«Меня сложно сломать. Если что — покажу зубы». Искреннее интервью Агаларова: почему в Грозном он перестал забивать

Как все было на самом деле.

Гамид Агаларов пересобирает себя в родной Махачкале: за 16 матчей набрал 7+2 по системе гол+пас, а его «Динамо» — пусть и без голевого шика — засело рядом с серединой таблицы. После двух сезонов в «Ахмате» с 9 голами хочется верить: это ренессанс.

Перед опытом в Грозном — два года назад — Гамид дал большое интервью Sport24: там было много надежд от лучшего бомбардира РПЛ, который выбрал «Ахмат», а не Европу.

Спустя два года мы снова поговорили с все еще перспективным Агаларовым. Марсель Арзуманян узнал, что произошло в Чечне, и как Гамид заново обретает себя в родном Дагестане — рядом с Шамилем Газизовым и отцом, спортивным директором клуба Русланом Агаларовым.

«В «Ахмате» я сильно сдал психологически. Жизнь в Грозном специфичная»

— Ты феерил в «Уфе», но в «Ахмате» зачах. Готов рассказать, почему в Грозном у тебя все пошло не по плану?
— Да, давай.

— Начнем с начала. Почему ты вообще решил перейти в «Ахмат»?
— Клуб, в частности спортивный директор Руслан Газзаев, часто обращался в «Уфу». Процесс шел месяц — тогда и понял: раз команда cтолько времени пытается меня заполучить, значит, я им нужен. Переговоры начались в середине июня, а в середине июля я прилетел в Грозный и подписал контракт.

— Что решали целый месяц?
— Обсуждали длительность контракта. Но я в переговоры вообще не лез: обо всем договаривался отец. Изначально я хотел в аренду: присмотреться годик, если пойдет — полноценно перейти. «Ахмат» этот вариант сразу отмел. Потом начали обсуждать длительность — я просил три года, клуб настаивал на четырех. Остановились в итоге на трех, как и просил.

Руслан Агаларов

— В то же время у тебя появился вариант с португальским «Маритиму». Там как раз была аренда — но ты не захотел, ожидал полноценный контракт. Не противоречишь сам себе?
— Объясню. Переезд в Европу — это лишние месяцы на адаптацию. Там другой менталитет, другой футбол. К тому же, в 22 года мне было бы тяжело одному в другой стране. В этой ситуации долгосрочный контракт успокаивает.

— Тебе не кажется, что переезд в Европу — более рациональный поступок?
— Возможно. Но «Маритиму» в тот сезон вылетел, так что было бы не сильно лучше.

— Это был единственный вариант в Европе?
— К Шамилю Камилычу приходил «Левен» из Бельгии. Но там тоже была аренда. Самое крутое предложение было от итальянской «Болоньи».

— Расскажешь подробности?
— У них было одно место для футболиста не из Евросоюза. Искали центрального защитника и нападающего — по их словам, в приоритете был форвард. Мы созвонились по зуму — я, директор из Италии, агенты, отец.

— У «Болоньи» было готовое предложение?
— Созвонились просто ради знакомства. Четкого ответа от них я так и не получил — рассчитывают на меня или нет. Надо было ждать еще несколько недель, а я и так полтора месяца находился в подвешенном состоянии. В итоге через 3 дня подписал контракт с «Ахматом». Кстати, на место легионера «Болонья» привезла защитника. После того звонка мы больше не общались.

— При Талалаеве в «Ахмате» ты сидел на скамейке и в основном выходил на замену. Почему так вышло?
— До сих пор не понимаю. В какой-то момент я не выдержал — пошел к Талалаеву в номер и прямо спросил: «Почему я не играю?»

— Что ответил?
— «Вас трое нападающих — ты, Конате и Володя Ильин. Кто больше будет забивать на тренировках, тот и будет выходить». Не хочу, чтобы это выглядело, будто я вешаю лапшу на уши, но в тот период на тренировках у меня реально залетало вообще все. А игровое время не увеличивалось.

— Талалаев и это нашел, как объяснить?
— Сказал, что у меня маленькая средняя скорость — этот термин я слышал только от него. Окей, предположим, она у меня реально маленькая — но она же всегда такой была. Почему это не смущало Талалаева, когда он звал меня в «Ахмат»?

— Логичный вопрос.
— Вся эта ситуация нагоняла на меня уныние. Появлялись мысли: «Почему все так? Зачем? Правильно ли я поступил?» Мне 22 года, я лучший бомбардир, от меня все ждут яркой игры, а я даже не играю. Первый раз в основе вышел только в 9-м туре — и то, потому что перед этим Конате получил красную. А Талалаева, кстати, после этой игры и убрали.

— Ты с ним пообщался напоследок?
— А зачем? Думаешь, сказал бы правду? Даже если так — не хотел тогда и не хочу сейчас.

— Нет ощущения, что он сломал тебя?
— Надломил. Но ты сам видишь — в Махачкале я нахожу себя. Если бы я совсем расклеился и завязал с футболом, тогда можно было бы сказать, что сломал. Но это сложно сделать — если что, могу и зубы показать.

— Это как?
— Пойду в открытый конфликт. До такого не доходило, но, если ситуация вынудит — осмелюсь.

— Почему Ташуев, который сменил Талалаева, не смог привести тебя в чувства?
— Ему было сложно это сделать. Я сильно сдал психологически, да и Конате стал много забивать. Ташуев ставил меня в старт, если Конате не забивал пару матчей, но это мало влияло на ситуацию. Я стал сомневаться в себе — а этого вообще нельзя допускать. Плюс жизнь в Грозном — специфическая. Мы жили в отеле, на тренировки нас возил автобус — и постоянно ощущение, будто я на сборах. Иногда выходили прогуляться, поесть, но это буквально пару мест рядом с отелем — других и не знали.

