Синельников Леонид Яковлевич. Фабрика «Ява» глазами ее руководителя 3
Компенсировать в торговле Москвы недостаток сигарет «Ява» продукцией других предприятий было практически невозможно. Поэтому Госплан планировал объем производства для фабрики «Ява» отдельной строкой в общем плане для отрасли. Потребность в сигаретах марки «Ява» была очень высокой, план производства формировался из максимальных возможностей установленного на фабрике оборудования. Причем ежегодно фабрика должна была наращивать объемы производства. Этого можно было достичь только путем повышения производительности сигаретных машин. А резервов практически не было.
На «Яве» производили сигареты из материалов низкого качества. Фактически делали дурную работу. Рабочие чувствовали себя обманутыми: от них требовали достижения высоких результатов, не обеспечив всем необходимым. А как это можно объяснить людям? Ведь в их сознании Советский Союз был великой державой, лидером в космических разработках. Неужели советская промышленность не могла произвести качественную фольгу, целлофан и клей для производства сигарет?
Другой пример: качество отечественного оборудования. Вернусь опять к промышленным вентиляторам, не самым сложным на свете вещам. Они часто выходили из строя. Это приводило к значительным потерям в производстве сигарет. Низкое качество вентиляторов было серьезной проблемой не только для табачной отрасли. Длительное время так ничего и не менялось. Не совершенствовались ни конструкция оборудования, ни технология его изготовления. Как это могло произойти? Ведь государство продолжало терпеть убытки. Существовало министерство, которое отвечало за технический прогресс в отрасли, специализированные НИИ и КБ. Причина была в том, что у производителей и потребителей были совершенно разные задачи. В связи с отсутствием конкуренции поставщики не были нацелены на удовлетворение запросов потребителей, а ориентировались на выполнение государственного плана в количественном выражении. Ведь это обеспечивало им выполнение обязательств перед государством, получение премий и других видов государственного вознаграждения.
А какой ущерб наносится государству, никого не интересовало. Не сомневаюсь, что проблемы этих предприятий были теми же, что и у экономики в целом. Устарела технология, не хватало металла, подшипников и других комплектующих изделий. В первую очередь от этого страдало качество. Но это считалось не особо важным, ведь сбыт обеспечивался в любом случае.
Материально-техническое снабжение стало главной проблемой в работе промышленности. Природе советской экономики был свойствен дефицит, но при Брежневе он достиг апогея.
Государство продолжало, правда, со значительными издержками, обеспечивать предприятия фондами на основные сырье и материалы. Госплан мог как-то рассчитать потребность отраслей в сырье, материалах и комплектующих изделиях. Госснаб прикреплял поставки к конкретным поставщикам, доводил их до промышленности в виде фондов. Но намного хуже обстояло дело с техническим снабжением. На фабрике «Ява» требовались сотни наименований деталей электроники, подшипников сложной конструкции, специальных металлов для изготовления запчастей. Количество каждого наименования было сравнительно небольшим, но номенклатура очень разнообразная.
Такую потребность невозможно было обеспечить напрямую через Госснаб. Поэтому надо было реформировать систему распределения, провести децентрализацию государственной системы снабжения, приблизить ее к конкретному потребителю. Но брежневское время было невероятно неповоротливым. Промышленность группы «Б» снабжали техническими ресурсами по остаточному принципу. Подшипники планировали в штуках, металл —в тоннах. Конкретная номенклатура не указывалась. Выбирайте из того, что есть в наличии на снабженческих базах.
Образовывался разрыв в снабжении, который слишком дорого стоил экономике. Как следствие, на одних предприятиях образуется дефицит, а на других —излишки одних и тех же материальных ценностей.
Одни строительные организации простаивают из-за отсутствия железобетона, на других стройках такие изделия валяются без применения на стройплощадке. На одних предприятиях простаивает оборудование из-за отсутствия ряда запасных частей, а на других эти же детали лежат на складе без движения в неликвидах. При действовавшей системе снабжения государство не в состоянии было отрегулировать эти вопросы. Поэтому предприятия были вынуждены заниматься самообеспечением. Доставали нужные материалы и изделия в системе народного хозяйства страны: на предприятиях, отраслевых базах или других снабженческих структурах из наличия. Среди работников предприятий стало распространенным выражение «доставать на стороне».
