Елена Васина: «В Бразилии интерес к русскому языку растет с каждым годом»

Почему так сложно переводить произведения Пушкина, и как растет интерес бразильцев к русской культуре – об этом рассказала профессор кафедры русистики филологического факультета университета Сан-Паоло Елена Васина.

Выпускница МГУ им. М.В. Ломоносова, она с 1999 года преподает русский язык и литературу в Бразилии.

С Еленой Васиной беседовала корреспондент «ТВ БРИКС» Ксения Комиссарова.

В Бразилии поступил в продажу «Евгений Онегин» на португальском языке. Это новый стихотворный перевод, над созданием которого трудились и Вы. Насколько сложной и долгой была эта работа?

Это была очень долгая работа, это сложнейшая вещь. Кажется, простота Пушкина и создает эту невероятную сложность. В мире есть очень много переводов «Евгения Онегина». И каждый перевод, который я читала (а я читала и на английском, и на французском, и на испанском, и на итальянском), – это не оригинал. Я думаю, что бразильцам очень повезло, что за перевод взялся очень крупный и безумного талантливый поэт-переводчик Алипио Коррейя. Он переводчик с английского, получил много литературных премий, перевел Шекспира, Кольриджа. Десять лет назад он пригласил меня помочь ему с переводом. Хотя наши два имени вышли вместе на обложке, как имена переводчиков, я была «чернорабочей»: я помогала Алипио понять подтекст «Евгения Онегина».

Легко ли было вам работать вместе, или случались дискуссии, конфликты, споры?

Контакт был тесным и очень хорошим, но споров, дискуссий и даже скандалов было очень много, потому что мы обсуждали буквально каждое пушкинское слово. Например, когда Пушкин начинает рассказывать о Ленском, то появляется вся шаблонная лексика романтического стиля. Как это передать на португальском? Одно дело — это русский, немецкий романтизм, который хорошо знаком читателю «Евгения Онегина», другие дело — это бразильский, «лузофонный» или португалоязычный романтизм, который современный читатель совершенно не знает. Мы очень долго ломали голову. Работа Алипио заключалась в том, чтобы найти эквиваленты, чтобы не появился налет романтической пошлости в описании Ленского.

Кто целевая аудитория этой книги? Рисовали ли Вы какой-то конкретный портрет? Или читатель Пушкина в Бразилии — это собирательный образ?

Среди русской классики Пушкин наименее известен в мире. Во всем мире больше читают Достоевского, Толстого, они понятнее для восприятия иностранного читателя. Пушкин очень сложен: он сложен за счет своей простоты. Когда мы начали работать над этим переводом, то в первую очередь думали о тех бразильских читателях, которых с каждым годом становится больше: которые просто влюблены в русскую литературу; которые читали Чехова, Достоевского, Толстого, Гончарова, Тургенева, но которые еще не смогли почувствовать всю прелесть и глубину Пушкина.

Какие отзывы Вы получили с того момента, как книга появилась в магазинах?

Было много отзывов от обычных читателей среди друзей и знакомых. Эти читатели говорили, насколько легко и приятно читать «Евгения Онегина». Самыми важными для нас были отзывы поэтов-профессионалов и поэтов-переводчиков, которые оценили искусство поэтического перевода Алипио и говорили, насколько на португальском языке пушкинская строфа звучит легко и естественно, и насколько Алипио смог передать эту легкость пушкинского слога.

Пока издана лишь первая часть двухтомника. Когда ждать продолжения?

Мы очень надеемся, что до конца этого года выйдет вторая часть перевода. По крайней мере, есть контракт с издательством. Будет огромный научный аппарат. Много переведено статей и исследований Лотмана, много будет фактического материала, хронология создания «Евгения Онегина». Это должно быть такое большое академическое издание. Я должна сказать, что нам очень повезло с издательством. Это издательство «Ателье», которое специализируется на издании таких изысканных и очень подробных переводов не только русской, но и мировой классики.

Какие еще строки великого русского поэта и писателя Александра Сергеевича Пушкина Вы хотели бы увидеть на португальском языке?

Вы знаете, что моя мечта - вместе с Алипио перевести «Маленькие трагедии» Пушкина. Они уже были переведены, но это был подстрочник: подстрочник «Каменного гостя», подстрочник «Пира во время чумы». Но подстрочник совершенно не передает Пушкина. Поэтому я надеюсь, что у Алипио будет время и будет вдохновение, необходимое для работы поэта-переводчика, чтобы перевести «Маленькие трагедии» Пушкина.

Может, в ваших планах есть и работа над произведениями других русских классиков?

Я мечтаю сделать новый перевод пьес Чехова «Дядя Ваня», «Чайка», «Три сестры» и «Вишневый сад». Толстой сказал о Чехове, что «Чехов — это Пушкин в прозе». В переводах, которые существуют, совершено упущена эта поэтическая и ритмическая составляющая языка Чехова. Моя мечта - сделать это с Алипио, потому что в Бразилии очень мало таких поэтов-переводчиков. Мне с ним хочется сделать перевод пьес Чехова, которые бы звучали как поэзия.

В целом, насколько быстрыми темпами русский язык шагает по Бразилии, как развивается дружба двух стран, и какое Вы в этом принимаете участие?

Я работаю на филологическом факультете университета Сан-Паоло. И поразительно, например, что в этом году (а у нас учебный год начитается в конце февраля) самый большой конкурс был для поступления на русское отделение. В этом году мы сокращаем прием, потому что у нас нет преподавателей, а нам очень нужны русские преподаватели. У нас было 30 мест, и поступили самые лучшие студенты. Это было фантастическое удовольствие: первый семестр я отработала, как говорится, со «сливками». Я уже 20 лет работаю в Бразилии и вижу, что интерес к русскому языку растет с каждым годом. И он растет за счет увеличения наших культурных и торговых связей. Прошлогодний чемпионат мира по футболу невероятно популяризировал Россию, потому что по всем каналам задолго до чемпионата шли репортажи о России, о русской культуре, Москве и Петербурге. Поэтому для многих бразильцев было открытием, что Москва – красивейшая европейская и мировая столица, Петербург – тоже. Я думаю, есть огромный потенциал в развитии русско-бразильских культурных связей. По крайней мере, я вижу, что с каждым годом этот интерес увеличивается. Но, конечно, я только могу кричать «SOS», потому что не хватает преподавателей, профессионалов, которые бы работали с бразильцами.

Вы являетесь соорганизатором двух телемостов «Россия – Бразилия». Какой они дали эффект?

Это были замечательные мосты, буквально сейчас я встречаюсь со своими четырьмя студентами, которые приехали в Москву. Кстати, около памятника Пушкину. Эти студенты тогда только поступили в университет. И когда увидели это живое общение, услышали русский язык, они буквально влюбились. Был мост о Достоевском, были интереснейшие репортажи из музеев Достоевского в Москве и Санкт-Петербурге. Студенты сразу же начали спрашивать, как туда поехать. Я им сказала, что очень просто: пока виза не нужна, покупайте билеты заранее, я буду очень рада отвести вас в Москве в музей Достоевского. И вот они здесь.

Здорово! А какие Ваши ближайшие творческие планы? Может, в Ваших мечтах уже есть еще один телемост?

Да, конечно. В следующем семестре, который у нас начинается в августе, мы планируем и телемост, и презентации нашего перевода «Евгения Онегина». Мы планируем на следующий год огромный культурный проект – это сезоны русского театра в Бразилии: приглашаем пять крупных режиссеров со всей России. Планов очень много, и дай Бог, чтобы все получилось.