Пенсионная реформа. Последние новости изменения пенсии, Пенсионной системы, и пенсионного законодательства 29.08.2018

 Пенсионная реформа. Последние новости изменения пенсии, Пенсионной системы, пенсионного законодательства. 29.08.2018

Что будет с пенсиями? Как изменятся пенсии?

Прибавка к пенсии с 1 августа 2018 работающим пенсионерам — на сколько, кому

Стало известно, что с 1 августа 2018 года всем работающим пенсионерам повысят пенсию. Под данную категорию попадут все люди, которые после выхода на пенсию продолжают официально работать. Представители властей пообещали увеличить пенсии в зависимости от набранных баллов, максимально сумма увеличится на 244 рубля 47 коп.

Другие пенсионеры также могут рассчитывать на повышения социальных выплат. Но для других категорий увеличение пенсии будет проходить в индивидуальном порядке.

Индексация пенсий работающим пенсионерам с 1 августа 2018

В августе 2018 года работающие пенсионеры начнут получать пенсию в повышенном размере в результате корректировки, которую производит Пенсионный фонд РФ. В отличие от традиционной индексации трудовых пенсий, когда их размеры увеличиваются на определенный процент, данная прибавка к пенсии носит сугубо индивидуальный характер, ее размер зависит не только от уровня заработной платы работающего пенсионера, но и от его возраста.

То есть чем дольше гражданин находится на пенсии, тем меньше количество лет, на которые будет делиться сумма уплаченных за него взносов, в результате чего прибавка к пенсии будет больше.

Работающим пенсионерам с 2010 года нет необходимости ежегодно приходить в территориальные органы ПФР. Увеличение размера страховой части их трудовой пенсии с учетом сумм страховых взносов, уплаченных их работодателями в 2017 году и в первом квартале 2018 года, производится ежегодно в июле в беззаявительном порядке, напомнили в фонде.

Как пояснил в ПФ, после грядущего в августе 2018 года перерасчета, пенсия работающих пенсионеров не поднимется более чем на три пенсионных балла. Стоимость каждого составляля в 2017 году немногим более 81 рублей, а значит максимальная прибавка, на которую можно будет рассчитывать, составит около 244 рубля.

На сколько поднимут пенсию работающим пенсионерам в 2018 году

Повышение пенсий будет проходить по определенным набранным баллам. Перерасчет текущих выплат будет только у тех пенсионеров, которые в 2017 году работали легально.

Один балл в денежном эквиваленте будет составлять 81 рубль 49 коп, сообщает портал Piterburger.ru. Максимально увеличат выплаты на три балла, или, другими словами, — на 244 рубля 47 коп.

Весь процесс получения баллов будет зависеть от того, сколько работает пенсионер. Если весь прошлый год он находился на официальной работе и его работодатель выплачивал необходимые страховые платежи, то человеку повысят пенсию на 3 бала. Примерно в месяц пенсионер должен был получать около 24 тыс. рублей. Если же заработная плата была больше, то все равно повышение не превысит 3 баллов.

Весь процесс увеличения будет проходить автоматически. Пенсионером не нужно будет отправляться в местные отделения и писать заявления на пересмотр выплат. Также если человек уволился, то сейчас ему не нужно оповещать об этом Пенсионный фонд: информация придет самостоятельно и это будет учтено при выплате индексации.

Причины прибавки пенсии работающим пенсионерам в 2018 году

Уже на протяжении долгого времени работающим пенсионерам не повышали пенсионные выплаты. Как известно, в 2016 году было решено отменить индексацию социальных выплат для работающих категорий населения. Таким образом, пенсионерам, которые работают, не выплачивают индексации, но иногда повышаю на небольшие суммы выплаты.

Такое повышение будет с 1 августа. Увеличение сумм будет у работающих категорий, которые вышли на пенсию по старости и инвалидности, и за которых целый предыдущий год работодатель выплачивал страховые выплаты.

Эксперт: москвичи должны разделить тяжесть пенсионной реформы вместе со страной

Адвокат и правозащитник Дмитрий Аграновский прокомментировал новость о том, что ради победы на выборах московские власти готовы компенсировать москвичам потерянное в ходе предстоящей пенсионной реформы. По данным СМИ, речь может идти о предоставлении льгот москвичкам и москвичам с 55 и 60 лет, соответственно.

По мнению правозащитника, москвичи должны разделить тяжесть пенсионной реформы вместе со всей страной.

