Моя жизнь в Авиации 11. Как мне крупно повезло.
30 лет назад мне крупно повезло- я остался в живых. То что было написано в рассказе Архангельск, Талаги, Ту-134А CССР - 65084, 9октября 1984года подробнейшим образом описывает те волнующие 14,5 минут того счастливого полёта. Кто-то восхищённо писал о том, что мы герои, даже модель 65084 подарили за книгу и мою подпись. Кстати, это была максимальная цена за Книгу.
Так вот сообщаю, что героизма тут никакого не было, а была просто работа, направленная на успешное завершение полёта. Я так думаю.
А вот дальше любопытно:
- Ну, ребята, сверлите дырки, ордена получать будете, - встретил нас комэска.
А потом:
Если нас награждать, то инженеру сидеть (в тюрьме) Поэтому, решили дело закрыть.
Вот этот момент очень интересный. Запомните его хорошенько.
Потом, летал я безо всяких громких событий, работал по плану и безо всяких лётных происшествий, что потом даже дали знаки 5000,7000 и 10000 часов безаварийного налёта. Так радостно я летал лет 10. А потом пошло начиная 1994 года. Из Книги копирую:
Стажёр на борту и я трачу на его образование кучу своей энергии. Мы уже летим обратно, и я обращаю внимание на зарядный ток аккумулятора, который был много выше нормы. Тепловой разгон, подумал я и выключил его от греха подальше. В Архангельске был такой случай и его вовремя не заметили. * Произошло вскипание аккумулятора, легкий взрыв сорвал лючок и экипаж быстро сел от разгерметизации и пожаров на вынужденную посадку на аэродроме вылета.
У нас всё кончилось хорошо, правда, об этом событии никто не записал в бортовой журнал. В бортовом журнале записывают, как правило, те специалисты, в чей компетенции отказ происходит или по договорённости с бортмехаником. Бортмеханик сказал, что запишет, но забыл это сделать, а я не проконтролировал. Ушли в отпуск. Самолёт передали на другой рейс. И уже новый экипаж замечает, что аварийных источников электроэнергии - аккумуляторов нет.
Кто виноват – получается, что мы. Задержка рейса, а это ЧП. В общем, как сказали инженеры, я сделал всё правильно, и меня можно было бы даже наградить, если бы мы всё записали. Прошло два года…
Дело летом было. Летим мы как-то в Тюмень. Прошло 35минут полёта и всё хорошо. Даже гроз нет.
Подлетаем к Белозерску, Проверяю электросистему и вижу, что ток зарядки аккумуляторов начал расти и на все мои попытки этот ток уменьшить, этот ток растёт всё равно. Ясное дело - тепловой разгон, было, проходили. Я и выключил их вообще. Рассказал нашему механику тот случай, несколько лет назад и полетели мы без аварийных источников электроэнергии. До Тюмени долетели без приключений и там нам даже их заменили на аккумуляторы фирмы Varta, которые стояли на Тюменских самолётах и не имели теплового разгона.
Прилетели домой, доложили, записали. Механик наш Александр, с которым мы ещё долго летали, даже к Папе пошёл, сказать какой я молодец. Я если честно, очень надеялся, что это ускорит процесс моего прихода на Международные Линии (но я не просил Сашу идти к Папе).
Скоро состоялся разбор всего отряда. Приватизировать нас хотели Чубайсы и другая всякая рвань.
Пулково зарабатывать хорошо стало и для всей этой кодлы запахло бабками не мерянными, а по сему через главного своего пахана, решили они свою долю забрать. Отстоял нас Демченко Борис Григорьевич, и под аплодисменты, переходящими в овации сказал “Приватизации не будет!“
После собрания, уже на выходе из зала, к нему подошёл наш штурман Смирнов, удивлённый тем, что я то безобразие вовремя заметил и предотвратил событие, которое даже могло быть нерадостным.
Меньше, чем через месяц на всех самолётах уже были установлены новые аккумуляторы.
