Говорят, русские плохо работают. А вы не пробовали им платить больше?
Индексы и индексации
Экономические и финансовые ведомства страны бьют тревогу. По итогам сентября в России зафиксирован рекордно низкий уровень деловой активности в обрабатывающих отраслях. Индекс PMI упал до 46,3 пункта против 49,1 в августе. Чтобы показатель считался позитивным, должно быть больше 50, если меньше, и достаточно долго, можно говорить об угрозе рецессии. Если не во всей экономике, то в промышленности точно.
Некоторые эксперты, к примеру из Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ), не разделяют тревогу федеральных ведомств, ссылаясь на более широкие данные Росстата. Там же пока есть лишь летняя информация, которая будто бы свидетельствует о самом высоком уровне деловой активности с января. Тем не менее, в РФПИ уже сейчас напоминают о том, что у производственного опроса PMI «узкий фокус» и он недостаточно репрезентативен. Можно подумать, что в России теперь хоть кто-то по-настоящему верит Росстату.
Индекс PMI, который рассчитывают по результатам опросов, то есть вроде по субъективным показателям, вообще-то носит вполне объективный характер, поскольку учитывает неопровержимые данные по закупкам в компаниях. Нынешний индекс оказался самым низким за последние десять лет, так быстро число заказов не падало с весны 2009 года. А ведь ещё в апреле текущего года всё обстояло вроде совсем неплохо – индекс PMI тогда достиг 51,8.
Вместе с падением числа заказов, что, вообще-то, заставляет больше беспокоиться о будущем, почти так же быстро стало падать и число занятых в тех самых обрабатывающих отраслях – ключевых для промышленного сектора. Сектор услуг и уже тем более аграрный в настоящее время неспособны быстро впитать избыточный кадровый ресурс.
При наших предельно (а точнее, неприлично) низких выплатах безработным это грозит лечь неожиданным дополнительным бременем на бюджет. Вы не обращали внимания, что пособия по безработице у нас индексируют куда менее активно и помпезно, чем те же жалкие пенсии? Если уж, честно, можно считать, не компенсируют вовсе.
Однако власть имущих и великих работодателей-олигархов явно успокаивает тот факт, что массовых манифестаций безработных, в отличие от «несистемной оппозиции», по стране как не было, так и нет. И дай бог, не будет. Впрочем, судя по оптимизму, который во время бюджетного торга неизменно излучают как члены нашего правительства, так и все до единого народные избранники, как раз за бюджет волноваться в России стоит меньше всего.
Бюджет федеральный, на зависть всем региональным и местным, у нас профицитен просто донельзя. И при сохранении нынешних тенденций и системы власти таковым может оставаться сколь угодно долго. Вот только рядовым гражданам от профицитного бюджета скорее не тепло, а холодно.
При этом граждан либо продолжают пугать очередными перспективами повышения пенсионного возраста, либо вводить в ступор абсолютно бредовыми идеями с четырёхдневной рабочей неделей. Лучше бы первым делом рабочий день как следует по Трудовому кодексу отнормировали, как в пресловутых цивилизованных странах. Для начала хотя бы до конституционного 8-часового рабочего дня, а лучше и вовсе до семи – семи с половиной часов. Можно не сомневаться, что отдача будет не хуже.
Потому что не можем или потому что не хотим?
Но, в конце концов, не рабочие же виноваты в том, что численность свободных вакансий для них снизилась. И не пролетариат, который в третьем тысячелетии едва ли не наполовину состоит из разного рода менеджеров низшего звена, виноват в том, что у компаний случилась такая беда, как снижение производственных потребностей. А за этим обычно тут же следует оптимизация расходов, в первую очередь – на персонал.
Продолжением этой негативной тенденции должен был бы стать рост отпускных цен, но его практически нет. Нет потому, что нет растущего или хотя бы устойчивого спроса. Спрос в сфере реального производства из-за предельно сократившихся торговых цепочек в условиях острейшей конкуренции упирается в спрос потребительский. Вкупе с бизнес-спросом он и представляет собой тот самый эффективный спрос, толкающий экономику в рост, причём даже не важно, за счёт производства или расширения сферы услуг.
Кстати, в тех же США из-за постоянного стимулирования эффективного спроса экономика давным-давно превратилась в экономику услуг, большинство из которых на самом деле не особенно кому-то и нужны. В этой сфере, почти на три четверти финансовой, ни о каком сокращении тех самых торговых цепочек нет и речи.
Вряд ли стоит тут в очередной раз доказывать, что американский пример для России – не пример, но наших экономических гуру учили и учат по американским лекалам. Впрочем, и сами авторы не претендуют на то, чтобы оспаривать авторитет Джона Мейнарда Кейнса, вообще-то по национальности англичанина, и его последователей.
Несколько смущает только очень уж разный взгляд с руководителями экономического блока кабмина на «эффективный спрос» — у Кейнса он должен быть массовым, а вот у наших Минфина, Минэкономики и Центробанка – каким-то ограниченным для избранных. Иначе чем объяснить упорное нежелание какого-либо из этих ведомств даже обсуждать тему фиксированного минимума для зарплат бюджетникам или реального повышения МРОТ.
На днях глава Центробанка Эльвира Набиуллина очень красиво подала снижение ключевой ставки до отметки в семь процентов годовых. По сравнению с тем ужасом, который ЦБ держал до этого много лет подряд, вроде бы совсем неплохо. Но легендарный сталинский нарком финансов Арсений Зверев за такую ставку мог и под расстрел кое-кого отправить. Даже капиталистов в СССР на таких условиях не кредитовали, а в царской России ростовщику за семь процентов могли и в морду дать.
Так что же нам поведала про семь процентов Эльвира Сахипзадовна? Она напомнила и про скрытое инфляционное давление, и про снижение внутреннего спроса, и о глобальном замедлении производства не забыла. Но пообещала дальнейшее снижение ставки. И на том спасибо, хотя экономика, в которой уже додумались до отрицательных ставок по валютным вкладам, а избранные при этом имеют практически неограниченный доступ к финансовому ресурсу, в любом случае обречена на то, чтобы функционировать не благодаря, а вопреки.
Главе ЦБ нельзя не отдать должного, она хотя бы не озвучила традиционного заклинания про нависающую угрозу очередных санкций. Нет сомнений, что в наших экономических ведомствах абсолютно убеждены, что, загнав почти три четверти населения в нищету, они действительно добились вожделенной финансовой стабильности.
Да что там люди, наши люди умеют терпеть, а вот на днях Счётная палата отчиталась о финансировании пресловутых национальных проектов в первой половине года. Так вот, в первом квартале их профинансировали всего на 12,8 процента, а во втором так и не дотянули до 30. О каком ещё эффективном спросе стоит после этого говорить. Нет, к концу года чиновники могут поспеть и все 100 процентов под нацпроекты истратить, но это же совсем из другой истории…
И всё-таки мы на сегодня имеем вожделенную финансовую стабильность. На зависть врагам, когда у страны и бюджет профицитный, и торговый баланс в плюс зашкаливает, и инфляция ниже плинтуса. Только вот плинтус этот для многих почему-то у потолка оказался.
А вообще-то, самое опасное тут в том, что не только наши гуру от экономики свято верят в то, что идут верным курсом, а в том, что они давно сумели убедить в этом и всю политическую элиту, вплоть до самого верха.
А её-то, кажется, и окончательно потерянный электорат уже не пугает.