Ледяные чудеса Байкала
Как это часто происходит, идея поехать на Ольхон и окунуться в царство изумрудного Байкальского льда пришла мне в голову неожиданно.
Прошлогодний мартовский визит на Ольхон ещё не стёрся из памяти, поэтому над маршрутом особо голову ломать не пришлось, хотелось посетить всё тот же западный берег, от переправы до мыса Хобой, да добавить к нему окрестности посёлка Узуры, разбавить всё это островами Малого моря и изучить пару мысов в проливе Ольхонские ворота. Но в Москве этот маршрут «звучал» как-то пресно и знакомо, поэтому решил добавить «перчика» в виде пары ночёвок в палатке, прямо на этом самом льду, который манит тысячи людей со всего света переливами своих цветов, треском-дыханием и какой-то особой, ни с чем не сравнимой энергетикой и силой, пронизывающими всё Байкальское пространство. Ну что ж, выглядело всё гладко, оставалось забронировать машину, пару ночей где-нибудь в гостевом доме Хужира да дождаться нового свидания с Байкалом. Вспомнит ли он меня, откроет ли все красоты своего ледяного царства или испытает на прочность, дав порезвиться непредсказуемой сибирской погоде? Нетерпение буквально сжигало меня, и хотелось скорее вырваться из тёплого, шумного города в прохладу чистой природы.
Автор: Константин Маланин
И, конечно же, Байкал оказался на высоте, подарив и изумительную зимнюю сказку, но и подкинув пару сюрпризов, словно напоминая, кто истинный хозяин этих священных мест.
Началось всё не так эпично, как в прошлый раз, когда треск льда напугал меня ночью во время остановки на ледовой переправе. Теперь светило солнце, заливая жёлто-белые степи какой-то нескончаемой радостью и энергией, машина легко шуршала своими нешипованными шинами, которые перешли на лёгкий бас, когда я свернул с асфальта на грунтовую дорогу к ледовой переправе.
Ох уж эти шины, не знал я тогда, что они мне ещё напомнят о себе. А пока первые метры по разлитой синеве Байкальского льда.
Восторг от того, что в этот раз мне точно откроется магия чистого льда, изрезанного трещинами и раскрашенного всеми оттенками синего. Вопроса как добираться до Хужира даже не стояло. Конечно, по льду! По опробованной уже год назад дороге, вдоль западного берега Ольхона, вдоль скалистых берегов и оледенелых мысов, вдоль живописных заливов и бирюзовых плавников торосов. Так я и сделал, предвкушая наслаждение от этих первозданных видов в закатном свете, но......ничего этого я не увидел, потому что дорога моя до Хужира снова прошла в темноте. Но обо всем по порядку. Пока ярко светит солнце, постепенно клонясь к горизонту и золотя пузатые берега Ольхона, я ловлю в объектив камеры наплески и ледяные гроты, медленно, с остановками через каждые 500-600 метров, пробираюсь на север.
Заметив очередной живописный мысок, уверенно направляю туда свой корабль, а машина на льду действительно стала схожа в управлении с кораблем, реагируя на повороты руля валко и с задержкой. Вот лёд сменяется под колёсами снегом, вот ещё один снежный намёт после зеркального льда и, когда до моей цели остаётся несколько десятков метров, а снег плотно прикрывает лёд,...машина перестаёт ехать вперёд! Она продавливает снег, шины, взвизгнув от добавленных оборотов, увлекают авто не вперёд, а вниз, колёса моментально достигают льда, сообщая мне об этом в какой-то степени даже приятным шуршанием при совершенной неподвижности авто. Попытки откопать машину дровами...да-да, из спасательного оборудования у меня были только дрова, в виде отпила досок, которые нашёл, проезжая одну из многочисленных деревень, ни к чему не привели. Пришлось высоко прыгать и сильно махать руками, чтобы меня заметили проезжающие изредка УАЗики-буханки с туристами. Китайские друзья щёлкали камерами, лениво улыбались, сидя в тёплом салоне, пока водитель, молодой бурят, сдергивал мою машину из снежного плена на чистый лёд. Со словами: «лопату бы тебе с собой» он запрыгну в УАЗик и помчал разодетых как Арлекины китайцев куда-то в неизвестном направлении. Словам его я не придал значения, но отчётливо вспомнил их через несколько часов у южного мыса острова Хобой...
Здесь я оказался ровно за 20 минут до заката и радости моей не было предела. Вот он «коготь дракона», знаменитый южный мыс Огоя, и я здесь в одиночестве! И, конечно же, смогу получить полный фотоэкстаз, выбирая любые закатные ракурсы и наслаждаясь тишиной. Не успела эта мысль превратиться в вечность, как под щелчки раскладываемого мною штатива, три скрипящих рессорами «буханки» величаво подкатили к самому мысу и выплюнули из своих салонов два десятка оголтелых китайцев. Кто-то устроил импровизированный мастер-класс по фотографии, кто-то полез на наледи, кто-то раздвигал казавшуюся бесконечной селфи-палку, озаряя сумерки своей белоснежной улыбкой-маской. А мечта моя, понятное дело, растворилась как дым. И если договориться с водителями, чтобы они переставили машины, удалось, то пытаться организовать бушующую вокруг деятельность нечего было даже и думать. Поэтому я и решил остаться здесь, пока все не уедут, чтобы практически уже в темноте сделать пару кадров тишины.
