Сельский турист
Станислав Танков
Родился в 1993 году. Член Союза российских писателей. Автор пяти книг: «Избранная проза», «Жгущий карман», «Один в один», «Улыбочку!» (издана на средства гранта Министерства культуры РФ) и «Гостинцы из Криволапихи» (2022). Сборники юмористических рассказов «Один в один» и «Улыбочку!» – лауреаты в номинации «Лучшая книга художественной прозы» на фестивале книги «Издано на Алтае» (2018 и 2020 гг.). В 2021 г. под его редакцией выпущен сборник произведений молодых авторов Алтайского края «Здесь неба хватит для любого…», изданный при поддержке Министерства культуры РФ. Шестикратный победитель краевого литературного конкурса «Вдохновение», серебряный призёр Всероссийского фестиваля литературного творчества детей и юношества «Волшебная строка – 2009» в г. Екатеринбурге. Участник XIX конференции Ассоциации писателей Урала, Сибири и Поволжья (Барнаул, 2018 г.). Произведения публиковались в журналах «Огни над Бией», электронной версии журнала «Автограф», звучали в эфире Литературного радио России в программе «Пролиткульт». Живёт в Барнауле.
Когда в Колдобихе, сокрытой на карте Евразии буйными зарослями крапивы и репья, от истощения сил и терпения собственной смертью почил боров Яшка, селяне крепко задумались, как выводить из беспросветного кризиса родную деревню. Председатель Степан Ермолаич заперся в сельсовете, три с половиной часа беспрерывно курил сигареты, чесал затылок и наконец вышел на крыльцо, осиянный лучами счастья.
– Братцы! Милые! – воскликнул Степан Ермолаич. – Нас спасёт сельский туризм!
– А чаво нам делать-то надо? – сразу поинтересовался дед Гордей.
– Да ничего особенного, – ответствовал председатель. – Занимайтесь чем занимались, а народ из города к нам приезжать станет для сельского туризму, вы ему и покажете, что у нас и как: покос, пашню, пасеку… Им – развлеченье, нам – деньги!
– Так чтоб чего-нибудь косить, надо что-то и сеять, – в недоумении почесался комбайнёр Михалыч.
– К чему такие детали? – вмешался в разговор скотник Митька. – Тебе Степан Ермолаич сказал, что люди к нам приедут для туризму, посмотреть, как у нас тут всё есть по-настоящему. Для них жисть села – в диковинку! Как тракцион!
На том и порешили.
Первый сельский турист не заставил себя долго ждать. Через две недели он прикатил в Колдобиху на вздыхающем и кряхтящем такси, за рулём которого восседал темпераментный Анзорик и слушал громоподобные лезгинки, извергаемые охрипшей магнитолой. Турист являл собой непостижимо худосочное существо с колоссальными ушами-локаторами, в исполинских очках и ярко-оранжевой кепке, которая скромно ютилась на его макушке.
– Я – Алексей, айти-менеджер пиар-сервиса веб-контента компании «Пупс»! Где у вас можно зарядить ноутбук? – десантировавшись из такси, начал турист.
– Это он щас с кем говорил? – изумлённо хлопал глазами тракторист Елизарыч.
– Неважно! – отрезал пчеловод Василий и кинулся к первому сельскому туристу с приветственными лобызаниями: – Лёха! Как мы тебе рады!
Встреча первопроходца сельского туризма была пышнейшей и радостнейшей. Ушастого гостя приветствовали, как и полагается, хлебом-солью. Роль хлеба исполнял засохший батон из сельмага, солью же стал отсечённый Михалычем от глыбы «лизунца» кусок, который доярка Зинка, облачённая в какой-то картонный кокошник, поднесла на погнутом подносе.
– Какие у вас тут есть аттракционы? Мне не терпится начать познавать село! – потирая руки, спросил турист.
– Разные! Пока поп Вавила не набрался, можно даже исповедаться! – кивнул на кривую часовенку скотник Митька.
Тут, как по команде, двери часовенки лихо распахнулись, и на крыльцо выплыл пузатый батюшка. Служитель культа зычно икнул и вопросил:
– Хто усоп? Ик! Кого отпеваем? – и затянул «Тонкую рябину»…
Первым аттракционом по путёвке сельского туризма стало освоение трактора.
– Дело нехитрое, – давал инструктаж тракторист Елизарыч стоящему рядом городскому программисту, – вот руль, вот колесо, там труба, тут педали. Дал газу – и понеслось! Полезай, Лёха!
– Там педаль, тут труба – это я понял! Я в таких сложнейших браузерах работаю, а тут всего лишь трактор! – хвастливо заявил сельский турист, взбираясь в кабину уже заведённого трактора. – Если что зависнет, нажму перезагрузку!
– Молодец! – одобрительно кивнул Елизарыч и, отряхивая ладошки, обратился к комбайнёру Михалычу: – Пока Лёха рулит, пойдём по стакану накатим!
Расположившись под сенью стога, селяне раскупорили бутыль мутного первача и предались философствованию под хруст солёных огурчиков.
Трактор же в руках маститого программиста первые секунды вёл себя в высшей мере примерно. Потом величайший властелин аккаунтов и повелитель браузеров, очевидно, нажал на какую-то секретную «перезагрузочную» педаль, отчего сельхозтехника, норовисто взбрыкнув, на третьей космической скорости понесла первого сельского туриста поперёк поля и сиганула в пруд.