«Понять Собянина можно. Аналогичные меры собираются предпринять и в Чечне, где Кадыров сказал, что у них повышения пенсионного возраста не будет. Все понимают, что эта бесчеловечная, жестокая мера очень ударит по людям. Причем они окажутся в тяжелейшем положении, вплоть до гибели от голодной смерти», — сказал эксперт в интервью «СП».

Он также отметил, что лидеры пытаются спасти свой регион, причем, каждый по-своему, но при отсутствии демократии, никто открыто не выступит против реформы.

«Лишь главы регионов, таких как Москва и Чечня, которые находятся на особом положении, попытаются спасти своих пенсионеров лично», — пояснил Аграновский.

Референдум не спасет

Проблема пенсионной реформы — в системе принятия решений

Россия не помнит слова «реформа» с середины 2000-х и закона о «монетизации льгот». Как и повышение пенсионного возраста, монетизация льгот затрагивала две наиболее сенситивные темы: социальные гарантии и благосостояние пенсионеров. Монетизация, как и нынешний законопроект, объяснялась экономической необходимостью: государство больше не справлялось с нагрузкой по своим социальным обязательствам и было вынуждено разгружать бюджеты.

В январе 2005 года, сразу после вступления в силу закона о монетизации, по России прокатилась волна митингов, захлестнув регионы, которые многие годы после тех событий не увидят протестной активности. Так называемая «ситцевая революция» не давала покоя региональным чиновникам в течение месяца, а рейтинг Владимира Путина снизился впервые за пять лет с момента его первого избрания на высшую должность страны. После этих событий «реформы» исчезли из официальной риторики. Считается, что «монетизация» провалилась — из-за своей непопулярности. В действительности еще в течение нескольких лет региональные и федеральные бюджеты закрывали все возможные «пробоины» — где-то для проведения реформы не хватало денег, а где-то не существовало работающего механизма администрирования. Но через несколько лет закон заработал в полную силу.

Реформа пенсионной системы обещает развиваться по похожему сценарию. Парламентарии пытаются делать уступки — например, сохранить ту самую денежную выплату, введенную законом о монетизации, для граждан, достигших нынешнего пенсионного возраста, или не трогать многодетных матерей. Но компромиссы такого уровня вряд ли сгладят самый крупный за последние десятилетия конфликт государства и общества. Идея проведения референдума на этом фоне звучит как предложение диалога. Однако парадокс заключается в том, что и референдум не сможет решить нынешних проблем. Пенсионная реформа требует ответа не на один, а на множество вопросов, а сложность ее реализации и особенности социальной политики в России требуют длительного диалога.

Недовольство реформой связано с несколькими факторами. Прежде всего, это переживание несправедливости: государство-реформатор не готово урезать в правах и без того привилегированные группы (например, силовиков и военных), а под ударом вновь оказываются обычные люди. Кроме того, совершенно необоснованной выглядит объяснение неизбежности реформы через нехватку денег, особенно на фоне огромных трат на оборону или проведения мероприятий вроде чемпионата мира по футболу. Наконец, шокирует скорость, с которой предлагают проводить реформу — повышение пенсионного возраста на пять лет и ее резкий старт не дают обществу возможности свыкнуться с новыми правилами.

Чтобы сгладить подобные конфликты требуются компромиссы куда серьезнее, чем волеизъявление народа в форме референдума. На данный момент реформа затрагивает несколько социальных групп, но наносит основной из них — работающим людям старшего возраста — максимум урона. Чтобы граждане изменили отношение к реформе, нужно как минимум несколько дополнительных мер. Прежде всего, не следует сужать таргетированную группу, но напротив, нужно расширить ее за счет привилегированных силовиков и чиновников: правила должны быть общими для всех. Кроме того, пенсионная реформа не может быть изолирована от обсуждения бюджета: как в ее ходе будут рассчитываться субсидии Пенсионному фонду? Если федеральные деньги в ходе реформы будут экономиться, то как и на что будет расходоваться сэкономленное? Можно ли увеличить пенсионный возраст, но одновременно с тем повысить уровень социальной защищенности по другим статьям бюджета?

Одним из наиболее удачных примеров пенсионной реформы считается программа, запущенная в США в 1980-е: она планировала постепенное увеличение пенсионного возраста через 10 лет после вступления закона в силу. У России нет такого промежутка времени — малочисленное поколение 90-х уже выходит на рынок труда, а родившиеся в относительно благополучных 60-х приближаются к пенсионному возрасту. Однако темп увеличения пенсионного возраста, который заложен в реформе сейчас (плюс один год каждый год, начиная с 2019), выглядит как ничем неоправданная крайность.

