Обретение Китая
Начало
В таких играх, как «Путешествие на Восток» ставка только одна — обретения Рая, Эдемского королевства, утерянного людьми в доисторические времена.
За покрывала, пошитые солярными пауками, за саламандровые жакеты и ботфорты, за утончённые цветы, вплетённые в ковры-самолёты, за все дары Рая вновь разворачивается Большая игра.
Запад сдвинулся с места, как булькающее чёрно-серое чрево Гобустанского вулкана, Восток горит и переливается словно шипящая ендова из отборных ящериц и гадюк. И нет для Востока змеелова, и нет Геракла для западных «авгиевых конюшен».
Есть только скифы и евразийцы. Своего рода Свидетели и Наблюдатели финальной игры мира сего. Достающие новейшую колоду Таро из валов Хазарского моря.
Будь капитаном. Просим! Просим!
Что же тоска нам сердце гложет,
Что мы пытаем бытие?
Лучшая девушка дать не может
Больше того, что есть у неё.
Все мы знавали злое горе,
Бросили все заветный рай,
Все мы, товарищи, верим в море,
Можем отплыть в далекий Китай.
(Николай Гумилёв «Путешествие в Китай»)
Лучшая девушка дать не может больше того, что есть у неё. Это важное замечание для нашего старта в «Путешествии на Восток». И никто не может. Даже лучшая ящерица или птица-голубица. Чтобы произошёл скачок — девушка должна превратится в валькирию, а ящерица в саламандру!
Вот саламандра — смогла бы. Быть больше, чем она сама. И в этом смысл игры Запада и Востока. Прыгнуть выше, переиграть себя у судьбы!
Озаряя собою Восток, ящерица становится саламандрой!
Ставка — преображение мира в светозарном огне. Путешествуя в Китай, отправляясь на Восход, мы высекаем внутри своей души пламенник, упоительный цветник. Ввязываемся в игру за право и принцип управления планетой, за надлежащие вращение небесных светил. Бьём в гобустанские гавалдаши, растим опалы и рубины в каменных садах. По сухой реке ходим на летучем корабле с колёсами из огненных рук!
В розовой пене встретим даль мы,
Нас испугает медный лев.
Что нам пригрезится в ночь у пальмы,
Как опьянят нас соки дерев?
Будь капитаном. Просим! Просим!
Вместо весла вручаем жердь…
Только в Китае мы якорь бросим,
Хоть на пути и встретим смерть!
Поэт Николай Гумилёв мечтал о путешествии в Китай задолго до нас. Реально при жизни до Срединного царства он не добрался. Но в строфах нарисовал два сновиденческих трека в Поднебесную.
Один напоминал раблезианское плавание на мистическом пьяном корабле.
Другая песня-дорога сродни восточной притче, суфийской или буддисткой истории о походе на край земли:
Я из дому вышел, когда все спали,
Мой спутник скрывался у рва в кустах,
Наверно, наутро меня искали,
Но было поздно, мы шли в полях.
Мой спутник был жёлтый, худой, раскосый,
О, как я безумно его любил!
Под пестрой хламидой он прятал косу,
Глазами гадюки смотрел и ныл.
О старом, о странном, о безбольном,
О вечном слагалось его нытье,
Звучало мне звоном колокольным,
Ввергало в истому, в забытье.
Если нас позвала в Китай ящерица-саламандра из детских грёз и своеобразных стишков группы «Дорз», то за перемещения Николая Степановича в визионерских парадизах отвечала гадюка.
Как мы видим, только пресмыкающимся ведома дорога в подлинный Китай. (Получаются, что разве что с помощью ритуального змея можно вернуться в Эдем). Хтоническая субстанция гадов морских и земных напоминает о главном принципе китайской философии — делении Вселенной по принципу «Инь» и «Ян». Нашу мужскую «янскую» страсть утягивает на Восток тайная, незримая, сладкая женская сила «Инь».
Игра Востока и Запада преобразуется в ристалище Женского и Мужского, в войну полов, в человеческую и звериную любовь.
