Знакомые рассказали о жизни обвиняемой в убийстве младенца в Уяре
Знакомые матери-одиночки из Уяра, обвиняемой в убийстве четырехмесячного сына, рассказали, какой была женщина. Ей пришлось несколько раз сменить место жительства, а под конец она осталась без заработка. Корреспондент NGS24.RU поговорила с психиатром и руководителем кризисного центра о том, могло ли возникнуть у женщины психическое расстройство, и куда бежать за помощью, если ты осталась одна с детьми. «Говорила, какое он чудо»
33-летнняя женщина жила одна с младенцем и вторым, трехлетним сыном в Уяре. По данным правоохранителей, она ударила младшего сына о диван, так как разозлилась на непослушание старшего ребенка. А спустя пару дней, по информации СК и прокуратуры, она снова стала бить мальчика, вдобавок запнулась и упала вместе с ним на пол, придавив малыша своим телом. От травм младенец погиб. Сейчас сама женщина находится под арестом на два месяца, а ее трехлетний сын — на обследовании в больнице. Подозреваемая говорила на допросе, что у нее «сдали нервы».
О жизни женщины нам рассказала Екатерина, член российского детского фонда. Она познакомилась с обвиняемой в Сети. Женщина выкладывала объявления о том, что раздает ненужные детские вещи, и к ней сразу обратилась подозреваемая. Женщины стали общаться, оказалось, они жили практически по соседству, и стали периодически видеться. Подозреваемую она характеризует положительно, произошедшее ее сильно удивило.
— Спокойная она была, а работала как мужик, детей своих любила, убивать не собиралась. Она, как только из роддома выписалась, мне голосовых много отправила. Что она так счастлива, что у нее этот Владимир (второй сын, имя ребенка изменено — прим. редакции) есть. Говорила, какое он чудо, она мне его присылала на фотографиях, как он на подушечке лежит, — говорит Екатерина.
Волонтер поясняет, что незадолго до этого на женщину навалилось много трудностей. Своего жилья у нее не было, она находилась в доме у местных жителей, брата и сестры, которые приютили ее, но после решили продавать дом, и попросили женщину удалиться. После ей уже другие люди разрешили заселиться в их пустующий дом, где она и прожила до трагического случая.
Как ранее рассказывали в СК, до декрета женщина работала техничкой. Екатерина заявляет, что обвиняемая часто брала подработки. Но с появлением второго сына это стало невозможным. Финансовую ситуацию могли усугубить проблемы с государственными выплатами. Екатерина предполагает, что женщине так и не удалось получить необходимые пособия.
— Она мотоблок купила, и она вот на этом мотоблоке людям огороды пахала. Получается, она пашет огороды, а ребенок с ней. Сейчас начались колымы огородные, а с ребенком вторым она не могла это все делать. Насчет детских пособий мне тоже очень интересно. Я думаю, что она их и не получила. Она пыталась их оформить еще в начале апреля, в конце марта, — рассказывает волонтер.
По данным СК Красноярского края и Хакасии, женщина все же получала пособия, на которые и жила с детьми. В прокуратуре региона эту информацию также подтвердили — пособия были.
В период, когда женщина стала поднимать руку на ребенка, Екатерина стала получать тревожные сообщения. Но, к сожалению, ей не удалось распознать в поведении местной жительницы что-то неадекватное.
— Смотрю, она мне пишет: «Привет, Катя, у меня к тебе дело». Это было 26 июня. Я ей написала «Привет», а она больше ничего не ответила. Накануне, когда ее задержали, она мне тоже несколько раз звонила, но у меня сломался телефон, и я не могла принять вызов. Я вчера только телефон отремонтировала и из ремонта забрала. То есть видно, что она меня вызывала, — рассказывает Екатерина.
Младенца, как она рассказывает, женщина бросила на диван, но он ударился о твердый подлокотник. Обратиться сразу к врачам мать, вероятно, побоялась. Почему так вышло, волонтер не понимает до сих пор. Как рассказывали в прокуратуре и СК, ее разозлило поведение старшего сына. Но его всегда видели спокойным.