Почему несмотря на чувствительность темы и в случае с монетизацией, и в кейсе с пенсиями решения принимаются поспешно и топорно? Принципиальный момент заключается в темпе, с которым в российских условиях необходимо проводить непопулярные реформы. В обоих случаях реформы приходятся на время сразу послепрезидентских выборов. Принять законопроект по пенсионному возрасту в последнем чтении планируется явно не позже нынешней осени. Более того, первую версию законопроекта внесли в Госдуму через два дня после заявления премьера Медведева о необходимости повышения пенсионного возраста — то есть времени на экспертные обсуждения и замеры общественного мнения заведомо не было.

Политические причины такой спешки понятны. По исследованиям о реформах хорошо известно понятие «политического бизнес-цикла», то есть распределения политической активности по электоральному сроку. Желающий не потерять власть политик постарается реализовать все не популярные, но необходимые решения сразу после выборов, придержав ко дню голосования инициативы, которые, напротив, пользуются поддержкой избирателей. Граждане становятся заложниками подобной модели принятия решений.

Виктория Полторацкая,
политолог

Пенсионная реформа сметет партию власти и правительство Медведева

Такое впечатление, что именно с этой целью задумывался людоедский закон

Протестные настроения в России напоминают скрытно тлеющий торфяник. Когда полыхнет, сметет все. Как показал опрос «Левада-центра»,* в стране растут протестные настроения. 40% россиян готовы поддержать экономические протесты, а 33% — политические. При этом лично участвовать в протестных акциях согласны, соответственно, 28 и 25% опрошенных.

Не собираюсь отбивать хлеб у социологов, но у загадочной народной души есть такое качество, как «пойти за компашку». Вспомните, на миру и смерть красна. Не подхлестнет ли оно число участников протестных акций? Кстати, об этом свидетельствует и так называемый индекс личного протестного потенциала о готовности «несогласных» к массовым акциям протеста. Реакция власти при этом будет предсказуемой. Вместо того, чтобы вместе с народом искать выход из кризиса, власть будет и уже усиливает полицейские структуры, запугивая народ.

Последние события показывают, видимо, так оно и есть. Досадно это недопонимание, поскольку те же опросы показывают: народу не нужны «оранжевые революции», ему просто хочется экономической стабильности, чтобы хуже не стало, напоминает о несбывшихся надеждах после мартовских выборов. Но интересы власти и общества принципиально различны: 63% россиян считает, что провластная элита нацелена на обеспечение и защиту собственных интересов. Отсюда неизбежность массовых акций протеста. Безусловно, что они будут снижать и легитимность власти. А та в ответ: не согласен с властью — в тюрьму или — молчи. Неужели подавление протеста, зачистка несогласных — проявление страха и слабости власти?

— Это так. КПРФ, коалиция левых патриотических сил всегда, а в последнее время особенно, ощущает пристальное внимание властей, — говорит экс-депутат Государственной Думы, заместитель директора Центра исследований политической культуры России Сергей Обухов. — Озабоченность объясняется поддержкой россиян, ростом участников протестных акций, которые организуют КПРФ, «Левый Фронт», патриотические объединения. Вспомните недавнюю многотысячную манифестацию КПРФ и ее союзников на проспекте Сахарова, какой по масштабности не было с 2005 года, со времен монетизации льгот. Власть вообще чувствительна к массовым выступлениям, она вообще «чувствительна». Это одна из форм обратной связи, которая, скажем так, беспокоит ее больше всего. Кто-то из правоохранительных органов времен «болотных» протестов 2001 года якобы заявлял одному из организаторов протеста: «Когда вас здесь будет 5 тысяч, мы вас будем молотить дубинками. Если вас будет 20 тысяч, мы будем стоять в стороне и смотреть. Если вас будет 100 тысяч, мы будем вместе с народом». Поэтому, когда говорят об акциях протеста и массовых шествиях, уличных выступлениях, власть обязана быть внимательна, потому что это — ключевой индикатор недовольства в обществе: нужно менять политику. Либо меняй политику, либо подавляй несогласных.

«СП»: — Все так нестабильно, что власть усиливает полицейские структуры, вкладывает в них деньги, запугивает народ?

