«Наличники в 19 веке — способ выпендриться. Как сейчас айфон». Зачем москвич ездит по всей стране и фотографирует наличники

Фотограф Иван Хафизов уже 14 лет ездит по России и снимает резные деревянные наличники, а иногда – спасает их от уничтожения. Он объединил вокруг наличников десятки тысяч людей, которые обмениваются фотографиями новых находок и собирают деревянные макеты наличников в своих квартирах. Хафизов рассказал «7x7» про неисконность русского наличника, о том, как собрать краудфандингом 16 миллионов рублей и стоит ли входить в дом с черепом на наличнике.

В 2007 году айтишник Иван Хафизов приехал в командировку в город Энгельс Саратовской области. Единственный в городе музей закрывался в три, а Иван работал до двух, поэтому культурной программой были прогулки по улицам с фотоаппаратом. Единственное, что привлекало внимание и хотелось снимать — цветные ставни на окнах. Через месяц Иван отправился в Ростов Великий и обнаружил, что ставни там совсем другие. Потом были Челябинск, Дмитров, Казань, Ижевск — везде он методично снимал наличники и сохранял их в свою коллекцию. 

С тех пор прошло 14 лет, и коллекция выросла до 20 тысяч снимков. Иван создал виртуальный музей наличника, выпустил книгу и каждый год печатает календари с фотографиями лучших ставень, которые ему удалось найти. Он называет себя главным по наличникам, но сразу же рассказывает анекдот про неуловимого Джо: «Не то что его поймать никто не может, просто он никому вообще-то не нужен. Примерно так же и с наличниками. Я главный по наличникам ровно потому, что они никому не были нужны».

Найти интересные наличники бывшему айтишнику помогают местные жители: «Иван, у нас в деревне Сапожок каменные наличники!» — и в заметках телефона появляется новая точка — Сапожок, Рязанская область — заехать, когда буду рядом. Люди пишут и в ЖЖ, и в Инстаграме, и в ВК, а еще — присылают фото на сайт музея. Иногда, правда, кто-нибудь вместо наличников пришлет порно — сайт-то открытый.

Иван говорит, что основа его аудитории — молодые активные девушки из крупных городов. Говорит, для него это было открытием: он думал, что его будут читать «мужики, которые сидят по небольшим городам и селам и режут наличники». Оказалось, нет: это не люди, которые режут наличники, а те, кто скучают по ним. Наличников и правда с каждым годом становится меньше — старые деревянные дома сносят, обшивают сайдингом или они сами по себе ветшают. Но иногда клуб любителей резных наличников — так Иван называет свое сообщество — успевает их спасти:

«Однажды я читал лекцию в Канакове Тверской области и упомянул, что у них в городе есть наличники с драконом. Оказалось, что дом с этими наличниками собирались снести, и ребята, которые были на лекции, договорились с хозяином и наличники забрали. Или я снимал во Владимирской области — из дома выглядывает бабушка, владелица дома с наличниками. Мы с ней поговорили пять минут и она прониклась, говорит: “Я уж собиралась весной снимать их, а теперь оставлю, подкрашу, раз люди из Москвы приезжают снимать”». 

Но часто люди просто не знают, что обладают уникальной вещью — «да ерунда, прадед делал, какая тут историческая ценность».

Так Иван нашел наличники с человеческими лицами в Ивановской области — на всю двадцатитысячную коллекцию их всего девять — а через полгода их сняли.

Иван говорит, людям бывает сложно принять, что наличники — не исконно русское искусство. Судя по всему, они проникли в Россию в XVII веке из Италии. «Хотя итальянцы, приезжающие в Россию, говорят — это не может быть нашим, у нас такого нет, — делится Иван. — То есть за какие-то 200 лет наши люди из чужой традиции сделали что-то настолько свое, что оно воспринимается глубинным, традиционным. Это же даже круче!».

Наличники и правда могут рассказать кое-что об истории места. Так, Ивана долго удивляло, что в Переяславле-Залесском нет резьбы, хотя в селе в пяти километрах от него — все сплошь резное. Он объясняет это тем, что в конце XIX века наличники были чем-то вроде айфонов — способом выпендриться и показать, что ты повысил свой социальный статус: например, был крепостным, а потом открыл типографию. А Переяславль был религиозным центром и его не так сильно затронула промышленная революция — было не так много людей, которые «поднялись». Впрочем, это только одно из предположений — возможно все было не так.

Иван замечает, что люди часто вкладывают смысл туда, где его нет. Так, он говорит, что нет «языка» наличников — даже советская звезда не всегда советская, потому что наличники с пятиконечными звездами делали и до революции. 

«Я общался с резчиками, которые говорили: “Я взял этот узор с упаковки мыла или женского белья”. В одной деревне я нашел наличник с черепом — местные говорили не фоткать этот дом, мол, он нехороший. А тут выглядывает милейшая бабушка и говорит, что это вырезал дед-весельчак — раньше были цветочки, он отломал все лишнее и вышел череп». 

За 14 лет существования клуба любителей резных наличников Иван собрал больше 16 миллионов рублей — на экспедиции в глухие деревни, печать календарей и книг.

Прямо сейчас идет сбор на календарь с наличниками 2022 года на Planeta.ru — собрали уже в четыре раза больше намеченной цели, но Иван не считает это успехом: «Это не то, чего достойны наличники. Мы собрали 900 тысяч рублей — большая сумма, но по сути это 700 человек. На страну в 140 миллионов. Значит, я не дорабатываю. Это довольно провально, что о наличниках — одной из немногих оставшихся традиций, которую мы не замечали десятки лет, — знает довольно мало людей. Но я вижу, что в будущем больше людей будет интересоваться историей и вещами, которые отличают нас от не нас».