Такая практика глубоко укоренилась в реальной жизни. Поскольку официальные каналы не работали, все большее значение начинал приобретать человеческий фактор. Появлялась потребность в умелых снабженцах, ловких людях, которые за счет личных связей могли любой дефицит из-под земли достать. Такие качества начинали цениться в обществе больше всего. Люди переходили на отношения «ты мне —я тебе». Это развращало сознание, искажало нормальные взаимоотношения в общественной жизни. Особый вес приобретали те, кто непосредственно распоряжался ресурсами.
Возникало множество нестыковок. Решить вопросы снабжения было возможно только в центральных органах власти. Поэтому в Москву устремлялись руководители разных уровней со всей страны. Они «обивали пороги» высокопоставленных кабинетов, пытаясь решить насущные для своего региона или предприятия вопросы. Даже местные партийные органы вовлекались в этот процесс. И все равно — постоянно возникали серьезные проблемы в цепочке поставок. Часто это угрожало остановкой работы крупных предприятий и даже целых отраслей.
Руководство предприятий тоже уделяло вопросам снабжения большую часть своего рабочего времени. Ведь предприятия в первую очередь ощущали на своей работе все недостатки государственной системы планирования. Реализацию фондов пробивали с большими трудностями. Часто возникали ситуации, когда отсутствие того или другого компонента угрожало остановкой производства. В поисках выхода из положения предприятия сами начинали развивать горизонтальные связи по линии снабжения — оказывать помощь друг другу. Фабрика «Ява» сотрудничала с фабрикой «Дукат» и другими предприятиями табачной отрасли. Скоро это стало повседневной практикой. Рано утром отдел снабжения фабрики «Ява» превращался в штаб по руководству экстренными операциями. Все сотрудники «сидели на телефонах», договаривались с коллегами на других предприятиях, где нужный материал можно одолжить или поменять. Тут же с руководством транспортного цеха решалось, куда отправить ограниченный фабричный транспорт.
Часто решить эти вопросы официальным путем было невозможно.
Фактически государство своими руками создавало проблемы для работы промышленных предприятий. Ради сохранения «священной коровы» — централизованной системы планирования — все уровни управления экономикой были вынуждены заниматься несвойственными им функциями. Невероятными усилиями пытаться в ручном режиме увязывать между собою проблемы, которые создаются самой государственной системой управления. По этому поводу родилось очень популярное выражение: «Мы сами создаем себе трудности, чтобы потом успешно их преодолевать». Образовалась тупиковая ситуация, которая постепенно будет вести страну к коллапсу в экономике.
Коллектив фабрики «Ява», как я уже писал, столкнулся лицом к лицу с такими вызовами значительно раньше, еще в середине шестидесятых годов. Советская промышленность оказалась не готова обеспечить работу нового оборудования. А план надо было выполнять, производить по международным стандартам сигареты с фильтром. Задача была очень сложной. Вся нагрузка легла на работников предприятия. Постоянно возникали рассогласования в производственном процессе. Их можно было устранить только в ручном режиме. Делали это работники фабрики, каждый на своем рабочем месте. Это значительно повышало интенсивность труда рабочих. И без этого тяжелый труд временами превращался просто и невыносимый.
Не только физически, но и психологически было очень трудно ежедневно преодолевать такие проблемы. Спасало разве лишь то, что советские люди с детства привыкли к лишениям. Смирились с бытовыми трудностями, дефицитом продуктов и товаров. Приходя на работу, они тоже преодолевали трудности, созданные государственной системой. Вовремя не привезли короба для упаковки продукции — приходилось класть продукцию на пол. Все к этому привыкли, ругались, но воспринимали как неизбежное. Или завезли несоответствующий клей, использовать его невозможно. Что делать? Приходилось, как говорили, химичить — разводить по своим рецептам, а потом переналаживать оборудование. Трудно себе представить, сколько рабочего времени терялось из-за некачественных материалов, отсутствия запчастей, проблем с отечественным оборудованием. Работники справедливо предъявляли претензии администрации фабрики. Немногие из них понимали, что причины такой работы кроются в системных проблемах государства.