— Нужно понимать характер нынешнего политического режима. Мы в КПРФ, наша исследовательская структура изучаем поведенческую характеристику нынешнего политического режима. Без сомнения — нынешняя власть считается как бы продолжательницей традиций КГБ, заложенных еще Юрием Владимировичем Андроповым. Его знаменитая фраза: «Мы не знаем того общества, в котором живем». Так вот, мы во многом, чтобы понять происходящие процессы, должны понимать то общество и ту структуру власти, с которой имеем дело. Это гибридный, авторитарный, полуавторитарный режим? Наверное, больше гибридный, сочетающий режим, скажем так, военного вождя, личной власти, элементы парламентской и конкурентной демократии. Да, есть полицейская составляющая в режиме личной власти, она всегда была одной из доминирующих. Потому что, помимо олигархических структур, власть опирается на силовые структуры, имеющих большие экономические интересы. Здесь есть смычка. Когда говорят, почему не меняется курс, так потому он и не меняется, что эти две группировки, олигархическая и силовая, встроены в мировую хозяйственную систему и в западное либеральное общество. Треть бюджета идет на силовые структуры, треть в чиновничество и силовые структуры. Это, собственно говоря, база режима. Собственно говоря, это и есть коллективная партия власти. Она будет себя кормить, усиливать репрессивные функции.

«СП»: — Можно ли сказать, что силовые структуры стали самостоятельными субъектами политики?

— И да, и нет. Они — серьезная опора режима, формируют политическую повестку. Мы должны понимать, что у нас игрок один. Силовики имеют сильное влияние, в том числе и на администрацию президента. Они контролируют определенные отрасли, имеют и экономические интересы, поэтому их власть такая, двойная.

«СП»: — Насколько объективно мнение политологов, что «Кремль живет, не чуя под собой страну»? Сейчас позиции «Единой России» пошатнулись, и поэтому в стране может образоваться предгрозовая ситуация.

— И чует, и не чует — вопрос неоднозначный. Почему? 77 процентов голосов избирателей, полученных Путиным — это я бы назвал вершиной политтехнологий. Почему-то организаторы этих 77 процентов уверовали, что они безгрешны, могут манипулировать обществом. И оказалось через пару недель, что есть «Зимняя вишня», авторитет президента не действует. Помните «мусорные» столкновения? Авторитет президента здесь, на местном уровне, не действует. То есть получается, 77 процентов конвертировать в реальную управляемость обществом не так-то и просто. Рейтинг власти падает, она напугана.

«СП»: — Агрессивность власти связана с возможностью повторения событий августа 1991 года?

— Надо понимать, что такое август 1991 года. Это была первая «цветная революция», по сути дела был внутриэлитный переворот. Часть номенклатуры, которая стремилась, как говорят, «пустите Дуньку в Европу», и хотела конвертировать власть и собственность, ну и часть государственников — неумелых, грубых, кто встали под знамена ГКЧП, растерявшие авторитет, в том числе своей политикой последних лет. Вот, собственно говоря, эти две правящие группировки элиты и схлестнулись. Большой любви к Ельцину, думаю, многие тогда не испытывали. Я смотрел статистику по выступлениям в поддержку Ельцина в августовские дни. В регионах — 200, 300, 400 человек, не больше. А когда говорят, что в Москве было 100 тысяч человек, — ну не было, я сам был в Белом доме. От силы 5−7 тысяч человек, больше вместить не может площадь Свободной России, возле Белого дома. Это, как сейчас скандал в Перми: власть дала разрешение на проведение массового мероприятия в поддержку своей политики, а граждане на митинг не явились! Поэтому сейчас в СМИ такое злорадство. Так и тогда, в поддержку ГКЧП никто не выступил. Хотя сейчас, если брать соотношение мнений и поддержку Ельцина и ГКЧП — она минимальная. Это был просто элемент борьбы за власть, в результате которой мы потеряли все страну. Вот в чем главная трагедия. Поэтому с 1991 годом я бы не сравнивал, хотя определенный элемент есть. Да, власть боится расконсолидации, того, что не удасться удержать тот или иной клан, чтобы он не работал против. На это, собственно, направлены и санкции американские, чтобы вызвать дисбаланс в элите. Так что — да, опасается, опасается.

«СП»: — Нынешние протесты, в отличие от «бунта белых воротничков» на Болотной, которые не затронули тогда провинцию, могут сейчас захватить глубинку?

— Поговорим об этом после акций протеста 2 и 22 сентября. Недовольство растет, каковы его масштабы покажет осень.

«СП»: — В таком случае, насколько объективен так называемый «индекс личного протестного потенциала», подсчитанный социологами, о готовности россиян к массовым акциям протеста в России?