Все мы выполняли свою работу и меньше всего думали о наградах. Я уже отлетался и работал на земле, когда происходит героическая посадка в Ижме, когда в результате того же теплового разгона по отказывало всё навигационное оборудование.
Тепловой разгон, это когда уровень электролита(жидкость в аккумуляторе ниже установленного уровня или нагрузки непомерно большие по различным причинам )
Как следствие теплового разгона, температура батареи повышается, что влечёт за собой вероятность выделения дыма, короткого замыкания и даже взрыва выделенного кислорода и водорода.
15 января 1990 года недалеко от Свердловска, под Первоуральском в чистом поле из-за теплового разгона сел на вынужденную посадку Ту-134. Из 71 находящемся на борту человека 27 погибли, а самолёт разрушился…
Именно поэтому, каждые полчаса необходимо проверять электросистему и в случае теплового разгона, т.е. когда зарядный ток выше нормы и не снижается, их просто выключить. Три несложных действия проверить, подумать, выключить при необходимости.
И вот после той геройской посадки 7.09.10 в Ижме весь экипаж наградили.
Потом, отказ локатора был. На взлёте с грозами. Подробно описано в рассказе Wissen ist Macht! Знание- Сила!
“Когда я был маленьким, то часто болел. Это были болезни простудного характера.
Папа и мама напряжённо работали. Папа испытывал подводные лодки, а мама учила детей английскому языку и на переменах прибегала проведать меня и заодно засунуть в меня какую-нибудь пилюлю. Ко мне приходила и моя бабуля, поэтому говорить о том, что я был заброшен нельзя. Если, конечно, никто не мог навестить меня, то приходила соседка нашей огромной коммунальной квартиры тётя Вера. У тёти Веры не было правой руки,
Но с ней было здорово. Как-то я спросил тётю Веру куда она дела свою правую руку? На что она сказала, что меняла пробки и её дёрнуло током. Именно с тех пор я и начал боятся электричества.
Я уже закончил школу, и отучился в Академии, знал неплохо электричество, но страх посеянный ещё в детстве прочно сидел в башке. Это было плохо, потому, что электро- системой управлял штурман.
В 83 году меня отправили в Ульяновск переучиваться на Ту-134. А на этом лайнере вся электрическая система и управлялась штурманом. Я ещё кроме переучивания познакомился со своей будущей женой, которую даже потом прозвал Miss Ту-134.
5 июня я проводил её до дома и поехал спать в нашу гостиницу. Нужно было ехать на автобусе через мост длиной 98 копеек на такси, в ценах того времени. Я возвращался около одиннадцати часов вечера, когда теплоход Александр Суворов,
протаранил мост, из-за ошибки капитана. В этот момент по мосту шёл поезд, гружёный лесом. От удара поезд сошёл с рельс, некоторые вагоны сошли с рельс, а стволы деревьев вмиг заблокировали проезжую часть. Уже через пару часов мост начал функционировать и я добрался до нашей гостиницы-общаги, когда ночь уже заканчивалась. Я плюхнулся в кровать и благополучно проспал. Первой парой было радионавигационное оборудование Ту-134А. Преподавала нам его Берта Николаевна, женщина строгая и очень принципиальная. А я опоздал. Я открыл дверь, и Берта Николаевна начала меня отчитывать, как нашкодившего ученика.
- вы, что не знаете, что произошло?
-а что произошло?
-как, Вы не знаете?
Кстати, трагедия, унесшая жизни около двух сотен людей была неизвестна даже в самом Ульяновске! Событие не освещалось прессой вообще!
