«Я лучше Смоктуновского!» — Никита Кологривый о кино, настоящих мужчинах и уехавших артистах

Ушедший 2022-й принес актеру звание «Открытие года». «Черная весна», «Оффлайн», «Жизнь по вызову» — лишь малая часть картин с его участием. И каждый его герой отзывается в сердце зрителя.

Молодой актер Никита Кологривый дебютировал в кино в 2017 году в эпизодической роли в картине Кирилла Плетнева «Жги!». И так мистически сложилось, что ее название практически стало девизом его стремительно развивающейся карьеры.

Никита зажег и еще как. Спустя пять лет в его копилке более 50 ролей, большинство из которых в топовых картинах — «Балканский рубеж», «Жиза», «Чикатило», «Два холма», «Зема. Новогодний замес», «Майор Гром: Чумной доктор», «Девятаев», «Вертинский», все части «Бендера», где он воплотил образ Япончика. Среди последних работ — «Черная весна», «Оффлайн» и «Первый Оскар».

На премии «Событие года» от журнала «Кинорепортер» молодой актер был признан «Открытием года».

Автор и ведущая Светлана Шевченко встретилась с Никитой Кологривым в студии 5-tv.ru и поговорила о современном кино, воспитании молодежи, настоящих мужчинах, почему к некоторым уехавшим знаменитостям можно относиться хорошо, а кому не стоит, а также о том, чем он лучше Иннокентия Смоктуновского и почему не боится повторить судьбу Саши Петрова и Данилы Козловского.

О стремительно развивающейся карьере

— У тебя очень много проектов. Хочу сразу начать с провокационного вопроса. Не боишься стать новым Сашей Петровым, которого много, много, много везде?

Не боюсь. Стремлюсь.

— Это теперь почетно?

Я считаю, что для меня никогда не была зазорна судьба Саши Петрова и Дани Козловского. Потому что, я считаю, такая и должна быть судьба у хорошего артиста. Это артист, потом продюсер или режиссер, или другая ипостась, но тоже, так скажем, в тот же коридор. И я считаю, что я уже ступил на эти рельсы, и я уже своими ролями могу бодаться с каждым артистом в нашей стране.

О сибирском воспитании и какие принципы прививал отец

Добро с кулаками <…> Не хитрить, не лениться. Я рос с братом, сводным старшим братом. И я помню свои какие-то поиски выгод для себя, перекладывание ответственности на своего брата. И вот за это мы получали. То есть если мы дрались, я прибегал домой, то я еще получал от папы, потому что он говорил «Ты чего, ты брата, что ли, бросил? Ну ка, пошел обратно туда».

И он меня научил не задавать вопросы. Я имею в виду, когда это не надо. И делать все, условно говоря, когда ты дисциплине учишься. У меня не возникает вопроса встать с утра и отжиматься. С похмелья, не с похмелья. Зима или лето или еще что-то. Это мое. Это моя дисциплина, которая мне дает понять, что я здесь, в этом мире нахожусь. Все это мой ритуал. Также было заканчиваем со снегом и так далее. Он меня научил, что в трудностях можно найти интерес.

Об уехавших артистах

И вот сейчас, чем я отличаюсь от многих артистов, что они поймали моду немножко, которая им не помогает жить. Они поймали моду, извиняюсь за выражение, обнаглели и свалили. А теперь им тяжко, потому что не привыкли к трудностям. Я говорю: «Ребята, какие санкции? Вы чего, ребята? Я из частного сектора с Новосибирска. Я вам расскажу, как надо выживать, что надо делать. Поэтому для меня это подарок судьбы Москва-Сити и любые трудности. Москва-Сити для меня как приключение. Поэтому тут вопрос такой. Мне хочется, чтобы кто-то, смотря из какой-нибудь землянки или где мы там все росли, чтобы он посмотрел на меня и сказал: «О! Ага. То есть можно так да? Ну, поехали выбираться отсюда». Ну, хочется так.

<…>

Это не про всех. Это я именно про того, кто не имеет твердой позиции. Я уважаю любую позицию, любую. Если человек за нее стоит. И все. У меня большое количество с двух сторон. Вы представляете, с двух сторон. Это давка. Я говорю: «Давите, давите». Пусть я буду вот этим вот этим человеком.

Я про тех, которые тут стояли, одно говорили, а потом при малейшем стрессе, ты понимаешь, что они тебя при любой такой же ситуации так же оставят. Ты можешь быть против или за. Но ты будь с людьми. А то ты говоришь, что тут плохо, и оставляешь тут семью. То есть ты оставляешь семью там, где плохо, дружище? А сам туда, где хорошо? Ну, блин, ну, давай с тобой подумаем хорошенько… Будь ты один, поступай, как хочешь. А когда у тебя дети, друзья, люди потерявшие, тут же тоже есть куча разных мыслей. Ну и чего ты? Ну тогда раз, даже если ты не прав, дружище, даже если ты не прав, ну оставайся, оставайся, получая за это. Получай, отвечай за это. Вот чему папа меня научил. Понимаете, тут дело не в патриотизме, не патриотизме. Мне все равно… По боку. Я — человек мира.

О главных посылах его героев для общества

Антагонисты. Я считаю, что раз я способен достоверно, точно сыграть зло и какое-то ничтожество, какие-то человеческие слабости, значит, это мой путь. Значит, я буду зеркалом этого зла и сам буду на себя смотреть. Правда, тяжело. Ты иногда эту философию на себя примеряешь. Потому что антагонисты чертовски правы. Всегда.

