Памяти Мэра Москвы

фото: globalmsk.ru

Сегодня не стало Юрия Михайловича Лужкова. Ему было 84 года и 18 из них он был мэром. О том, каким он был мэром, ГлагоL попросил рассказать нашего старейшего сотрудника Игоря Чер-ского. Во-первых, он тоже коренной москвич, как и Лужков. Во-вторых, журналистом он начал работать в тот же год, когда Юрия Михайловича избрали мэром.

Опытные женщины говорят, что каждый новый муж хуже прежнего. То же самое можно сказать и о мэрах, по крайней мере, если речь идёт о Москве. И если судить о последних трёх, которых мы помним. Это Гавриил Попов, Юрий Лужков и Сергей Собянин. Мало кто помнит, что хорошего сделал людям Попов. Но его до сих пор проклинают все, кто в те годы уезжал на ПМЖ за рубеж и за это лишался квартиры. Невозможно было продать квартиру — она автоматически доставалась городу. Не знаю, сколько из этого доставалось лично Попову, но именно он сделал мою жену официальным бомжом. И ещё десятки тысяч людей, у которых отобрали их собственность, тоже вряд ли вспоминают его добрым словом.  При Лужкове этот бред отменили, спасибо. Лужков вообще больше думал о людях. Например, минимальные расходы на похороны москвичей оплачивала мэрия. Если нужно было торжественно, то тогда за свой счёт. Были еще какие-то льготы для пенсионеров, не помню.

Странно, но вспоминать с теплотой Лужкова уже почти десять лет помогает Собянин. Я, может, не помню чего-то феерически доброго и прекрасного, что сделал для нас Лужков. Но когда я, мои родители, родственники и друзья, которые всю жизнь живут в Москве, видят, что с ней вытворяет Собянин, то Лужков вспоминается как добрый и заботливый мэр. Не исключаю, что в этом и заключается истинное предназначение Собянина: показать москвичам и всем россиянам, что будет, если сменить правителя, которого они не любят, на другого. Такое ощущение, что Собянину был дан карт-бланш на любые действия, которые вызовут ненависть и возмущение у большинства населения. И он исправно исполняет это всё до сих пор. Благодаря Собянину родился и регулярно повторяется мем «при Лужкове такого не было».

Я хотел бы написать о Лужкове больше, но его пресс-служба сделала всё, чтобы даже у журналистов таких шансов было поменьше. С главой пресс-службы Сергеем Цоем я сталкивался два раза в жизни, и всякий раз как с КАМАЗом. Я даже думал сначала, что он начальник охраны Лужкова, а о том, что он пресс-секретарь, узнал много позже и с большим удивлением.

Все два раза, когда я пытался взять интервью у Лужкова для нашей радиостанции, Цой прикрывал его лучше бетонной стены, а при попытке приблизиться просто отшвыривал. Поэтому в третий раз на уличное интервью я шёл уже почти как охотник или как киллер. Было это на стадионе Лужники, где Лужков любил играть в теннис. И в тот самый день его пресс-служба сообщила, что мэр готов уделить журналистам минут пять после тренировки.  Я прикинул, где займут позицию операторы с телекамерами, и приметил очень узкую лесенку сбоку, по которой Лужков явно рванет от них. Ну и встал прямо на этой лесенке. В результате Цой туда просто не добежал, а я успел задать вопрос прямо Лужкову в лоб. Этот вопрос я придумывал целый день: ведь он должен был остановить мэра и заставить ответить. И Лужков не просто ответил, а говорил подробно минуты две. Я спросил, может ли спорт стать в России национальной идеей. Лужков же хотел стать президентом, поэтому не ответить про национальную идею не мог. Правда, после этой истории я навсегда зарекся брать интервью у Лужкова, ибо плечо от удара об Цоя ещё при первой встрече сразу начинало побаливать.

Теперь жалею о том, что может, составил бы более подробное впечатление о Мэре. И да, я написал Мэр с большой буквы, потому что Лужкова мы действительно считали своим мэром при всех его недостатках. Собянин хоть и является официальным мэром, но я его таким не считаю.