А сейчас…сколько газет, столько и различных видов информации…
Именно тогда Берта Николаевна и сообщила, то что спасло нас возможно, позже…
“Как-то меня решил проверить И.О. штурмана эскадрильи Виктор Степанов. Полетели мы в Уфу. Отдельные грозы успешно обошли и без особых приключений уже сели. Взлетаем, а там очень хитрый отказ локатора происходит, а грозы нас уже ждут. В руководстве по лётной эксплуатации, такого отказа вообще нет, но когда я ещё в Ульяновске учился, запомнил, что наша Берта Николаевна об этом говорила и, следуя полученным знаниям, я тот отказ устранил, и грозы мы успешно обошли. Такое у меня случилось на 15 или 16 году полётов на Ту-134 первый раз и я был уверен в передаче этого опыта, но этого не произошло.” “это из 10600…
На самом деле мы заходили, как в горном ущелье. Страшные, сизые грозовые очаги стояли справа и слева, извергая молнии почти каждую минуту. Мы сели и разразился ливень и грозы сошлись, закрыв тот коридор, по которому мы только что дошли до аэродрома. Порт закрылся.
Правда через час, он открылся, и мы пошли на взлёт почти по расписанию.
На исполнительном старте (т.е . на полосе, перед разбегом) я взглянул в локатор.
Не было гроз, обойти которых было нельзя. Через 35 секунд мы были уже в небе.
И в тот момент происходит тот самый отказ локатора. Перегорел один из предохранителей и локатор мог показывать картинку только далеко, за 200 километров. А нам нужно было знать то, что под носом творилось, тем более, что мы вошли в облачность. Иными словами, это как Невский проспект с закрытыми глазами переходить.
Мы шли в наборе. Благодаря знаниям, полученным у Берты Николаевны 5 июня 1983 года я знал предохранитель, что следует поменять. Я его менял, даже не отключив питания. Там где те предохранители были, было темно, поэтому я просто считал номера предохранителей. Не промахнулся! Время не только деньги!
И вот отлетав четверть века, получив страшнейшую болезнь, но продолжая трудиться, на благо нашей авиакомпании мне удалось найти Берту Николаевну и подарить ей свою книгу. Почти 30 лет спустя! Может те знания спасли нам жизнь. Кто знает?
Вот тут повезло всем!”
-что был я
-что автобус опоздал на мост, когда теплоход Александр Суворов пролётом ошибся 5 июня 1983 года.
-что Берта Николаевна именно в тот день нам дала то, что потом жизнь спасло, сказав, что этого нет в Руководстве по Лётной Эксплуатации и я то запомнил.
Уже позднее моя будущая жена вернувшись из Германии привезла плакатик, маленький мальчик стоит рядом с молодой женщиной, точнее её ногами и смотрит вверх, а внизу надпись “Wissen ist Macht!”
В общем, всё перечисленное повлияло на меня так, что даже я не летаю 10 лет и Ту-134 поискать надо, а я помню, что нужно поменять предохранитель номер 5!
Вот такие отказы у меня были и я с ними справился.
А как награждают в гражданской авиации?
Два близких мне человека оба Капитаны.
Один вылетал из Греции, а двигатель отказал позже, над Украиной. За его спиной сидело около трёх сотен людей. Тогда он представил, как мне было страшно 9/10/84. Посадил самолёт в Минске.
До сих пор награда не нашла героя, да и вряд ли найдёт.
Другой мой знакомый друг рассказывал, как отказало всё пилотажно-навигационное оборудование. Но он уже простился с жизнью, и уже было не очень страшно.
Ему удалось посадить самолёт и все остались живыми. С ним я тоже летал и про него было написано, что нервная система обнаруживалась у него только на медкомиссии врачами-неврологами наградили? Он произнёс те же слова, что и после нашего комэски “Если нас награждать, то инженеру сидеть (в тюрьме) Поэтому, решили дело закрыть.” Там одно соединение было не законтрено, поэтому со временем оно и вылетело из соединения. А тот мастер был в годах и провести остаток жизни в тюрьме было бы негуманно.
Вот так. За четверть века моих полётов орденами не награждали никого и никогда. Зато на пятом году пенсии только за посадку в Ижме. Да и нужно ли было награждать бортинженера? Оказалось, что Медведев Дмитрий Анатольевич пошёл на поводу испуганных пассажиров.
Однако, все мы выполняли свою работу и меньше всего думали о наградах.