Чем не мог поступиться даже под страхом смерти выдающийся судья и великий гражданин

Чем не мог поступиться даже под страхом смерти выдающийся судья и великий гражданин

Обожаемый народом судья. Всеми любимый прокурор. Ничем не опороченный чиновник высшего ранга в распадающемся государстве. Разве это может быть? Да, может. Анатолий Федорович Кони, пройдя три царствования, достигнув первого в России чина действительного тайного советника, очнулся в нэпе, обласканный диктатурой пролетариата.

Счастливый человек!

Выстрел по карьере

Счастливый? Карьерный! Многообещающий. Всего лишь в 33 года был назначен председателем Петербургского окружного суда - столица! - и незамедлительно, в 1878 году попал в процесс Веры Засулич как судья, как тот, кто ведет присяжных к приговору.

И кто же это? Никто в Российской империи. Сын литератора и актрисы, выпускник юрфака Московского университета, прокрутившийся на прокурорских должностях в Сумах, Харькове, Москве и Петербурге и - приглянувшийся на курорте в Карлсбаде министру юстиции.

Засулич - дело выдающееся (его фабулу "Родина" подробно анализировала в N 2, 2016). И простое. Террористка, стреляла в петербургского градоначальника Трепова, схвачена на месте, виновна, наказание неотвратимо. "Револьвер уже в руке, нажала собачку... Осечка! Екнуло сердце, опять, выстрел, крик... Посыпались удары, меня повалили и продолжали бить... - Вы убьете ее? - Уже убили, кажется"¹.

По твердому мнению властей, Кони намеренно провалил процесс Засулич, подведя присяжных, якобы подобранных им, в самой тонкой манере к тому, чтобы они решили: "Не виновна!". И немедленно освободил Засулич (она бежала за границу), до нового приказа об аресте.

Его никогда больше не подпустят к политическим процессам. Только уголовные и гражданские дела. "Когда, после 9-летней опалы за то, что по делу Засулич я был слугою правосудия, а не лакеем правительства, я был, наконец, назначен обер-прокурором, Александр III в зале Аничкина дворца... в грубых и резких выражениях высказал мне о "тягостном воспоминании о неприятном впечатлении, произведенном на него моим образом действий по делу Засулич"².

Он сломал себе карьеру. Зачем? Можно смеяться, но ответ - идеализм, твердая приверженность нравственности, вера в права человека. Не гибкая спина. Неспособность наклониться в угоду, сделать против совести. И еще - любовь. Любовь к человеку попранному, человеку независимому, человеку, отстаивающему свое право на честное, самостоятельное существование. Любовь к народу, имеющему такое право.

Теория и практика права

В 21 год, выпускаясь из Московского университета, он написал диссертацию "О праве необходимой обороны" (1865). Это сочинение вызвало возмущение в цензуре. В нем признавалась возможность обороны против государства: "В справедливости и целесообразности... необходимой обороны в случае незаконных действий общественной власти нельзя сомневаться"³. "Вопрос о праве необходимой обороны народа против незаконно действующего правительства в виде восстания, революции... есть вопрос государственного права". Далее - разбор признания этого права "в сочинениях средневековых публицистов и писателей XVIII века"⁴.

Спустя 13 лет после защиты диссертации - выстрел в Трепова. Теория права сошлась в смертельной схватке с практикой.

По незаконному приказу Трепова был высечен розгами (не снял перед ним шапку) политический арестант в доме предварительного заключения - с его одиночками, "душными, лишенными света камерами"⁵, смертями, самоубийствами и сумасшествием заключенных. Здесь четыре года содержалось до двухсот человек политических. На их глазах позорнейшее наказание одного из них, 25 ударов. "Отвратительная сцена насилия, ничем не оправдываемого и безусловно запрещаемого законом" среди тюремного, "болезненно чувствительного, нервно расстроенного населения" немедленно довела его "до крайнего предела"⁶. Последовали новые расправы над заключенными.

Реакция общества? Молчание, забвение, безнаказанность.

Тогда и последовал выстрел.

Вот мнение защиты: Засулич совершила акт самопожертвования - не только мести, но еще и протеста "против поругания над человеческим достоинством политического преступника"⁷.