Путь без Страха
Территория Игры зазывает в мир сей Священное, выстраивает нашу суету по иным летучим параметрам. Здесь царствует Удача, а решается Судьба. Мы упираемся в магические зеркала и секретные таблицы египетских жрецов и фараонов.
Для путешествия на Восток нам пригодится колода Таро, растущая корнями из духовного учения страны пирамид. Эти карты, как павшие листья с ангелических деревьев древних евреев. Но нам нужна особая колода-библия, она так и называется «Путешествие на Восток». Изготовлена по мотивам экспедиции венецианского купца Марко Поло к татаро-китайскому богдыхану Хубилаю.
Там те же знаки, что в обычных картах Таро и те же масти: мечи, пантакли, чаши, посохи.
Но лики карточных фигур парадоксально преображаются. Рыцари оборачиваются в бритых татарских конников, а иерофанты в буддистских лам. Словно песочные часы спиритуальной истории Человечества переворачиваются. И — ух! Летим как с горки на Восток. Всё тоже, но фигуры сбиты, созвездия стоят в непривычных позициях. И воля и рок здесь отличны.
Чиновники сдают экзамены, галеры прощаются с Венецией, по степям бредут верблюды, Сила разрывает пасть ланкийскому льву! Луна одевается в китайский шёлк!
Обращаясь к игре, к картам и костям, мы зазываем в мир сей нездешние страсти, взрываем известную юдоль молитвами иных измерений. Приглашаем к своему столу пророков и оракулов. И самоё Священное собственной персоной спешит вам навстречу — в перьях фортуны или в костюме скелета. Словно Иван-Царевич, Игра проваливается в наш дом и в наше царство через дымоход, падает, как снег на голову.
Таро Марко Поло можно разложить в виде стоячих камней. Так мы свяжем прошлое и будущее. А можно в виде блуждающей звезды. Светило будто странник из пустыни легко ответит на самые волнующие ваши вопросы!
Но иногда лучше выбрать «Путь без страха». С помощью этого гадания вы узнаете, какое опасение мешается на вашем пути, как испуг проявляется, какова его глубинная причина, как его преодолеть, и что вам поможет в победе над страхом! Там где бессильны юнгианская психоаналитика и тетахиллинг на помощь спешит старый друг — расклад из шести карт.
Наши боязни азарт перемалывает в порошок!
Мы видели горы, лес и воды,
Мы спали в кибитках чужих равнин,
Порою казалось — идем мы годы,
Казалось порою — лишь день один.
Когда ж мы достигли стены Китая,
Мой спутник сказал мне: «Теперь прощай.
Нам разны дороги: твоя — святая,
А мне, мне сеять мой рис и чай».
Китай-город
Трек на Восток почти закончен. Ящерица превратилась в золотую рыбку, а потом в жар-птицу. И дала больше, чем у неё было…
Мы узрели знакомые с детства мистические образцы. Что сказочный индийский царь, что татарско-китайский император — для западного мифа они суть одно. Мечта о Перво-отце, об идеальном царе-священнике пресвитере Иоанне.
Потому что русское слово «Китай» растёт из средневековых апокрифов о несторианской державе Западное Ляо. Населяли её тюрки и монголы, именуемые «китаи». И якобы один из сих «китаев» крестился и организовал вокруг себя духовную державу. Это всё происходило в Семиречье, в районе современной Алма-Аты, в степях и на горах в райских яблоневых садах, тысячелетие как… С той поры крепости с храмами тюрки называют «Китаями».
В центре любого Китая согласно преданию расположен трон пресвитера Иоанна.
Потому и построили московиты свой Китай-город, окружённый «Китайской стеной», как весть, как кальку блаженной страны. В отличии от Кремля с его извечными семью холмами и пятью соборами, Китай-город был сверхнаполнен церквями и часовнями, будто столица Тридевятого Царства или тибетская Лхаса. Доминантой Китая являлась уникальная церковь Никола Большой Крест — собор белого старца — покровителя странников.