Конечно, все работали за зарплату, но часто люди делали чудеса через не могу, только из чувства ответственности, из любви к своему делу. Инженерные работники не считались со своим временем, оставались после окончания рабочей смены, а если нужно—выходили ночью, чтобы завершить экстренное задание. Рабочие технических профессий — механики-регулировщики и слесаря по оборудованию—находили решения в самых сложных ситуациях. Были специалисты, которые могли своими руками и головой оживить машину в безнадежном состоянии. Думаю, любой квалифицированный рабочий западной компании растерялся бы, столкнувшись с такого рода проблемами. Сегодня, оглядываясь назад, я все в большей степени ценю вклад работников в общее дело. Только благодаря их труду фабрике удалось преодолеть тяжелейший период своего развития. Среди этих специалистов были по-настоящему талантливые, самобытные люди, которые оставили след в моей памяти.
...сигареты «Союз Аполлон»..Учитывая общий объем — пятьсот миллионов штук, производство было рассчитано примерно на шесть месяцев. Ажиотаж был огромным. Ответственность —очень высокой. Каждый работник на фабрике мечтал получить хотя бы пачку сигарет. Поэтому вопрос обеспечения сохранности продукции был одним из главных. Пришлось построить в сигаретном цехе очередную «хрустальную комнату», организовать изолированный от цеха производственный участок. Администрация установила строжайший контроль за производством этих уникальных сигарет. Материалы и этикетки выдавались бригадам поштучно. Каждая пачка должна была быть на учете.
Курильщики были в восторге. Это были настоящие «полновкусные» сигареты. При соблюдении международных стандартов качества удалось обеспечить полное соответствие вкусовых свойств и крепости привычкам советских курильщиков. С тех пор более ароматных и вкусных сигарет я не встречал. Конечно, это технология «Филип Моррис», самого высокого качества табак и материалы, но труд-то был наш. А это многого стоит.
Вокруг этих сигарет развился невероятный ажиотаж. Реакция общества оказалась выше всяких ожиданий. Сразу же наверху начались аппаратные игры. В то время было очень важным суметь вовремя проинформировать высшее руководство о достигнутых успехах. На этом во многом строился авторитет руководителей. Первые образцы сигарет сразу же были доставлены нашему министру Клеменчуку, и он отвез их «наверх». Повод был более чем достойный. Советская табачная промышленность произвела сигареты международного уровня совместно с мировым лидером, компанией «Филип Моррис». Надо было максимально использовать это важное событие, тем более что Леонид Брежнев был заядлым курильщиком.
Для высшего руководства решили выпустить специальные подарочные наборы. Для подарочных наборов была разработана плоская коробка емкостью десять пачек. На ее поверхности с двух сторон изображались фрагменты картины командира корабля «Союз» космонавта Алексея Леонова и художника Соколова: стыковка космических кораблей «Союз» и «Apollo» в космосе. Сверху коробка обтягивалась целлофаном и выглядела очень привлекательно.
Алексей Петрович Клеменчук был очень изобретательным руководителем. Умел красиво преподнести достижения отрасли. По его указанию я ездил в Звездный городок, и на пятнадцати коробках Алексей Архипович Леонов поставил свой автограф. Думаю, что эти оригинальные коробки предназначались для самых высоких руководителей страны.
Готовые сигареты мы отправляли в московскую контору Росбакалеи. Как дальше распределялись сигареты в торговле, мы не знали. Это была компетенция Минторга. Уж тут торговля наверняка погрела руки или, как говорили, положила на товар лапу. Во всяком случае, в свободной продаже сигарет «Союз Аполлон» не было, они попали в категорию высшего дефицита. Поскольку купить их было невозможно, люди доставали сигареты, используя различные каналы связи. Государственную цену установили в размере шестидесяти копеек за пачку сигарет.