Кони ждал от присяжных признания ее вины "со снисхождением". "Я... желал, чтобы разум присяжных возобладал над чувством и подсказал им решение, в котором признание вины Засулич соединялось бы со всеми смягчениями..."⁸. Его заключительное слово как председателя суда - это призыв тщательно разобраться в обстоятельствах дела. "Пусть в приговоре вашем скажется... "дух правды"⁹.

Присяжным был задан вопрос - виновна ли Засулич в том, что, "решившись отомстить", нанесла с "обдуманным заранее намерением" "рану... пулею большого калибра"? Ответ: нет, не виновна! Такой ответ - не отрицание самого выстрела. "Говоря "не виновна", присяжные вовсе не отрицали того, что она сделала, а лишь не вменяли ей этого в вину"¹⁰.

Действие этого вердикта на общество было ошеломляющим. Он может толковаться как признание возможности необходимой самообороны народа. "Если к человеку врывается шайка разбойников, то, по всеми признанному естественному праву, он может защищаться с оружием в руках... Чем лучше разбойников жандармы, вламывающиеся в чью-то квартиру?"¹¹ И, конечно, у Засулич нашлись последователи. Только в 1894 - 1916 гг. были убиты тысячи чиновников, около 17 тысяч жертв "революционного террора"¹².

Никаких больше присяжных. Око за око! Только военные суды!

А что же Кони, вызвавший мощные потрясения в обществе? Раскаялся?

Кони считал, что дело Засулич его спасло. "Если... я не оказался бы в опале... я бы продолжал взбираться по иерархической лестнице и, наверное... в один день очутился бы на министерском кресле. И передо мною оказалась бы альтернатива - или же с первых шагов сломать себе шею... или же... пойти на компромисс, на сделку со своею совестью: сперва уступить в одном деле, намереваясь уже зато в другом настоять на своем, но мало-помалу покатиться по этой наклонной плоскости, пока совершенно не потерять своего лица"¹³.

Чужой среди своих

Дальше - чересполосица. Он не любим, в опале, все помнят о деле Засулич. Но еще и очень ценим, как профессионал, честный, нравственный, умный, известный всей России. "Я 50 лет работал на большой сцене уголовного суда и правосудия"¹⁴. Навскидку - сверхсложный случай, крушение царского поезда в Борках в 1888 году, чудом не повлекшее смерть императора и его семьи. Следствием руководит Кони.

С 1907 года член Госсовета и сенатор. Достиг высших чиновничьих рангов. Предложено министерство юстиции при Столыпине (отказался). Все возможные, по восходящей ордена: Св. Станислав II степ.(1868); Св. Владимир IV степ. (1874); Св. Владимир III степ. (1886); Св. Станислав I степ.(1889); Св. Анна I степ.(1895); Св. Владимир II степ. (1898); Белого Орла (1906); Св. Александра Невского (1915). Не достиг только высшего - с бриллиантовыми украшениями Св. Александра Невского (революция).

Так разве бывает? Как можно успешно служить, покрываясь орденами - и быть в оппозиции?

"Как опротивел мне Петербург, какую непрерывную цепь страданий я в нем пережил лично за себя и за близких людей и за дорогое дело... Какие еще несчастья готовит мне судьба в этом Молохе?.. Человек средних, умеренных убеждений, одинаково негодующий на насилие, откуда бы оно ни шло, сверху или снизу... в котором ошибки правительства не могут заглушить любви к отечеству и пред которым Петербург не заслоняет России, не находит здесь места, удовлетворения, признания, справедливости"¹⁵.

"Мне до того опротивел этот громадный дом сумасшедших, называемый Петербургом... А еще бы лучше умереть- и не видать, и не слыхать ничего. Тяжело жить среди поголовного и бессердечного безумия целого общества"¹⁶.

Как это возможно? Служить - и быть чужим? К тому же всю жизнь приготовляясь к смерти?

1868 г. - горловые кровотечения (ему всего лишь двадцать два). 1879 г. - "временный паралич языка и верхней части тела"¹⁷, 1888 г. - "никак не могу добиться ладу с сердцем". 1906 г. - "у меня бывают дни, когда случается по два припадка", 1909 г. - "я испытываю такие боли, что кажется, что из сердца мне выдергивают зуб"¹⁸.

Как можно выдержать это без семьи? "Судьба, серьезный взгляд на супружеские отношения, раннее знакомство с жизнью, вечный труд, не оставлявший досуга, создало то, что я лично одинок"¹⁹.

