Согласие несогласных
© Diliago
Российские регионы этой осенью резко сменили правила, по которым живет местное самоуправление. Теперь главы администраций районов и городов в массе своей будут фактически назначаться сверху, что полностью отменяет принцип выборности и народовластия. Де-юре же их станут назначать специальные комиссии.
Не стоит напоминать всю историю вопроса. Необходимо только подчеркнуть, что, как отмечает целый ряд информированных источников уровня депутатов Госдумы и топовых политологов, принятие региональных законов прошло по прямому указанию из Москвы. То есть от мнения на местах мало что зависело. Хотя юридически была возможность все оставить как есть во всех конкретных случаях.
Сторонники реформы говорят о “достройке” властной вертикали и необходимости сплотиться перед лицом внешних угроз. Другие их доводы довольно иррациональные и отсылают к европейскому опыту. Но в Европе совершенно иная бюджетная система, при которой базовый налог — НДФЛ — в целом остается на местах. Да и “сити-менеджеры” избираются муниципальными депутатами безо всяких комиссий и указки сверху.
Противники настаивают на том, что на местах люди останутся без власти, а остатки административного аппарата — почти совсем без денег и полномочий. При этом исполнительная власть на местах становится де-факто частью властной вертикали и оказывается полностью зависимой от принимаемых на самом верху решений.
Все были против, но проголосовали за
Реформа поначалу вызвала острое неприятие в регионах. Против отмены выборов мэров официально выступало, к примеру, руководство Законодательного Собрания Вологодской области. Его председатель Георгий Шевцов со всей присущей ему дипломатичностью в апреле предложил дать альтернативу назначениям. «Мы предлагаем сохранить предусмотренную действующим законодательством возможность муниципалитетам самим определять способ формирования органов местного самоуправления», — цитировала тогда пресс-служба его выступление на собрании, посвященном Дню местного самоуправления.
Как отметил перед решающим голосованием в региональном ЗакСе независимый депутат Николай Егоров, согласование с муниципалами оказалось непростым.
«Межведомственной рабочей группой наиболее эффективной была признана модель организации, при которой глава района избирается на муниципальных выборах, — напомнил он народным избранникам. — Именно эта модель получила наибольшую поддержку у глав муниципальных районов области. Но к законопроекту через месяц поступило так называемое “консолидированное мнение”, в котором 23 из 24 выразивших свое мнение районов поддержали решение, касающееся избрания главы района из состава представительного органа района».
На той же сессии Шевцов рассказал, как менялось его отношение к реформе.
«Нас собирали на учебу на три дня и выступали перед нами и министры, и первый вице-премьер Шувалов, и Морозов из Администрации Президента», — заявил спикер после голосования. — «Он правильную вещь сказал: столько голосований, как в России, нет ни в одной стране мира. Мы постоянно находимся в процессе выборов. Я тоже был вначале противником, но я верю, что все это будет работать, если мы правильно выстроим всю цепочку».
В последний момент против реформы высказались муниципалитеты. Официально известно, что два района области сказали свое «нет» — это Вашкинский и Великоустюгский. Причем, в последнем система с назначаемым главой уже действует не один год. Видимо, там понимают, чем это может обернуться для всех остальных. А в Грязовецком районе, где подобная система также работает несколько лет, до последнего времени работала инициативная группа, собиравшая подписи за возврат к прямым выборам.
Сборная солянка
В соседней Архангельской области против повсеместного института “сити-менеджеров” выступили два крупнейших города региона — Архангельск и Новодвинск, а также два района — Вельский и Верхнетоемский. Оппозиция заявляла, что обсуждение проходит фактически кулуарно, а спикеры не выражают своего истинного мнения. По-видимому, так было везде.
Самым первым в СЗФО новый закон приняла Карелия — еще в сентябре. Выборов главы региона в этом году в ней не происходило, зато была очевидна необходимость хоть как-то загасить конфликт элит, возникший после победы в Петрозаводске год назад оппозиционных сил. Да и то, никаких особых изменений не произошло: полностью сохранилась сложившаяся система формирования местного самоуправления.
Незаметно прошло обсуждение нового закона в Калининградской, Мурманской и Псковской областях, а также в Коми и Ненецком автономном округе. При этом в Калининграде сохранены прямые выборы мэра, главы администраций Сыктывкара и Мурманска и так назначаются. В Ненецком округе общественное обсуждение не могло стать публичным в силу медийной специфики региона (прессы мало и отражает она, как правило, официальную властную позицию). В Пскове же все заняты резким сокращением бюджетных расходов, всеобщей оптимизацией и укрупнением муниципалитетов.
Удивительно, но столь конфликтогенная реформа почти не вызвала массовых протестов. Всерьез «побузить» вышло только в Ярославле, где депутатствует небезызвестный Борис Немцов. Попытки организации митинга в Великом Новгороде предпринимала КПРФ, но дело кончилось одиночными пикетами. Среди других немногочисленных «столиц» протеста Иркутск и Липецк.
Объединяет все эти случаи одно: несогласные пошли на улицу, когда политические решения уже приняли и что-то менять стало поздно.