Однако в реальности, как на всякий дефицит, цена определялась совершенно другими факторами. Естественно, многие пытались достать сигареты через руководителей «Явы», войти с нами в контакт. По договоренности с руководством Росбакалеи мы с директором получили возможность заказывать сигареты в торговле на конкретную фамилию, и нам «посыпались» звонки. Тогда я понял, что значит попасть в круг людей, имеющих в руках «высший дефицит». В Москве это была привилегированная каста. Конечно, секретарь соединяла с теми, кто имел статус определенного уровня. Нас с супругой стали приглашать на самые громкие премьеры и прогоны в театры, на закрытые просмотры лучших зарубежных фильмов в Госкино.
Но самое поразительное я увидел в святая святых нашей доблестной торговли — знаменитых подвалах привилегированных магазинов. Там находился скрытый от глаз простого покупателя настоящий импортный дефицит! А наиболее активными посетителями были как раз сотрудники ОБХСС, которые должны были пресекать нарушения правил советской торговли. Особое впечатление на меня произвели подвальные помещения в центральном продуктовом магазине Москвы — «Новоарбатском» гастрономе. Это был магазин в магазине. Там обслуживались ВИП-персоны, которым вручались уже готовые свертки с дефицитными продуктами. Это был круг людей, которые в условиях социализма и общества равных возможностей жили совершенно на другом уровне, нежели основная часть населения страны.
Мы с Каштановым тоже оказались в сложном положении. Надо было возить сигареты «наверх». Если приходилось ехать к начальству на прием с просьбой, как прийти без блока «Союз Аполлон»? Не поймут. Часто поступал звонок от руководства: захватите несколько блоков и заезжайте. У нашего начальства тоже были обязательства перед руководством рангом выше. А контроль в хрустальной комнате был установлен такой, что просто так даже директор не мог взять блок сигарет. Да и лишних разговоров среди рабочих надо было избежать. Поэтому был установлен порядок, при котором ОТК из ежедневной выработки официально отбирал для контроля образцы для директора и главного инженера.
..Посмотреть, как производятся сигареты, на фабрику приезжали знаменитые личности того времени, как обозреватель Валентин Зорин, комментатор Дымарский, писатель Семенов и др. Конечно, все они получали в подарок по блоку «Союз Аполлона». Но были и курьезы. Как-то в телефонной трубке раздался специфический, очень густой голос: «Здравствуйте, вы, наверное, меня знаете, это Коккинаки. Я хочу обратиться к вам с просьбой...» Кто не знал в то время знаменитого летчика-испытателя, Героя Советского Союза! Я быстро отреагировал и спросил: «Вы, наверное, хотите приобрести сигареты "Союз Аполлон"?».
В ответ получил запомнившуюся мне на всю жизнь фразу: «Зачем мне это дерьмо нужно — я курю обычный "Памир"». Дело в том, что эти суперкрепкие сигареты, некогда популярные, были сняты с реализации в торговой сети. Табачная промышленность продолжала их производить для закладки в систему Госрезерва на случай возникновения чрезвычайной ситуации. Вот знаменитый летчик-испытатель остался без привычных сигарет, а перейти на более легкие он не мог. Конечно, мы ему помогли. В ответ он, очень общительный человек, рассказал нам много историй из своей богатой событиями жизни. Этот случай запомнился как пример того, насколько физиологически и психологически сложным является для человека процесс курения. С этой проблемой страна столкнется еще не один раз.
Производство сигарет «Союз Аполлон» значительно подняло настроение в коллективе «Явы». Работники фабрики испытывали чувство гордости от того, что производимая ими продукция везде на слуху и получила такую высокую оценку в стране. К тому же надо было изготовить сигареты для поставок в саму Америку. Немногим советским работникам выпадала подобная честь. Причем, что было очень важно, это был не какой-то пресловутый экспортный вариант —продукция улучшенного качества, произведенная, как это было принято в Советском Союзе, специально на экспорт. У нас же был редкий случай, когда качество сигарет «Союз Аполлон», поставляемых непосредственно в торговую сеть, ничем не отличалось от сигарет, которые отгружались в США.