Лед и пламень

Кажется, он сделан из крайностей. Быть либералом, "красным" - и верно служить, достигая высших чинов и наград. Всю жизнь провести в кровотечениях и сердечных припадках - и пережить большинство сверстников (ушел в 83 года). Любить, быть окруженным женщинами - и остаться в одиночестве и без детей. Быть юристом, с мышлением формальным - и страстным в письме и речах. Толкователь Пушкина, общеизвестный критик, писатель и публицист, доктор права, почетный академик по разряду изящной словесности Императорской академии наук, избранный 8 января 1900 г. вместе с Львом Толстым, Чеховым, Короленко, Вл. Соловьевым.

Как это соединить?

Есть ответ: труд. Вечная работа. Служение не государству - обществу. Любовь не к государству - к отечеству. Любовь к своему народу. Любовь к человеку. Безукоризненная нравственность и чувство долга - в помощи, чтобы хоть как-то умиротворить государственную машину. И сделать все возможное - лично, всем, чем можешь - чтобы внести в общество нравственность, рациональность, должное чувство свободы и самоуважения. Чтобы суд был третьей властью в России, независимой, не безличной, не имеющей обвинительного уклона. "Нравственные начала в уголовном процессе (общие черты судебной этики)" - это ведь его труд²⁰.

"Иногда приходишь домой из заседания совсем с измученным сердцем - и редки случаи радости по поводу спасения какого-нибудь несчастливца"²¹.

Его тексты захватывают. Десятки очерков и статей, стенограммы речей в суде, письма, редкие по искренности - и сегодня, спустя сто с лишним лет чувствуются образцом стиля, ума и - лучше еще раз сказать - нравственности, доброты. Золотой русский язык. И еще - острые сюжеты. Его "Судебными речами" (1888) "все зачитывались"²². Следы его расследований у Достоевского и Толстого.

Он был чудесным рассказчиком и, как бы сказали сегодня, "умел дружить".

Может быть, внешность? Верх обаяния? "На мне от рождения лица нет"²³. Хромой, ковыляющий (последствия случайного происшествия). "Тяжело было наблюдать за старым маленьким человеком, который на костылях передвигался по улице, часто останавливаясь для отдыха". А потом "мы забывали, что перед нами старик... Глядя на него и слушая его образную речь, часто перемежающуюся шутками, острым словом, изображением рассказываемого в лицах (он был прекрасным лицедеем), мы готовы были слушать оратора до бесконечности"²⁴.

"Обаяние ума - вот в чем заключалась сила Кони"²⁵.

И добавим - в соединении того, что соединить нельзя.

Урок Дон Кихота

Как жить высокому чиновнику - чужому среди своих - в эпоху погромов и смертных казней? "Свобода совести русского человека по-прежнему опутана кандалами, и по-прежнему смертная казнь раскинула свое окровавленное крыло над всеми, даже и некровавыми, попытками негодующей души добиться лучшей участи для своей несчастной родины"²⁶. "Во второй половине XIX века ежегодно казнили от 10 до 50 человек. Количество приговоренных к смертной казни увеличилось в 5 - 10 раз в начале XX века"²⁷.

А как жить при красном терроре - человеку, судье, признанному Дон Кихотом?

Кони ответил "хождением в народ". Публичным просвещением (больше 1000 лекций в 1918 - 1927 гг.). Честной попыткой нести то, что спасет - культуру, искусство мышления, нравственность, высокую юридическую технику. Власти ему даже помогали (Луначарский). Правда, обыскан ЧК, арестован - но только единожды и на ночь. "Рабом ни отдельных лиц, ни толпы я никогда не был, работаю не покладая рук и не давая отдыха своему живому слову и в восемьдесят лет" (1924)²⁸.

Это урок. Как в самую жестокую пору уйти от вертикалей, работая ради тех, кто сохранит культуру. Удерживать свет. Делать единственно возможное во времена жестокостей - публично говорить об этике, о суде - о третьей власти, которая все равно, рано или поздно, возникнет.