В столицах же никто эту тему не использовал для уличных акций по одной простой причине: и в Москве, и в Петербурге вся исполнительная власть ниже градоначальника и так давно назначается. Равно как и в том же Екатеринбурге, где официальным главой города в прошлом году стал «оппозиционер в законе» Евгений Ройзман. При этом в общепринятой системе координат он является председателем городской думы, а не главой администрации.
Там, где не ступала нога неолиберала
Реформа местного самоуправления на Северном Кавказе проходила почти незаметно для населения и СМИ. Все республики, кроме Чеченской, с поистине кавказским единодушием отменили прямые выборы мэров, аргументируя отмену не столько новыми поправками к ФЗ-131, сколько неготовностью народа к демократии. На фоне этого желание Кадырова оставить прямые выборы выглядит парадоксом. Наиболее радикально реформа проводится в Дагестане, где система непрямых выборов глав большинства муниципальных образований действует уже несколько лет. После принятия поправок к ФЗ-131 Глава Дагестана Рамазан Абдулатипов инициировал полную отмену прямых выборов на всех муниципальных уровнях в оставшихся районах.
Пожалуй, сейчас Дагестан — единственный субъект, в котором главы всех без исключения муниципалитетов избираются депутатами соответствующего собрания. В соответствии с новым Законом Махачкала станет городским округом с внутригородским делением, которым будут управлять четыре сити-менеджера. Реформа фактически закрывает доступ к креслу градоначальника главному оппоненту Саида Амирова Сайгиду Муртазалиеву.
Политической целью столь радикального реформирования системы МСУ в Дагестане является подчинение всех глав муниципальных образований главе республики, дабы не допустить появления в будущем таких влиятельных лиц, как Саид Амиров.
При реализации проекта республиканские власти столкнулись с противостоянием некоторых влиятельных глав МО. Так, летом этого года Абдулатипов публично объявил об увольнении главы Дербентского района Курбана Курбанова (по закону глава субъекта не имеет права отправлять в отставку руководителя МО). Того переизбрали незадолго до этого прямым народным голосованием с 96%, и он отказался уходить в отставку.
Помимо открытого и скрытого противостояния муниципальных властей реформе, были проявления недовольства и со стороны общества. В конце октября представители общественных организаций Дагестана начали голодовку с требованием отставки Абдулатипова и отмены реформы местного самоуправления.
Стоит отметить, что за период правления Абдулатипова в республике намного ухудшились показатели работы в сфере ЖКХ и общественного транспорта, что непосредственно ощущается гражданами. Связь с неудачно проводимой реформой МСУ очевидна. Полное подчинение глав МО главе республики необходимо для беспрепятственного проведения неолиберальных реформ. Дагестан был одним из немногих субъектов РФ, где они практически не проводились.
Неудавшаяся приватизация Кизлярского коньячного завода, инициированная командой Абдулатипова, показала, что у республиканских властей нет реальной власти. Опасность для руководства республики заключается в том, что социальная инфраструктура может рухнуть раньше, чем реформу доведут до логического конца, что приведет к протестам горожан.
В отрыве от местных проблем
Совсем по-другому обстоит дело в Кабардино-Балкарии. Протесты населения по поводу реформы местного самоуправления не прекращаются уже несколько лет, жители сельских поселений недовольны ее экономической стороной.
В этом году протестовали жители сел Дейское Терского района и Куба-Таба Баксанского района КБР. Суть конфликта состоит в том, что земли сельских поселений находятся в распоряжении районного муниципалитета и сдаются селянам в аренду по высоким ценам. Власти объявили о том, что договора аренды с большинством фермеров продлеваться не будут.
Земли площадью 1200 га переданы под строительство ипподрома, гольф-клуба и прочих развлекательных объектов.
Также власти собираются посадить на пашнях яблоневые сады по итальянской технологии. По словам фермеров, в КБР яблони всегда сажали на горных склонах, а на пашнях выращивали зерновые культуры, а не наоборот. Зерновой кризис в будущем гарантирован. Жители требуют передачи земель в собственность сельских муниципалитетов, а также упразднения районных МО.
Реформа местного самоуправления в КБР зашла в тупик. Социальная напряженность в селах КБР намного выше, чем в других республиках СКФО.
Далее везде?
Похожих проблем опасаются везде. Ведь наемный глава администрации, получивший в свои руки все деньги муниципалитета, будет де-факто подчиняться главе региона, а не местным депутатам. Поэтому будет ли новая власть работать в интересах простых людей, еще большой вопрос.
Главам районов избираться будет тоже намного проще. Может сложиться ситуация, что за главу района фактически проголосует полсотни жителей того или иного села — там, где его изберут депутатом сельского поселения. Затем муниципальный совет из 7 или 9 народных избранников делегирует его наверх, в районный совет. Там депутатов тоже немного: в небольших районах не больше 15.
Поэтому единственным неоспоримым преимуществом новой системы является ее полная подчиненность вышестоящим структурам. Это резко повышает управляемость страной. Но при этом любое неверное решение на самом верху безо всяких вариантов будет реализовываться повсеместно. Учитывая, что впереди Россию ждут еще больший экономический кризис и усиливающаяся политика жесткой экономии, картина предстает почти что апокалипсическая.