О работе в «Черной весне» с Юрием Тарамаевым

Мы до сих пор общаемся, и Юрию большой низкий поклон на все камеры. Талантливый, безусловно, человек. Он ребенок такой же, как и я. Мы жили по соседству в одном номере, проводили вечера каждый день, и у нас там был интернационал и возрастной, и гендерный, какой угодно. Он потрясающий и душевный человек. И я вырос на его песнях. Ну, я имею в виду на этом фильме («Приключения Электроника» — Прим.ред.). Ну, конечно, для меня это честь была. Вообще честь в принципе, познакомиться. Потому что раньше я это только так видел. И я думаю, что это и сработало. То, что мы подружились в жизни и на площадке, это большая заслуга Любы и Сережи, режиссеров. Потому что химия актерского ансамбля полностью у них.

О том, почему он лучше Смоктуновского и кто его кумиры

Я сразу вижу, кто имеет регалии заслуженно, а кто имеет регалии пост-90-х. То есть после того, как звездами стали те, кто вообще теоретически ими не должен. был быт. А просто как бы их сделали. Я хочу тоже звездой быть — на все. Вот такая тема. Сейчас это происходит, но реже. А теперь я открыто на всех интервью говорю: «Ребята, теперь ревизор приехал к вам всем. Все, не будет халявы со мной». Если вы попадете в кино, ну, вы либо проиграете мне, либо будете такие же, либо лучше. Но других вариантов не будет у вас. Я это понимаю, меня это, правда, тревожит, и я считаю, что так должно быть. Считаю, что чемпионский настрой должен быть (в актерской профессии — Прим.ред). Иначе тогда нет смысла.

— Ну, не у всех есть такой напор чемпионский, спортивный настрой. Я не думаю, что Смоктуновский был с чемпионским настроем таким, как у тебя.

Ну, я не думаю, что он лучше, чем я. Вот и все.

— Как ты лихо замахнулся!

А как? А как вы хотели, чтобы я сказал, что нет? Что он светоч? Нет. Мне не нравится Смоктуновский, честно скажу, как артист. Из старого поколения, допустим, мне нравится Олег Даль. Мне нравится Караченцов, мне нравится Иван Бортник. Мне нравится сейчас из таких пластических артистов я бы назвал — Золотухин. Там множество артистов. Мне не нравится Абдулов и не нравится Смоктуновский. Для меня всегда их роли были скучны. Янковский мне нравится, Гармаш мне нравится. Вот что-то. А! Шукшин, естественно. Естественно, Шукшин.

— Там большая русская душа.

Там мужчины. Ну что вы? Сравните Шукшина с кем-то сейчас… С Милошем Биковичем сравните Шукшина? Нет. Или я не знаю, с кем там? Ну, вот, SHAMAN, говорили. Сравните Шукшина с SHAMAN?

— Ну, их сложно сравнить. Один актер…

Ну, это дело не в этом. Вы как женщина образ мужчины какой считывать будете? Вам спокойнее с кем? С Шукшиным или с дредами? У тебя во взгляде прочитал этот ответ. Вот и все. Я просто считаю, что нам генетически ближе Шукшин. И мне бы хотелось, очень бы хотелось для людей быть Шукшиным, чтобы, условно говоря, человек знал, что я, если иду мимо, что не надо триста раз подумать, подойти ко мне или нет, а крикнуть: «Привет!» И я скажу: «Здорово!» Как мне тоже отец завещал, он говорит: «Будь таким артистом, чтобы люди тебя за своего принимали, чтобы они не думали, что ты где-то там…

О роли Емели в русской сказке

Он архетип, как бы он набор качеств русского мужчины, пацана в том плане, что… Вот, вы смотрели фильм «Они сражались за Родину»? И вот там, почему мне нравится это кино про войну, потому что там большую часть времени они шутят, смеются друг с другом, рассказывают истории, справляются. И вот мой персонаж Емеля, он на все трудности смотрит, как Джек Воробей. Или как Емеля точнее он смотрит. То есть трудность это как бы, препятствие отдыху. Он не относится к ней с драматизмом, как некоторые люди. Он олицетворение того, что любая проблема тебе по плечу. Любая. А особенно он там у нас в суровых условиях растет. Он человек, который в суровых условиях находит радость всегда, потому что он весельчак, он любит находить приключения.

О жизненной философии

Я считаю, что легче намного встретиться, все обсудить, пошутить. Я вообще считаю, что очень бы мне хотелось, чтобы вернулось вот такое вот ощущение безопасности друг от друга. Мы сейчас живем вроде в одной стране, но такое ощущение, будто мы все немножко… И хочется вернуться к тому, чтобы мы дверь не закрывали. Чтобы на улицах сидели с гитарой. Чтобы мы шли и понимали, что все нормально. Мы тут все родные, все хорошо. Проблемы — ничего, вместе соберемся, сделаем там шашлыки. Я считаю, что это способны мы все это сделать. Просто вопрос времени, и вопрос трудности, и вопрос приоритетов. Я думаю, мы это все решим.

<…>

Я не хочу брать аккорд на том, что это как-то плохо. У нас все нормально. Вот я говорю, все что-то заискали чернухи, чего-то всем не хватает тяжб, мне кажется, в нашей жизни… Было мало. Ребята, давайте искать, начиная от чего-то уже. Ну, действительно, есть же потенциал. Встречаешь вот так людей. Если бы не было у них проблем этих денежных, да еще каких-то, только гуляли бы целыми днями. Ну, это же правда. Поэтому я желаю поскорее, чтобы мы лишились всех этих проблем и все. И в космос полетели…

Еще больше о звездах читайте и смотрите в нашем разделе «Интервью» и спецпроекте «ОтЛичная жизнь».