И пока Елизарыч с Михалычем звонко чокались в тени зарода сена, трактор, со скорбной сдержанностью пуская по водной глади круги, как поражённый ниже ватерлинии крейсер, быстро шёл на дно пруда.
– Полундра! Пипи-менаджер в «Беларусе» утоп! Караул! – истошно крича, примчался с берега дед Толя в подвёрнутом выше колен трико.
Когда вся Колдобиха сконцентрировалась на берегу для спасения первого сельского туриста, из пруда торчала только тракторная труба, по соседству с коей для подчёркивания драматизма ситуации печально плавала оранжевая кепка городского программиста.
– Уже сорок шесть секунд назад прекратил со дна пузыри пущать! – доложил прибывшим мужикам дед Толя, глядя на наручные часы. – То прямо так стабильно пущал – буль-буль, буль-буль, – аж рыб зависть брала, как ему там привольно дышалось. А теперь перестал, видать, кислород у него исчерпался!
Кое-как вытянули за уши на берег утопшего туриста, перепуганного и очумевшего на дне; как он ни упирался, для приличия даванули ему десять раз на живот в целях реанимации и стали нырять за его сгинувшими в глубине громадными очками.
На первый день аттракционов было достаточно.
Следующим утром сельского туриста знакомили с русской печкой.
– Вот это топка, это заслонка, это поддувало! – пояснял дядя Гена, указывая поленом на разные части печки. – Дров я наколол, а то ты бы не справился – колун втрое больше тебя весит. Так что топи пока печь, а мы с Галиной на огород пойдём! – с этими словами он оставил несравненного владыку веб-контента один на один с печкой…
– Ну что, Галина, растопил наш турист печь али нет? – полчаса спустя поинтересовался у жены дядя Гена, распрямившись от грядки.
– Да не разобрать. – Супруга, прикрывая ладонью от солнца глаза, посмотрела вдаль на избу.
– Ну, дым-то идёт из трубы? – не унимался дядя Гена.
Тётя Галя ещё раз взглянула на дом издали и, округлив очи, всплеснула руками:
– Ой, батюшки! Не из трубы! Уже из дверей дымище пошёл! Ой, Господи Вседержитель!
Преодолев спринтерскую дистанцию по огородной ботве, дядя Гена с тётей Галей достигли своей избы, из окон которой валили сизые клубы дыма. Внутри дома зелёный, как гороховый стручок, шарахался обалдевший программист с разъехавшимися в стороны зрачками и бубнил:
– Где у печки кнопка «Escape»[1]?
Окна дома мгновенно распахнули, печь затушили и открыли заслонку трубы, а ошалевшего туриста до ночи отпаивали душицей в летней кухне. Разумеется, на сегодня все аттракционы закончились.
Следующим днём было решено продемонстрировать первейшему из сельских туристов пасеку. Дабы сберечь программистский организм от беспощадных пчелиных жал, Зойка, жена пчеловода Василия, за вечер сшила для городского гостя специальный противоукусный скафандр.
– Только в нём на боку одна дырка на шве осталась незашитой – нитки кончились, – сказала Зойка мужу, показывая своё творение.
– Пчела – не вошь, в дырку не полезет! – успокоил супругу пасечник. – Пчёлки у нас миролюбивые, обычно никого не трогают. Да мы ему дымарь дадим на всякий случай!
Программиста упаковали в подготовленный комбинезон, завешали физиономию сеткой, а всю конструкцию увенчали его многострадальной кепкой, чтобы во время прогулки по пасеке ему ненароком не напекло голову.
– Ты, Лёха, пока меж уликов просто походи, с пчёлками познакомься, а потом я к тебе присоединюсь, мы соты вынимать станем! – сказал пчеловод Василий, вручая сельскому туристу дымарь.
Что-то пробухтев внутри скафандра, повелитель браузеров выдвинулся на пасеку.
Пчелиная разведка сработала превосходно, ибо при первых шагах чужака по пасеке по тревоге была поднята первая жужжащая эскадрилья. По всей видимости, пчёлам также было известно и о наличии секретной дырки в оборонительном скафандре пришельца, потому как удар был сразу ориентирован в этом направлении. От проникших внутрь комбинезона пчёл скафандр вспучило, сотни жал беспощадно вонзились в горемычное туловище сельского туриста.
Извергнув истошный вопль разъярённого носорога, программист, судорожно извиваясь, как при ударе тысячей вольт, понёсся по пасеке, опрокидывая наземь ульи. Его адский кросс, как и в случае освоения трактора, вновь закончился в пруду, куда первейший из сельских туристов сиганул, спасаясь от злейших жал…
До поздней ночи опухший, как запойный кореец, окосевший и икающий от страха программист, вздрагивая, сидел в летней кухне приветливого дяди Гены и судорожными глотками отхлёбывал из алюминиевой кружки всё тот же целебный чай из душицы.
А наутро, когда жизнерадостное румяное солнце расправило над Колдобихой рыжие лучи, селяне не обнаружили своего туриста. Они обыскали все пригоны, бани, пасеки и погреба – след первейшего из городских покорителей села простыл окончательно.
– Да-а, не сдюжил наш пипи-менаджер! – покачал седовласой головой дед Толя. – Видать, для сельского туризму у нас ещё сервису недостаточно!..
[1] «Escape» – кнопка «выход» на компьютерной клавиатуре.