Счастливый, в общем-то, человек, ни в чем себе не изменивший. Пример, как не запятнаться, сделав карьеру. Как быть нужным и через 100 лет, чтобы можно было открыть том и начать хотя бы с этих слов:

"Правительство всегда смотрело на меня как на только терпимого в рядах государственных слуг человека, пользуясь моими дарованиями и знаниями и моим тяжким трудом и видя во мне нечто вроде Дон Кихота, который добровольно несет иго чиновника... Оно... то думает, что наказывает меня, обходя назначениями и суетными побрякушками, то решается меня награждать, вопреки ясно выраженному мною желанию... Но общество относится ко мне иначе. Оно понимает мое служение родине и с полным доверием обращает ко мне взоры, считая меня носителем нравственных начал. И в настоящее смутное и тревожное время оно ждет от меня слова"²⁹.

Его слово случилось. Нам и сейчас нужно такое слово, чтобы жить.

ЗАВЕЩАНИЕ СУДЬЯМ-ПОТОМКАМ

1 ] Решение суда должно основываться на том, что "представляется логически неизбежным и нравственно обязательным"³⁰.

2 ] В решении суда должно быть проявление "той разумной человечности, которая составляет один из элементов истинной справедливости"³¹.

3 ] Судья всегда должен иметь "возможность сказать себе, что ни голос страсти, ни посторонние влияния, ни личные соображения, ни шум и гул общественного возбуждения - ничто не заглушало в нем сокровенного голоса, не изменяло его искреннего убеждения и не свело его с намеченного судейским долгом пути действительного правосудия"³².

Анатолий Кони (1844 - 1927)

_{1. Засулич В. Воспоминания. - М.: Изд-во политкаторжан, 1931. С. 67.}

_{2. Кони А.Ф. Собр. соч. Т.8 // М.: Юрид. литература, 1969. С. 308.}

_{3. Кони А.Ф. О праве необходимой обороны. - М.: В Университетской типографии, 1866. С. 24.}

_{4. Там же. С. 45.}

_{5. Кони А.Ф. Воспоминания о деле Веры Засулич. Собр. соч. Т.2 // М.: Юрид. литература, 1966. С. 49.}

_{6. Там же. С. 49-50.}

_{7. Там же. С. 152.}

_{8. Там же. С. 169.}

_{9. Там же. С. 168.}

_{10. Там же. С. 182.}

_{11. Кравчинский С. Смерть за смерть. В кн.: Убийство шефа жандармов генерал-адъютанта Мезенцева. - С.-Петербург: Изд. Вольной русской типографии, 1878. С. 6.}

_{12. Гейфман А. Революционный террор в России. 1894-1917. М.: КРОН-ПРЕСС, 1997. С. 32.}

_{13. Кони А.Ф. Воспоминания о деле Веры Засулич. Собр. соч. Т. 2 // М.: Юрид. литература, 1966. С.223.}

_{14. Кони А.Ф. Собр. соч. Т. 8 // М.: Юрид. литература, 1969. С. 333.}

_{15. Там же. С. 64.}

_{16. Кони А.Ф. Там же. С. 91.}

_{17. Кони А.Ф. Собр. соч. Т. 2. С. 212.}

_{18. Кони А.Ф. Собр. соч. Т. 8. С. 99, 244, 258.}

_{19. Там же. С. 131.}

_{20. Кони А.Ф. Избр. произведения. Т.1. - М.: Юрид. литература, 1958. С. 27-61.}

_{21. Кони А.Ф. Собр. соч. Т. 8. С. 163.}

_{22. Хин-Гольдовская Р.М. Памяти старого друга. В кн.: А.Ф.Кони. Избранное. - М.: Сов. Россия, 1989. С. 449.}

_{23. Крыжицкий Г.К. Обаяние ума. Там же. С. 436.}

_{24. Андреева А.П. Памяти Кони. Там же. С. 427.}

_{25. Крыжицкий Г.К. Обаяние ума. Там же. С. 435.}

_{26. Кони А.Ф. Избранное. Т. 2 - М.: Юрид. литература, 1959. С. 178.}

_{27. Уголовное право России. Общая часть. - М.: Статут, 2016. С. 580.}

_{28. Кони А.Ф. Собр. соч. Т. 8 // М.: Юрид. литература, 1969. С. 320.}

_{29. Там же. С. 234-235.}

_{30. Кони А.Ф. Нравственные начала в судебном процессе. В кн.: Кони А.Ф. Избранное. Т.1 - М.: Юрид. литература, 1958. С. 34.}

_{31. Там же. С. 40.}

_{32. Там же. С. 43-44.}