— Я ни разу не видела, чтобы ребенок был какой-то неухоженный или нервный. Пока сидишь в песочнице, всяких детей увидишь. А у нее старший ребенок всегда спокойный. Что он такого сделал, почему она распсиховалась, я не знаю.
«Ни с кем на контакт не пойдет, чтобы поговорить по душам»
Другая знакомая обвиняемой, Анастасия, дает немного иную характеристику на женщину. Она считает, что женщине требовалась медицинская помощь.
— Первого ребенка она же воспитывала, все в порядке было. А вот со вторым что-то случилось, ее, как говорится, переклинило. Ей нужно проходить, наверное, врачей, именно связанных с психикой. Она этого не осознает и не хочет признавать. Она ни с кем на контакт не пойдет, чтобы поговорить по душам. Она сама по себе резкая и очень злая, вот лично со стороны если посмотреть, она всегда недовольная, — рассказывает знакомая.
При этом Анастасия уточняет, что ее дети всегда выглядели хорошо.
— Предпосылок [для избиения ребенка] до этого не могло быть. Я ее много раз видела, когда у нее был еще только первый ребенок. Она зайдет в магазин, видно, что чистенький ребеночек, сама она за собой, не сказать, что ухаживала, но она всегда была чистенькая, аккуратненькая, — рассказывает Анастасия.
Также женщина добавила, что обвиняемая училась в коррекционной школе. Там ее характеризовали как замкнутого человека. Родителей у нее, по словам знакомой, не было. Есть сестра, но женщины между собой не общались. Как понять, что требуется помощь
Мы поговорили с психиатром Ольгой Батраниной о том, могла ли женщина столкнуться с послеродовой депрессией или иным расстройством. Медик поясняет, что случаи проявления подобного диагноза случаются очень часто, особенно у одиноких женщин, попавших в трудную ситуацию.
— Что вообще можно сказать про послеродовую депрессию. Она встречается чаще, чем принято считать. По официальным данным около 10%, но это только зафиксированные случаи. Интересно, но послеродовой депрессией может страдать и отец ребенка. Любая женщина имеет риск возникновения депрессии, но наиболее подвержены с установленным депрессивным или тревожным расстройством до этого, семейным анамнезом депрессии, при сильном стрессе или потрясении в ближайший год, при отсутствии поддержки со стороны партнера или семьи, неоднозначном отношении к текущей беременности (незапланированная, беременность вследствие насилия), а также если ребенок со значительными аномалиями развития или есть сложности с грудным вскармливанием.
Врач отмечает, что в такой ситуации обязательно нужна помощь со стороны близких людей. Признаками появления расстройства считаются изменение в поведении, характере, появлении частой плаксивости, невозможность справиться с вещами, которые ранее казались привычными и простыми. Стало прослеживаться самобичевание, ожидание худшего, бессонница, нарушение аппетита, изменение массы тела, раздражительность, навязчивая тревога за ребенка и замкнутость.
Помощь, кстати, можно попытаться найти, даже если вокруг тебя нет близких и мужа. Директор кризисного центра «Верба» Наталья Пальчик рассказала, что обратиться можно буквально в любое госучреждение, откуда ее могут направить к тем, кто кажет содействие. Самое простое — пожаловаться врачу, к которому женщина водит наблюдать ребенка.
— Если мы чувствуем, что сил нет, и мы начинаем делать действия, которые нам не характерны, и в других людях мы бы это осуждали, есть смысл обратиться за помощью. Проще всего обратиться, конечно, например, к врачам, с которыми мы, как правило, коммуницируем с маленькими детьми. И просто сказать: «Сил нет, просто нет». Врач, как специалист, может по каким-то признакам понять, есть ли депрессия или какие-то еще признаки. И в женской консультации точно могли бы это сделать. Да и педиатр бы что-то посоветовал. Не знаю, что в Уяре с медицинским сопровождением, но к кому-нибудь бы ее направили, к тому же психиатру. Если обращаться не к врачу, то можно идти в Центр социальной помощи семье и детям. Там есть всегда психологи или социальные работники, которые и занимаются с разными видами неблагополучия. У них почти везде в системе социальной защиты есть такой первичный прием, не требующий оформления. Может, есть какие-то бабушки [знакомые сотрудников соцзащиты в населенном пункте], которые бы с удовольствием за ребенка вторым присмотрели.
