я впервые увидел, как по-настоящему пишется сценарий.— Для вас это было что-то новое?— Это — серьезная школа. Проект, который создавался по другим законам, не таким, как у нас. Индустрия еще не сформировалась. Был хаос. А мыльные оперы в 200 серий писались на коленках. Сценарист мог поменяться на 100-й серии и напутать героев, ситуации. И тогда главный автор должен был быстро переписать, чтобы было удобоваримо. И еще за это платили две копейки. «Моя прекрасная няня» — это как от токарного станка попасть на «Боинг».— Вы как сценарист следите за тем, как реализуют написанное вами?— Я посматриваю, конечно, но старюсь «грязными руками» туда не лезть. И вообще, на съемочной площадке всем наплевать, доволен я или нет. Когда я нужен, тогда включаюсь. Но даже когда экранизируют мой сценарий и я там продюсер, даже тогда я не лезу в процесс. Потому что задача продюсера — найти хорошего режиссера, создать ему комфортные условия и отвалить от него. Хуже нет, когда ты сидишь над душой и советуешь, как разыграть мизансцену. Не можешь делегировать права, не занимайся этой профессией.— Какие продюсерские проекты сейчас у вашей компании INEY Productions?— Их много. Но не обо всем могу говорить. Скоро будет второй сезон сериала «Тринадцатая клиническая». Есть проект «Теория больших денег». Вот думаем, как реализовать продолжение. Как я говорю, мы занимаемся бутиковым производством. Долго берем разбег, а потом быстро, профессионально всё реализуем. Компания INEY Productions связана с большим холдингом НМГ.В работе у INEY Productions есть такой сериал «Дайте шоу!» Первую серию мы представили на фестивале «Пилот». Приняли на ура. Это история про закулисье шоу-бизнеса. Большая, красочная, скандальная, музыкальная и очень драматичная. В сериале парадоксально соединяются жанры. С одной стороны, это трагедия, но местами очень смешная. Получилось странное сочетание. В главных ролях: Милош Бикович, Виктория Толстоганова, Игорь Верник, Кристина Бабушкина. Появятся и эстрадные артисты — Дима Билан, Николай Басков, Никита Джигурда.— Вы еще и креативный продюсер «НМГ Студии». Над чем работаете? — Как креативный продюсер я с радостью работаю над проектами, которые «НМГ Студия» берется делать. А их — великое множество. Я как творческая единица пытаюсь в меру сил советовать коллегам, что делать с тем сценарным материалом, который у них есть. По сути, я стараюсь не работать «на шлагбауме», не быть человеком, закрывающим перспективы для других продюсеров. Быть тем, кто старается им помочь.— Как вы оцениваете невероятную популярность артистов из «Слова пацана»? — Я тут приехал на съемки в Ярославль. Ночь, зима, холод, темнота. Иду и не понимаю, где съемочная площадка. Тут вижу в подворотне толпу девушек, ребят. Их сдерживает охрана. А пришли они в ночи, потому что снимается Рузиль Минекаев. Очень странная ситуация. Такого я еще не видел.— Ну что поделать, поклонение.— Нет, это конъюнктурный ажиотаж, модная история. Это до какой степени надо быть мотивированным, чтобы в три часа ночи на морозе ждать артиста, может он где-то покажется вдалеке!— Любовь.— Это эмоции.— Есть ли у вас артист, на которого бы вы хотели написать сценарий?— Да. Это Сергей Бурунов. Мне не хватает этого артиста в острой драматической роли. Он и так невероятно крут, да еще парадокс в том, что у него — гигантский потенциал, который еще не открыт.Это доказало «Слово пацана». Сергею Бурунову не хватает мощной роли.— Так вам и карты в руки!— Я периодически бегаю за ним с какими-то сценариями, предлагаю. Он — серьезный артист. Пока выбирает.— Вы пишете последовательно или можете параллельно работать над разными сценариями?— Могу одновременно писать несколько сценариев.— Складывается ощущение, что вы не расстаетесь с компьютером. И в любую свободную минуту садитесь за работу.— Вообще я не просто сажусь за работу. С долгими мучениями, через картизольные выплески. Когда уже совсем пройден дедлайн, вот тогда — да. Аврал — единственный способ заставить себя работать. Источник: news.mail.ru
