Интервью с рабочим завода по производству электронных микросхем (отрывок).

Интервью с рабочим завода по производству электронных микросхем

Респондент – диссидент советской эпохи, Владимир Корсетов, рабочий завода «Ангстрем» (Зеленоград). В рассматриваемый период работал рабочим в одном из цехов. Организовывал в цеху «итальянские» забастовки, вступал с предприятием в юридические споры, судился и выигрывал судебные процессы. Пытался организовать независимый профсоюз. Помимо протестной активности, В.Корсетов оказался внимательным наблюдателем. Его выводы о причинах неэффективности советского производства, безусловно, заслуживают внимания. В 1987 году, видя правоту многих аргументов В.Корсетова, администрация завода предложила ему должность заместителя начальника цеха для разработки экономического эксперимента. Эксперимент реализован не был, но В.Корсетов подробно разработал его принципы, которые описаны им в «Беседе второй». Обращает на себя внимание, что принципы эксперимента, разработанные В.Корсетовым, очень близки к тем, которые разработала и реализовала Е.Антонова на судоремонтном заводе во Владивостоке (см. интервью «Реорганизация производства на судоремонтном заводе»). В постсоветское время В.Корсетов стал предпринимателем. Опубликовано в сборнике «Производственные интервью», выпуск 1. М: ИНП РАН, 1988 г.

Автор: Twinkle     Apple Jack

Найдено здесь: http://mgsupgs.livejournal.com/728245.html

Я подозревал, что свидетельство об интересной, скажем так, организации дел в постоянно оплакиваемой сейчас «советской микроэлектронике» рано или поздно появится в русском секторе интернета. Я не ошибся – буквально позавчера мне прислали ссылку с не самым неординарным и привлекательным названием «Интервью с рабочим завода по производству электронных микросхем».

Я сходил по ссылке – и тихо обалдел.

Честно говоря, и сейчас-то такой текст является – как минимум для сильно правоверных жителей родного Зеленограда – настоящей медиабомбой, и какой же степенью смелости должен был обладать сотрудник «Ангстрема», чтобы рассказывать совершенно непарадную правду о своем производстве в 1985 и 1987 годах!

Конечно, лица самых разных возрастов скажут мне, что я злостно клевещу. Но, во-первых, по рассказам своих товарищей и сотрудников по НИИТМ я уже в те годы имел представление о том, что представляет из себя «высокотехнологичное производство», и, как понимаете, я жил в Зеленограде и нюхал тогдашний зеленоградский воздух (а доходя до Горетовки, и горетовский тоже – там были склады химических материалов) – вот особенно когда на 8-й микрорайон задували ветры со стороны «Ангстрема» и «Элмы», тем более что до строительства нового 8-го микрорайона наш тогдашний 851 корпус был самый ближний к ним. И осаждавшееся на стеклах нечто помню, и неоднократный феномен желтого снега, и мертвые, со сожженными листьями деревья около «Элмы» летом 1982-го, и пожухлую траву в лесу за «Ангстремом»…

Одним словом, не пожалейте времени и постарайтесь прочитать,  последовав по указываемой мною еще раз ссылке, эти 409 тысяч с чем-то знаков. Как бы ни была горька наша история, ее нужно знать – тем более в преддверии всяческой парадной трескотни и рассказов о том, как демократы развалили советскую микроэлектронику накануне официального 55-летия Зеленограда.

Кому интересно ознакомиться с цитатами – много неприятного под катом. Осуждения автором продукции НИИТМ, то есть систем обработки кремниевых пластин я опустил , оставаясь в каком-то смысле патриотом родного НИИ.