При этом, бояться, что после обращения за помощью детей сразу заберет опека, не стоит. Как говорит Наталья Пальчик, если мама ведет благополучный образ жизни, но просто перестала справляться в силу усталости, детей у нее изъять не должны. «Нагрузка падает на материнские плечи»
Не бояться опеку призывает и Олеся Жихарева, психолог, врач-психотерапевт «Первого Психотерапевтического центра». Она объяснила, как еще можно получить помощь, и куда попадают дети, если маме потребовался стационар.
— Рождение ребенка это всегда такой достаточно кризисный момент, даже если семья полная, а если семья неполная, то вся нагрузка, соответственно, падает на материнские плечи. И бессонные ночи, плач ребенка — это все усложняет ситуацию, причем очень сильно, детей двое, трехлетний ребенок — это тоже очень маленький возраст. Получается, в данном случае — двойная нагрузка по двум детям. У нас есть бесплатная помощь, она оказывается в рамках психоневрологических диспансеров, там есть помощь психиатрическая и психотерапевтическая, она полностью бесплатная. Есть кризисные центры для людей, оказавшихся в сложных ситуациях. Есть психотерапевтические центры, и там тоже оказывается помощь абсолютно бесплатно. Особенно хорошо это распространено в региональных центрах, эти программы очень хорошо финансируются. Для этого достаточно обратиться с паспортом, и больше ничего.
В данном случае, скорее всего, было расстройство адаптации, какое-то аффективное состояние. Женщина, скорее всего, впала в аффект, и получилась такая трагедия. Есть помощь и в рамках стационара, можно госпитализировать в дневной стационар или даже в отделение. В этом случае дети временно берутся в учреждение по типу дома ребенка. Потом, по выходе из стационара, маме дети возвращаются, — объясняет психолог.
— Действительно возвращаются? Или может быть опека заинтересуется ситуацией, раз мать попала в такое учреждение. Нет ли опасения, что она останется без детей в итоге?
— Нет. Эта практика была распространена еще даже и при Советском Союзе, то есть наши пациенты не лишаются никаких ни родительских прав, ничего. Сам по себе психиатрический диагноз, и в том числе психотерапевтический диагноз, это не повод для лишения прав на детей, и самой системой государственной предусмотрена помощь подобным родителям. Я очень долго работала в государственных структурах и сталкивалась с этими ситуациями, когда мама одиночка попадает в отделение. И в этом случае ребенок помещается, если он, например, школьного возраста, в интернат на этот промежуточек времени, и потом, когда мама выписывается, ребенок возвращается в семью. Если ребеночек маленький, то он помещается в дом малютки. А потом возвращается.
— В таком состоянии, наверное, сама женщина не всегда понимает, что с ней что-то не так. Если, допустим, я живу в небольшом поселке, вижу у себя, допустим, соседку или знакомую, знаю, что она осталась одна с детьми, могу я, как посторонний человек как-то отследить, что она не в порядке?
— Если женщина совсем одинока и у нее нет близких родственников, то тогда любой, кто видит неадекватную ситуацию, набирает 112 и специализированную помощь.
— А как понять, что ситуация неадекватная?
— Допустим, она идет и кричит на ребенка в коляске. Вы можете прийти к ней в гости, постучаться в дом и посмотреть, как она там. Чай попить с каким-нибудь конфетками или зайти под любым другим предлогом и посмотреть, убрано-не убрано, опрятны ли дети, наварено-не наварено. Это косвенные признаки того, что ситуация выходит из-под контроля. Женщина может все время кричать, иметь признаки бессонницы — покрасневшие глаза, круги под глазами.
В прокуратуре, кстати, NGS24.RU рассказали, сто старший ребенок, скорее всего, отправится теперь в детский дом. Родителей у матери нет, а ее сестра и сторона отца в воспитании малыша не заинтересована. Мы попытались пообщаться с сестрой обвиняемой, но она не захотела разговаривать с корреспондентом.