Область на бедность. Бывшие братские республики выросли в размерах за счет России
Территориальные притязания Японии на российскую территорию, принимаемые Москвой как предмет для переговоров, возбуждают аналогичные желания в других государствах («Карты для изгнанных»), включая прибалтийские, Украину и даже Казахстан.
Между тем распад СССР и превращение административных границ в государственные не вылились во встречные требования России к бывшим «сестричкам». Хотя территории Украины, Казахстана, Белоруссии и республик Прибалтики в советский период приросли за счет РСФСР на 15–35 процентов.
Так, в 1919–1922 годах Украине были переданы не только по преимуществу русскоязычные Черниговский, Харьковский, Сумской, Криворожский, Екатеринославский (Днепропетровский), Юзовский (Донецкий) регионы, но и от 20 до 35 процентов территории соседних Воронежской, Ростовской, Курской, Белгородской, Брянской областей. Под юрисдикцию Харькова перешли Таганрог, Каменск-Шахтинский, Валуйки с прилегающими деревнями.
К концу 20-х годов почти все украинские приращения за счет упомянутых областей РСФСР по настоянию Сталина были аннулированы, что вызывало скрытое недовольство киевских властей, продолжавшееся, подчеркнем, на протяжении всего советского периода. Так, Петр Шелест, с 1963 по 1972 год возглавлявший компартию Украины, запрашивал Никиту Хрущева насчет возврата в состав УССР приграничных районов России. Видимо, расчет строился на то, что после передачи Крыма не должно быть проблем с оттяпыванием куда меньших земель.
Но Хрущев ввиду ухудшения в начале 60-х социально-экономической ситуации в стране и как следствие роста протестных настроений не решился на новые территориальные подарки, понимая, что в противном случае оппозиция его политике, особенно в РСФСР, неизбежно приобретет русофильский акцент да еще под лозунгами реабилитации Сталина. Такая тенденция уже прослеживалась в массовых выступлениях 1959–1963 годов в Новочеркасске, Краснодаре, Иванове, Кривом Роге, Темиртау, Джезказгане, Караганде.
Что касается, например, Казахстана, 26 августа 1920 года ВЦИК и СНК РСФСР утвердили подписанный тогда же Михаилом Калининым и Владимиром Лениным декрет «Об образовании Автономной Киргизской Социалистической Советской Республики» (с 1925-го – Казакская, с 1936-го – Казахская АССР) в составе РСФСР. Ее столицей между прочим стал Оренбург. Она была образована из Акмолинской (бывшей Ишимской), Семипалатинской, Тургайской (север Казахстана), Уральской, а также большей части Оренбургской губерний. К середине 20-х в составе автономии оказались еще и Павлодарский, Семипалатинский, Петропавловский, Нижнеуральский, Акмолинский, Гурьевский, Актюбинский регионы. На рубеже 1924–1925 годов передачу оренбургских и омских (акмолинских) территорий отыграли назад. Но земли, оставшиеся в Казакской АССР, с учетом рудного Алтая ныне составляют свыше трети современного Казахстана, где с середины 90-х усиливается моноэтнический тренд, вследствие чего русские и русскоязычные – преобладающее местное население – вынуждены навсегда покинуть регион.
При этом жесткую реакцию МИДа Казахстана вызвало сделанное 10 апреля 2014 года заявление тогдашнего главы Верховного совета Хакасии Владимира Штыгашева: «Даже многие специалисты не знают толком историю последних 70 лет. Так, Восточно-Казахстанская область с центром в Усть-Каменогорске, или рудный Алтай, всегда была в составе России. У Казахстана было мало территории, потому приняли решение ему отдать и территорию южнее Омска (в 20-х – Ишимская область. – А. Б.). Отдали и Караганду. Всего мы несколько областей передали Казахстану, и после этого Казахская АССР из российской автономии была переименована в ССР в конце 1936 года. А территории эти передавались как разменная монета».
В этой связи Михаилу Бочарникову, послу России в Казахстане (с декабря 2006-го по февраль 2018-го), был заявлен протест. Хотя факты передачи регионов из РСФСР в состав Казахстана в 20-е годы, то есть суть высказываний Штыгашева, Астана, естественно, не отрицала.
Об исторических перипетиях, приведших к установлению нынешней границы, надо напоминать, ибо по временам, когда территория Казахстана включала вышеупомянутые регионы, похоже, ностальгируют в тамошней политической элите. Наглядное подтверждение тому – «естественная» карта республики вкупе с Оренбургской и Омской областями, узбекской Каракалпакией и частью китайского Синьцзяна. Причем у Омска и Оренбурга, в Каракалпакии и Синьцзяне – казахские и турецко-казахские названия. А карта в сентябре 2017-го появилась на сайте государственного информагентства «Казинформ».
Нелишне напоминать и о включении в состав Латвии и Эстонии в начале 20-х годов исконно русских районов и городов – Двинска (латв. Даугавпилс), Наровы (эст. Нарва), Юрьева (Тарту), Печор (Петсери), Изборска (Ирбоска), Ивангорода (Йованлинн), Пыталово (латв. Абрене). Хотя последние четыре были возвращены в РСФСР в 1940-м и повторно в 1945–1946-м, эстонские и латвийские политики периодически заявляют об «аннексиях».
Гипотетические территориальные требования РФ потенциально куда весомее и объективнее японских и тем более ближних соседей. Но идти по такому пути – провоцировать военно-политические конфликты.