2012-08-22 16:55:27 Автор: Twinkle     Apple Jack Отрывок из интервью

Вопрос: Вы говорили о трудовом конфликте, который возник у Вас в связи со снятием льгот по вредности. Как протекал этот конфликт?
Этот конфликт возник вскоре после назначения Ю.Андропова на должность Генерального секретаря ЦК КПСС. Все началось с укрепления дисциплины. Сначала эта кампания встретила, пожалуй, положительное отношение. При Брежневе все казалось, что все очень плохо, что мы все куда-то катимся, и т.п. Когда в газетах стали писать, что у населения скопилось очень много денег, это тоже воспринималось с сочувствием. В разговорах в курилке можно было услышать, что рабочим не надо давать так много денег, так как они от этого развращаются. Однако когда дело дошло до конкретных мер, такие разговоры сразу прекратились.
Кампания за укрепление дисциплины началась с того, что стали проводиться собрания, беседы и т.п. Одновременно был существенно усилен контроль за дисциплиной, и в итоге ее удалось довольно сильно подтянуть. Сильно сократилось количество опозданий, усилился контроль за преждевременными уходами с работы, уменьшились (практически исчезли) случаи употребления алкоголя на рабочих местах. Вскоре, однако, выяснилось, что никакого производственного эффекта это не дает. Во-первых, опозданий и раньше было немного. А во-вторых, если я прихожу на рабочее место вовремя, без опозданий, а затем как минимум час сижу без дела, то понятно, что это и не может дать никакого эффекта. Это связано с тем, что пока на предыдущих операциях проделывают свою работу и передадут нам заготовки, пройдет не меньше часа. Очень часто в первую смену работы нет до обеда вообще. Лично я приспособился в это время спать. Забьюсь куда-нибудь в угол, и сплю. Другие рабочие слоняются, курят и т.п., в общем, маются от безделья. В последнее время многие стали в эти часы спать. У нас на участке есть столы, люди садятся за них, положат голову на руки и спят. Людям настолько осточертели простои, что это приобрело уже форму протеста. Мастер подходит и говорит: "Перестаньте спать", а ему отвечают: "Пошел ты к чертовой матери. Дай мне работу, тогда я спать не буду".
Вскоре после этого в печати стали появляться статьи по поводу того, что у нас слишком быстро растет зарплата по сравнению с ростом производительности труда. Вслед за этим у нас на заводе началась резкая кампания по понижению зарплаты, то есть были приняты очень жесткие планы по снижению расценок, и эти планы стали проводиться в жизнь. Естественно, что рабочие отнеслись к этому крайне негативно, и сопротивлялись, как могли. Но вскоре после этого вступил в действие новый Фактор, который отодвинул проблему расценок на второй план. Я имею в виду кампанию снятия льгот по вредности. Эта кампания проводилась, насколько мне известно, централизованно по всей стране. Я специально спрашивал об этом у людей, работающих на разных предприятиях, и многие рассказывали мне примерно то же самое, что происходило у нас в цехе, то есть льготы в той или иной степени снижали практически везде. Девиз этой кампании был такой: необходимо уничтожать вредность, а не платить за нее. Эти слова нам говорили вполне официально на заводе и в беседе с инспектором из ЦК профсоюза.
Кстати, по вопросу установления льгот по вредности в нашем законодательстве существует довольно любопытное противоречие. Согласно инструкции Госкомтруда, льготы по вредности должны устанавливаться только тем рабочим, у которых влияние вредных воздействий превышает предельно допустимые дозы. А по трудовому законодательству администрация обязана обеспечивать здоровье и безопасные условия труда, причем в комментарии оговорено, что все дозы должны находиться в пределах допустимых. То же самое написано и в коллективном договоре: администрация обязуется, что уровень загазованности не будет превышать IПДК. Получается, что в теории у нас не должно быть работников, которым устанавливались бы льготы по вредности. Однако, что касается нашего цеха, то даже после всех
принятых мер, концентрация отравляющих веществ у нас явно превышает ПДК. Кроме того, в наших условиях всегда имеется риск отравления, а это Госкомтруд в своей инструкции почему-то учитывать не желает.

Вопрос: Не пыталась ли администрация оказать давление на
лидеров или уволить их с работы?
Безусловно, пыталась. Особенно хотели избавиться от одного рабочего, который организовал описанную мной профсоюзную конференцию. Подробностей я не знаю, но ему давали какие-то выговоры, он неоднократно судился, часть выговоров ему удалось снять. В общем, выгнать его пока что не удалось, хотя администрация, безусловно, стремится к этому. Он, со своей стороны, тоже не остается в долгу и временами, так сказать, переходит в наступление. В последний раз он воевал с "подснежниками", которые были заняты общественной работой.

Вопрос: Кто такие "подснежники"?
На заводском жаргоне "подснежниками" называют людей, которые, так сказать, "лежат под снегом", то есть которые числятся рабочими цеха, но не работают, а заняты разного рода общественной работой, или чем-нибудь в этом роде. Таких людей довольно много. По нашему предприятию я могу назвать точную цифру - их около 130 человек (из 4 или 5 тыс. занятых). В общем, это массовое явление в нашей стране, когда человек освобождается от своих производственных обязанностей, но ему платится средняя заработная плата. Эти люди, кстати, нередко сидят в первом ряду на профсоюзных собраниях, занимают профсоюзные должности и т.п. Для некоторых должность "подснежника" может быть вообще началом служебной карьеры. Однако по закону всего этого делать нельзя. Сравнительно недавно уголовное законодательство было в этом отношении значительно ужесточено, и теперь неправильное расходование фонда заработной платы рассматривается как хищение социалистической собственности также и в том случае, когда руководитель цеха или предприятия себе лично ничего в карман не клал.