..фабрику посетил заместитель министра Николай Васильевич Орешкин. Он курировал табачную отрасль в союзном министерстве. В приватной беседе, проходившей в кабинете директора, он сказал, что приехал посоветоваться. Госплан сократил выделение средств на закупку табачного сырья по импорту. Министерству было поручено проработать вопрос о том, как компенсировать ожидаемый дефицит табака. стало понятно: табачную отрасль ожидают сложные времена. Конечно, за счет внедрения современной технологии возможно было сократить расходы сырья на 15-20%, по требовались значительные капитальные вложения. Оставался единственный проверенный способ бюрократического управления: под соусом ужесточения контроля за технологическим процессом директивно урезать нормы расхода табачного сырья.
На самом деле это выглядело так: мы вам нормы сократили «от потолка», а вы крутитесь, как можете. Другая серьезная проблема: растущий дефицит в торговле сигаретами с фильтром. В Москве курильщики обходят киоски и тратят значительное время, чтобы купить свою марку сигарет. Особенно трудно достать сигареты «Ява» в мягкой упаковке. Тогда устанавливаются особые отношения между продавцами и покупателями. Киоскеры придерживают сигареты «Ява» и продают постоянным покупателям по взаимному согласию три пачки за рубль (плюс десять копеек к государственной цене). Разница вроде незначительная, но на круг получалась внушительная сумма. Масштабы проблемы понимали наверху. Чтобы обуздать дефицит сигарет с фильтром, нужны были масштабные вливания новых мощностей. Валюты Госплан не выделял.
...крупномасштабные проекты, требовавшие значительных капиталовложений. Киргизия ранее выращивала табак, но в сравнительно небольших объемах. Основные площади сельскохозяйственных территорий были заняты хлопковыми плантациями. Говорили, что дальнейшее выращивание хлопка в республике стало нерентабельным.
.. через несколько лет объемы производства достигли более семидесяти тысяч тони сорта «Киргизский Дюбек». Это позволило обеспечить табачную промышленность отечественным сырьем. Конечно, использование такого большого количества «Дюбека» изменило баланс сырья на предприятиях в худшую сторону. «Киргизский Дюбек» — это очень смолистый табак с грубыми вкусовыми свойствами. На фабриках приходилось это учитывать. Но другого выхода не было. Киргизский проект осуществлялся в течение пяти лет и являлся приоритетной задачей Главтабака и Миппищепрома СССР.
Другой крупной инициативой стало строительство завода восстановленного табака. Этот проект был из разряда ресурсосберегающих. В процессе производства табачных изделий на фабриках образуется большое количество отходов табака. Только на одной «Яве» ежедневно собиралось и упаковывалось в крафт-мешки более полутора тонн табачной пыли и около тонны жилки. В масштабах страны получались значительные объемы. Все это относилось к категории отходов производства и вывозилось на свалки, что тоже являлось проблемой для табачных фабрик и регионов их размещения. Образование отходов—это нормальный процесс любого производства табачных изделий. Поскольку отходы образуются от чисто механического воздействия, табачная пыль и жилка полностью сохраняют физико-химические свойства табака. Но при этом приобретают структуру, непригодную для использования в производстве сигарет.
На Западе разработали технологию для вторичного использования отходов, а полученный в результате продукт назвали «восстановленный табак». Закупка оборудования и строительство завода восстановленного табака—еще один характерный пример порочной практики осуществления крупных промышленных проектов с использованием импортного оборудования. Вопрос закупки технологии решался без серьезного анализа существующих на рынке предложений. В результате предпочтение было отдано французской фирме. Выбор был явно неудачный.
Даже высказывалось мнение, что выбор поставщика был осуществлен по политическим мотивам. Ключевым элементом технологии являлась бумагоделательная машина, только вместо целлюлозы для изготовления полотна использовалась табачная жилка. Потом полотно пропитывалось специальным отваром из табачных отходов, резалось на пластинки размером с табачный лист и упаковывалось в гофрокороба. В таком виде восстановленный табак поступал на фабрики.
Разместить производство было решено в городе Ельце, где работала Елецкая табачная фабрика. Сроки завершения строительства неоднократно переносились. Наконец, завод построили и сдали в эксплуатацию. Работа завода показала, что более неэффективное вложение средств было трудно себе представить.