И вот уже в полной мгле, собираясь в дорогу, медленно двигаясь с места куда-то в сторону севера и пытаясь на границе тьмы и света от фар разглядеть дорогу, моя машина снова начинает ехать вниз, а не вперёд. Я тут же бросаю педали, чтобы не усугубить ситуацию, которая и так выглядит интересно. В кромешной тьме, не считая света фар, посреди Малого моря, вдалеке от «дороги», на машине, увязшей в снегу, и связкой дров, чтобы её откапать! Именно в такие моменты понимаешь, что ничего невозможного нет. Уже через 20 минут я снова ехал по чёрно-белой глади Байкала, навстречу новым приключениям этого первого вечера. Наткнуться на дорогу сразу мне не удалось, да и не мудрено, так как на чистом льду следов не видно, а света фар не хватало, чтобы понять, где на заснеженных участках льда есть проторенная колея. Через 20 минут такой езды спина была сырой, сознание впилось в пучок света перед машиной, руки в любой момент были готовы дернуть руль чтобы объехать возникший из снега торос или кусок льда, а снижать скорость на снежных участках было боязно, помня любовь моей машины к барахтанью в снегу. Дорога то находилась, и тогда становилось легче катить по колее, то терялась, и тогда опять весь мир сужался до размеров пятна света перед машиной. Но пиком этих приключений стал ложный след, по которому я поехал в один из моментов. Становясь всё слабее и слабее, в итоге, он завёл меня в тупик. Путь преграждали вставшие перед машиной зубы торосов, угрожающе блестевшие в темноте. Справа от машины высились скалы, а слева вот уже несколько сот метров тянулась гряда торосов, параллельная берегу. Даже и думать было нечего, чтобы сдавать задом в этой темноте, нужно было искать возможность развернуться, чтобы при этом вновь не увязнуть в снегу, и искать выезд из западни. Побродив с фонариком с десяток минут по окрестностям, проезд я всё же нашёл, а дальше ещё немного поборовшись с темнотой и льдом, счастливо и успешно въехал в Хужир. Как же сладка в тот момент была твердь под ногами (вернее под колёсами) и понимание того, что можно слегка расслабиться и не бояться, что машина увязнет в снегу или напорется в темноте на торчащий из снега лёд.
Надо сказать, что «перец» в виде ночёвок в палатке, прямо на Байкальском льду при -20, оказался пресным по сравнению с этими вечерними приключениями первого дня. Вот так своеобразно поприветствовав меня и напомнив, кто тут главный, дальше Байкал только красовался. Красовался всеми проявлениями зимней погоды, от хрустящего мороза до «тепла» в -10 со снегопадом, льдом, который отливает золотом в закатные минуты, и непроглядной пеленой тумана в утренние часы.
Много удивительных минут и впечатлений пролетели вихрем в эти четыре дня, были среди них и чудесные рассветы, когда солнце, едва выглянув из-за горизонта, буквально вдыхало жизнь и краски в замороженные пейзажи, да что там пейзажи, оно и со мной творило чудеса, наполняя заиндевелое за ночь сознание новым смыслом и способностью видеть этот мир по-особенному, даже скрюченные предрассветным морозом пальцы чувствовали его тепло и моментально возвращали свою чуткость и быстроту движений.
В особый восторг погружали огромные участки чистейшего, не покрытого снегом льда. Это поистине уникальная визитная карточка Байкала. И до тех пор, пока в один из дней снегопад не укрыл всю эту красоту, я вдоволь по этому льду находился, накатался, належался на нём и даже попробовал его на вкус. Космические узоры трещин, словно паутиной окутывающие ледяные пространства, порой сводили с ума своей красотой и неповторимостью. Пузырьки воздуха, застывшие в толще льда, напоминали миллионы воздушных шаров, взлетающих сквозь толщу атмосферы куда-то в бесконечность. А оттенки его бирюзы, наверное, ещё долго будут являться во сне, заставляя задаваться вопросом: как? ну как природа способна создавать все эти шедевры?
Было в этом году вдоволь и наплесков. Свидетелей суровых осенних штормов, сотрясающих воды и берега Байкала. Воды коршунами налетают на скалы, да так и остаются на них, моментально скованные морозом в виде сосулек, наледей, наплесков и сокуй. И висят они потом до самой весны, прибитые замертво к берегам Байкала, словно в наказание за свою осеннюю дерзость, а нам остаётся лишь восторженно глазеть на следы этой природной битвы.
Конечно, были в этот раз и обычные для этих мест ледяные гроты и пещеры. Будете здесь, непременно попадите в них во время рассвета или заката, когда есть несколько минут, в ходе которых лёд, свисающий со стен и потолков, превращается в мёд! В золотой мёд, нугой стекающий к вашим ногам, солнечные блики искрами бегают от сосульки к сосульке. Но и без этого магического шоу гроты выглядят какими-то порталами в иные, не познанные нами миры и измерения. Время в некоторых их них замирает, звуки теряют свою остроту, а холод совершенно отступает, оставляя место эмоциям тёплых тонов.
В общем, удивительное это место, Байкал! Здесь любой найдёт милый глазу уголок, каждый способен отыскать свою музу и впитать хрустальный воздух, запрокинув голову от удовольствия. Приезжайте, наслаждайтесь, держите нос и ноги в тепле, но не забывайте, что вы в гостях. Байкал живёт, дышит, существует и в любой момент готов вас испытать.