— К кому-то обращался за помощью?
— Мама посоветовала обратиться к психологам. Считаю, это абсолютно нормально, в этом нет ничего зазорного. Работаю с ними еще со времен молодежки «Анжи». Но тогда это были разовые посещения, а той зимой, в первый сезон в «Ахмате», я прямо по несколько раз ходил к разным специалистам.

— Эффект почувствовал?
— Каждый понемногу помог и мне реально стало лучше. На зимние сборы я приехал совсем другим человеком — стал спокойнее, меньше тревожился из-за всей этой ситуации.

«Подавал мячи Это’О и Роберту Карлосу, а в голове была мысль: «Еще подождите, будете фоткаться со мной»

— После первого сезона в «Ахмате» Радимов назвал тебя главным разочарованием. Грубо, но по факту же?
— По факту. Тот сезон — разочарование и для меня, и для моей семьи. Я изначально понимал, что забью меньше, чем 19 мячей. Но не настолько же! А с Радимовым, кстати, еще в «Зените» пересекался.

— А что ты там делал?
— Ездил на просмотр в дубль. Это было летом 2019 года, забавная история. Я должен был переходить из «Анжи» в «Уфу», но клубы не договорились по деньгам и трансфер сорвался. В итоге я поехал на просмотр во вторую команду «Зенита». Я офигел от того, как меня встретили — у аэропорта ждал минивэн, на нем отвезли в офис к Малафееву. Там встретились, а потом он отвел меня в ресторан. Блин, я так воодушевился! Ну прикинь, что за уровень?

— Представляю.
— Вячеслав Александрович обрисовал картину и условия контракта. Через пару дней — просмотровый матч за дубль. Были все: Радимов, Аршавин, Зырянов. Я столько момент в той игре запорол, ты бы знал! Вообще ничего не летело, просто трагедия. После такого «перформанса» ответ «Зенита» был ожидаемый: «Извините, вы нам не подходите». Вернулся в Махачкалу и через пару дней сделал дубль за «Анжи» во Второй лиге.

— Ты был в «Анжи» с детства. Это’О и Роберто Карлоса на тренировках застал?
— В 12-13 лет подавал мячи, видел их — еще и часто оказывался с ними в подтрибунке, через дядю получал их футболки. Но никогда не тянуло даже сфоткаться с ними. В голове была мысль «Еще подождите, сами будете фоткаться со мной».

— Слышал, ты мог днями сидеть на базе, когда играл за «Волгарь».
— Зато там я пересобрал себя! Это было как раз перед тем, как стрельнул в «Уфе». Интересная база — туалет и душ общие, телевизор один — в зале теории. Но ничего, мне хватало. Еще и кормили вкусно!

— Буквально олицетворение фразы: «Футболист может прожить на 30 тысяч, если живет и ест на базе».
— Ой, я когда эту тему в новостях в первый раз увидел — сразу понял: ничего говорить не буду. Сколько ни скажи — все равно что-то предъявят. Это мало, это много.

— Ну а в Астрахани-то сколько трат в месяц выходило?
— В районе 50 тысяч — при всех этих условиях: реально мог днями не выходить с базы.

«Париться из-за футбола просто нет смысла»

— Тебе 24, не за горами своя семья, но слово отца до сих пор самое веское?
— Сам же знаешь, если мы на Кавказе не будем слушать отцов — кого тогда слушать? (смеется)

— Вспомнишь самый жесткий разговор с ним?
— Запросто. Это было по детству. Учительница второй раз за три дня позвонила маме — оба раза рядом был отец. Мол, плохо себя веду, не учусь, не делаю домашку. Он меня предупредил в первый раз — я не понял. Во второй раз не предупреждал — ка-а-ак надавал мне подзатыльников!

— Помогло?
— Помогло! Выровнял ситуацию с учебой, в такие передряги больше не хотелось попадать, ха-ха!

— Почему ты раньше не перешел в махачкалинское «Динамо»? Это же максимально очевидный вариант для тебя.
— Ты прав, здесь все свои. Должен был переходить еще зимой, но клубы не договорились между собой. Хочу отметить, что за меня лично просил и узнавал Сергей Меликов, глава Дагестана. Разговаривал с отцом, с Газизовым — реально хотел, чтобы я переехал. Здесь мне спокойно, не тревожно.

Сергей Меликов (слева) с Хасанби Биджиевым, главным тренером махачкалинского «Динамо»

— Ты столько знаком с Газизовым, но ни разу не рассказывал про него ничего личного.
— Есть одна история, ее знают немногие. Именно он настоял, чтобы я поехал на сборы с «Уфой» после «Волгаря». Тренер Стукалов говорил: «Мне он не нужен, молодой, пусть ищет варианты». Камилыч настоял, чтобы тот хотя бы посмотрел. Ну а что случилось потом — уже история (улыбается).

— Не задумывался, что в умах фанатов можешь так и остаться игроком одного сезона?
— Пройдет 100 лет — и любого человека забудут. Если я еще и за это переживать буду — с ума сойду! В мире столько трагедий, горя — париться из-за футбола на фоне этого смысла нет. Мне вообще все равно, кто и что скажет.

— 19 мячей в одном сезоне — это скорее повезло?
— Есть выражение: «Cлучайности — не случайны». Очень постараюсь побить этот рекорд. Сейчас я очень голоден до голов — так же, как и в тот год в «Уфе»!