Восстановленный табак не внес какого-либо заметного вклада в производство табачных изделий. А затраты валюты были колоссальными. Только на оборудование и ноу-хау было потрачено около пятидесяти миллионов долларов. За такие средства можно было провести масштабную модернизацию табачной отрасли страны. Качество восстановленного табака было посредственное. Кроме дополнительной головной боли этот дорогостоящий проект ничего не принес табачной промышленности страны.
...Далее произошел крупный пожар на складе табака Ростовской табачной фабрики. В связи с большими убытками от потерь сырья событие приобрело общесоюзный резонанс. Следствие вели центральные структуры из Москвы. Положение усугублялось серьезным дефицитом табачного сырья в стране. Органы прокуратуры начали разрабатывать версию умышленного поджога с целью скрыть недостачу сырья на складе. Основное обвинение предъявили директору фабрики. Начали доскональную проверку отчетности по поступлению сырья и движению его в производстве. А проблемы с учетом табачного сырья в табачной отрасли были реальные.
Действительно, цифры бухгалтерских документов часто отличались от фактических объемов хранения сырья на складах. Причина была заложена в государственной системе планирования расхода табака на предприятиях. Табак, как сельскохозяйственная культура, отличается большим разбросом качественных показателей. Его физико-механические свойства зависят от сорта табака и погодных условий в период вегетации. Даже табаки одного сорта разных годов произрастания могут значительно отличаться по качеству. Специалисты делили табаки на материальные и легкие. Материальные обладали большей заполняющей способностью, из единицы веса табака можно было произвести большее количество табачных изделий.
А нормы расхода были усредненные, эту особенность не учитывали. Поэтому в зависимости от наличия сортов табака на складах то шел перерасход, то, как говорили, прет экономия. Показывать в отчетах реальное положение дел было крайне невыгодно. Если отразить значительную экономию, то тут же Министерство скорректирует нормы расхода табака в сторону снижения. Если показать перерасход, это сразу отразится на экономических показателях работы, формировании фондов предприятия. Руководство главка знало об этой проблеме, но изменить укоренившуюся порочную систему планирования «от достигнутого» было невозможно. Не по своей вине руководители предприятий попадали в безвыходную ситуацию, которую точнее, чем выражением «дело — табак», и не назовешь.
Пришлось приспосабливаться к искусственно созданным условиям: на свой страх и риск скрывали экономию табачного сырья. Образовавшиеся при экономии излишки хранили на складах в виде неучтенных запасов. Когда же начинался перерасход, эти запасы подавали в производство без проводки через бухгалтерию. На крупных фабриках неучтенные запасы доходили до нескольких сотен тонн табака. А если вдруг проверка —дело подсудное. Могли донести и доброжелатели из своего коллектива. Поэтому цифры расхождений знал только очень узкий круг доверенных лиц. Директор и главный бухгалтер брали ответственность на себя, можно сказать, рисковали своей жизнью. Уверен, что такая практика существовала и на Ростовской фабрике.
Процесс длился больше года, имел широкий резонанс. Следственные органы в результате раскопали расхождение в отчетности при движении табака со склада в производство. Это было очень трудное время для руководства Ростабакпрома и Ростовской табачной фабрики. Директор фабрики Чибисов был опытным руководителем, настоящим лидером в коллективе. До назначения директором возглавлял партийную организацию фабрики. Все эти факторы суд не принял во внимание, приговорил Анатолия Ивановича к пяти годам лишения свободы.
В Москве курильщики продолжали испытывать дефицит сигарет. Положение изменилось только на короткое время проведения XXII Олимпийских игр, которые проходили в июле-августе 1980 года.
Я часто ездил по городу и наблюдал странную картину. Пустые, чисто убранные улицы, а вдоль тротуара стоит одинокий табачный киоск с выставленными в витрине сигаретами «Мальборо», «Кент», «Кэмел», «Салем». В обычных условиях советской действительности это было совершенно невероятно. Возможно, я воспринимал это особенно остро, потому что понимал нереальность временно создавшейся ситуации. Импортных сигарет было закуплено так много, что их доставили практически во все табачные киоски Москвы. Первое время их мало кто покупал. Все-таки стоимость пачки составляла один рубль. Среди работников торговли даже возникло беспокойство. Но вскоре жизнь в Москве вернулась на свой обычный уровень. И эти сигареты быстро пропали с витрин.