Испокон века Китай заселяли бояре, а лучшие купцы тайно строили своё «Русское Сити» — центр особых купеческих обществ и клубной жизни.
Китай-город исстари жив пророками. Главный его храм — Покров Божьей матери на Рву. Говорят, что он построен по образцу Небесного Иерусалима. В храме покоится могила Василия Блаженного. Другой русский народный пророк — атаман Кудеяр, якобы раз в 12 лет посещает Красную площадь, гуляя от раки московского юродивого к мавзолею Владимира Ленина. И высматривает сквозь кремлёвскую стену усыпальницу своего брата Ивана Грозного.
Первый хлыстовский вестник Данила Филиппович проживал в Москве у Собора Василия Блаженного у моста. Или под мостом?
Выбирался к Лобному месту, отправляясь далее по духовидческой улице, да по Ильинке! К подворью Ильи Пророка. Учил летать и ловить вселенные…
И если в Кремле по сию пору сидит царь, то в Китай-городе кто?
Правильно, он — Царь Духа, Провозвестник нашенских людей.
А «достигнуть стены Китая» может по-прежнему любой московит и гость столицы (не смотря на разгром архитектурного чуда сталинистами). Даже пророк Востока и Красоты Николай Рерих пожелал жить именно там — под Китайской стеной — в «Метрополе»! И ночевал у стены почти год, гулял до Лубянки и обратно, обсуждая с Блюмкиным и Трилиссером (руководителями советской разведки) экспедицию на Восток — в Страну Махатм.
А «за стеной» и сегодня можно сыскать чаемого «Золотого Будду» из таро Марко Поло.
На Никольской улице, где на закате из-за сложения домов Солнце фокусируется в пронзительное пурпурное покрывало…
Так вот, в подвале «Никола плазы» давно существует калмыцко-тибетский ресторан с огромной маской Будды размером с мегалит!
Когда в ресторане играют свадьбы, молодые подходят и целуют Просветлённого. А ведь Свадьба в сказке — это и обретение Царства!
На белом пригорке, над полем чайным,
У пагоды ветхой сидел Будда.
Пред ним я склонился в восторге тайном.
И было сладко, как никогда.
Так тихо, так тихо над миром дольным,
С глазами гадюки, он пел и пел
О старом, о странном, о безбольном,
О вечном, и воздух вокруг светлел.
Вот так мы из Гобустана неожиданно приплыли в Китай-город. Вскрыли внутренний московский Восток. Сидим на скамейке у «Никола-плазы» и думаем о Доме пресвитера Иоанна. Не зайти ли?
Таро Скифского Полюса
Старая колода Таро сгорела в дороге, больше недействительна. Нам нужна новая игральная библия.
Это будет Таро в «зверином стиле». Там две масти — «хищники» и «травоядные». Одни арканы похожи на общепринятые, другие совсем нет.
Давно живущий в Китай-городе тайный царь, пресвитер Иоанн разложил 22 фигуры на древе, где вместо листьев тысячи разноцветных птиц! Его карточки ведомы каждому — они суть иероглифы детских снов. Грифоны, Олени, Золотая Баба и Вечный Огонь! Расклад «Скифской Библии» внушает людям радость и надежду. На обретение выхода для заплутавших.
Лошадки, Красноармейцы, Барашки!
Сарычи, Скимены, Стерхи!
Родные, любимые, долгожданные!
И вот мне приснилось, что сердце моё не болит.
Оно — колокольчик фарфоровый в жёлтом Китае
На пагоде пёстрой… висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи.
Козыри грядущего, будто покрытые шкурами менгиры. Их духовидцы развернули у святилищ обретённого восточного города. Звериные знамёна открывают иную эпоху. Там, где граница между дольним и горним, наконец, исчезла.
Ураганом вознёсся новый духовный Полюс!
И
Радуется
Небесная
Злато-китайская
Москва!
Павел Зарифуллин
источник