После выхода киргизских табаководческих предприятий на проектную мощность в семьдесят тысяч тонн сырья положение на табачных предприятиях с разгрузкой вагонов стало критическим. На фабрике «Ява» скапливалось до двухсот неразгруженных вагонов. Это была настоящая катастрофа. Мы лихорадочно искали выход из положения. Пытались арендовать складские площади для размещения табака. Однако они были большим дефицитом в стране, особенно в Москве. С огромным трудом удалось арендовать площади.. Помогло то, что мы находились в одном районе с Главмосавтотрансом. Но и этот склад быстро заполнился. «Забили» и склад на улице Зорге. Далее разгружать вагоны с табаком было некуда...
Неожиданным спасением стали склады Липецкой заготовительной конторы. Эту организацию создали еще в довоенное время для заготовки махорочного сырья. Она входила в состав Росглавтабака и владела складскими площадями в Липецкой и Тамбовской областях...
Когда положение с приемкой табака стало совсем безвыходным, мы вспомнили о Липецкой заготконторе, и она стала настоящей палочкой-выручалочкой для табачной отрасли. Фабрика «Ява» заключила договор на хранение табачного сырья, и вагоны, приходившие в Москву, стали переадресовывать в Липецкую область. Склады находились в ужасном техническом состоянии, протекала кровля, но главное—было куда переправить. Так мы получили временную передышку. Но вскоре и эти склады оказались заполнены. Ведь кроме «Явы» туда направляли вагоны с табаком и другие фабрики. Руководство конторы отказывалось принимать табак. Что было делать?
Обычно вагоны скапливались на станциях в выходные дни. И понедельник утром фабрика получала информацию о прибытии.
Надо было срочно распорядиться грузом, избежать включения в сводки о простоях вагонов по Московско-Октябрьскому отделению железной дороги. Сводки поступали в горком партии и на селекторное совещание. В том и другом случае могли легко объявить выговор или снять с работы. Все эти переговоры стоили больших нервов.
На крайний случай была еще одна уловка. В особо сложных ситуациях можно было попробовать уговорить руководство железнодорожной станции скрыть прибытие вагонов. Временно отправить их за пятьдесят-сто километров от Москвы на запасные пути. Так, чтобы они не бросались в глаза. На железной дороге это хитро называлось отправить в отстой. Тогда эти вагоны не попадали в сводки. Но для этого надо было вместе с начальством дороги выпить слишком много водки. Приходилось пускаться во все тяжкие. Приемкой грузов со станции руководил заместитель директора. Он обладал развитым даром так называемого кавказского гостеприимства. Умел располагать к себе людей, договариваться. А без этого стало невозможно решать вопросы с транспортными структурами. Очень часто мы находились на грани крупных неприятностей.
Надо было искать более эффективные формы сотрудничества. Согласовали с Ростабакпромом новый вариант. Фабрика «Ява» обязалась построить на территории, принадлежащей липецкой конторе, складской комплекс из легковозводимых металлических конструкций. В результате получили солидную прибавку. Могли хранить там дополнительно более тысячи тонн табака.
Эпопея с поставками табачного сырья стала еще одним камнем преткновения между министерствами пищевой промышленности СССР и РСФСР. Российская структура считала, что союзная совершенно необоснованно планирует высокие объемы поставок табака. А союзная — что кризис с разгрузкой вагонов есть результат бездеятельности со стороны министерства Российской Федерации. При таком полярном взгляде двух государственных структур трудно было рассчитывать на достижение консенсуса. А вопрос был более чем ясным. Если планируются большие поставки табака из Киргизии, надо было предусмотреть строительство дополнительных складских площадей для табачной промышленности. Поскольку в Советском Союзе была плановая экономика, оба министерства (каждое в соответствии со своими полномочиями) должны были решать этот вопрос по существу: выделить финансирование, фонды на материалы и оборудование, лимиты на строительство. А уже потом спрашивать с руководителей предприятий реализацию этих задач. Однако в очередной раз предприятия столкнулись с полной бездеятельностью государственных структур, когда ими руководили не интересы дела, а личные амбиции и попытки сохранения лица.
Власть фактически расписывалась в полной неспособности разбираться с проблемой по существу. Мы это понимали. Поэтому старались действовать самостоятельно. Всё в большей степени решали вопросы с помощью личных связей. Чтобы не остановить производство, наши представители выезжали в Ленинград с заданием на месте ускорить разгрузку парохода, отправить импортные материалы в Москву. В связи с неразберихой на железнодорожном транспорте приходилось самим на станциях разыскивать затерявшиеся вагоны. Буквально ходить по шпалам. Такие же методы работы нам приходилось применять при решении многих других вопросов. И это при официально существующей государственной плановой экономике. В подобной обстановке мы могли рассчитывать только на собственные силы, правильную организацию производства и инициативу работников.
Случалось, что дельные предложения входили в противоречие с формальными установками, действующими в стране. Одним из таких табу было понятие «установленные мощности». Государство строго контролировало этот показатель и поклонялось ему как настоящей священной корове. Чтобы установить новые сигаретные линии «Гарант 4»» надо было демонтировать старые машины. Мы получили разрешение на списание четырех машин «Марк 8», которые давно выработали свой ресурс. Такие перестановки в производстве реально приводили к потере производительности на период демонтажа старых машин и установки новых. Чтобы легче справиться с переходным периодом освоения нового оборудования, главный бригадир внес предложение. Временно установить две списанные машины «Марк 8» на новом месте и производить дополнительную продукцию, пока будем монтировать и осваивать новые линии. Место для установки найдем, механики есть, и можно компенсировать возникшие потери.
Прошло время, и меня вызывают в Народный контроль СССР. Оказывается, поступила анонимка. Некоторые доброжелатели сигнализировали, что на фабрике «Ява» производят продукцию на списанном оборудовании. Таким путем незаконно добиваются высоких производственных показателей, получают знамена, премии и т.д. Пришлось писать объяснение, доказывать, что эта временная мера была необходима, чтобы компенсировать потери при монтаже и освоении нового оборудования. Хорошо, что со стороны Народного контроля к этому вопросу был подключен Василий Иванович Копылов.
В прошлом инженер Краснодарской табачной фабрики, он понимал реальную обстановку на производстве. Поэтому пытался, насколько возможно в этой сугубо консервативной структуре, рассматривать проблемы по существу, находить компромиссы. Через некоторое время вопрос был закрыт. Но это разбирательство было унизительным. Мы должны были оправдываться за то, что сумели произвести дополнительную продукцию, которая была так востребована курильщиками. Какое имело значение, что оборудование было списанное. Ведь это было сделано в интересах государства. Думаю, что такие формальности нанесли большой ущерб экономике страны. У людей были связаны руки. Недаром одним из самых популярных выражений было— «инициатива наказуема».
Здравый смысл и интересы дела приносились в жертву закостенелым идейным соображениям...в 1977 табачная промышленность начала производить сигареты в мягкой упаковке «Искра». Совершенно неожиданно этот факт вызвал возмущение одного из представителей «старых большевиков». Он посчитал, что это оскорбляет память о знаменитой большевистской газете, носившей такое имя еще до революции. В ЦК КПСС с сочувствием отнеслись к мнению заслуженного ветерана, приказали снять эту марку сигарет с производства. Даже не посчитались с тем, что на складах фабрик осталось большое количество не использованных для ее производства материалов. Конечно, рука не поднималась уничтожить готовые этикетки. Эту историю я рассказал известному писателю Фридриху Горенштейну. Потом через много лет случайно прочитал его рассказ с тем же названием «Искра». https://iknigi.net/avtor-leonid-sinelnikov/158688-delo-tabak-polveka-fabriki-yava-glazami-ee-rukovoditelya-leonid-sinelnikov/read/page-1.html