— Он растет, действительно, но мы не должны забывать, что есть такое понятие — «диванный протест». Он тоже растет. Вот, кстати, когда мы говорим про наказания за лайки, за репосты, и так далее, — это тоже проявления «диванного протеста», когда человеку удобнее нажать какую-то глумливую картинку в отношении власти, и он считает, что уже высказался. А подняться и пойти на улицу — это всегда трудно. Поэтому, да: какая-то часть политически активных, конечно же, будет, и она выйдет на улицу. Если в августе 1991 года, скажем так, десяток тысяч в столице решило судьбу государства, то понимаем, что и гораздо меньший уровень протеста способен дестабилизировать ситуацию.

«СП»: — Нынешние непопулярные планы кабмина Медведева могут трансформировать эти социальные протесты в политические?

— А они уже трансформируются. В чём опасность всех этих явлений? У нас канализируется весь протест не против партии власти. Опрос нашего Центра исследования политической культуры о том, кто конкретно несет ответственность за ситуацию в стране, показал, что почти 2/5 россиян главными виновниками считают президента Путина и его партию власти, «Единую Россию». Есть и мнение, что виноват МВФ: там враги России.

«СП»: — Считаете политической ошибкой президента, гаранта Конституции, попытку отстраниться от реформ правительства Медведева, отдать на откуп силовым структурам зачистку прав граждан? К чему это может привести?

— Есть несколько версий. Есть даже такая экзотическая, как «хитрый план Путина». Он состоит в том, что президентский рейтинг высокий, он может им частично пожертвовать, видя, как нынешняя партия власти, нынешнее правительство не справляются с обязанностями, угрозы стране растут. И вот… А почему бы не канализировать, не произвести зачистку в партии власти, не сменить бы её? Вот Лукашенко взял и одним взмахом пера поменял ориентиры развития страны, поставив вместо технократа, скажем так, политизированного, белорусизированного премьер-министра, который там, как говорят, завязан на более националистический курс. А почему бы и Путину такое не провернуть? «Единая Россия» себя дискредитировала, правительство Медведева тоже, давайте мы его обрушим. Есть такая версия: обрушим их рейтинг, после этого проведем зачистку всей политсистемы. В общем, наберем новые партии, новый парламент, новое правительство. Ну а у президента будет рейтинг еще большой. Даже если он упадет, не страшно. Это одна из версий.

Вторая версия — что во всем виноват Международный валютный фонд, то есть одно из его требований для кредитования. Я, правда, не вижу, чтобы мы там могли какие-то кредиты получить сейчас от Международного валютного фонда в этих условиях. Хотя, если произойдет какой-нибудь внутриэлитный переворот и победят либералы, то понятно, что они тут же побегут за поддержкой в МВФ.

Ну и третий вариант ответа: да, ошибка совершена. А может быть, и не ошибка. Говорят, вот президент должен — сейчас идет транзит власти, по сути дела формально это его последний срок- передать преемнику страну в полном порядке, с решенными проблемами. Вот все трудные решения он должен принять, а дальше останется только «в белом и пушистом». Уже даже называют фамилию — Кириенко, Сергей Владиленович, известного как «мальчик по дефолту 1998 года». Вот сейчас якобы Сергей Владиленович рассматривается как успешный технократ и возможный будущий преемник президента Путина. Цитирую то, что в околополитических кругах муссируется, я с иронией отношусь к этой перспективе. Те, кто продвигает эту идею, может быть, если так серьезно, без этих всех конспирологических версий, очень вредят президенту. Потому что тем самым создают не только базу недовольства против него, но они и, скажем так, закрывают возможность курса страны на возврат к мобилизационной политике. В нынешних условиях другого уже курса быть не может — мобилизационная экономика и консолидация общества. Реприватизация и увеличение доли социальной справедливости, ведь сейчас только 4 процента граждан говорят, что в Российской Федерации есть социальная справедливость. Это показатель просто нижайший.

«СП»: — То есть власть всё-таки предпочтет эту косметическую мобилизационную экономику вместо жизненно назревших структурных институциональных?

— Вся эта возня… Вы, наверное, имеете в виду инициативу Белоусова, чуть-чуть подрезать те дивиденды на полтриллиона, которые получают монополии-металлурги и прочие? Думаю, это, скорее, больше пропагандистский ход. Потому что у пенсионеров собираются по триллиону забрать, а у олигархов всего лишь полтриллиона. Хотя вообще очень удивительное дело. Вроде бы, нам сделали утечку, что президент написал резолюцию «поддерживаю», а правительство не поддерживает, министерство не поддерживает, все не поддерживают, то есть какой вой идет от этих самых представителей олигархического кланов различных. Посмотрим, но думаю, это просто элемент игры. Мол, трудные ситуации, нужно всем затянуть пояса, вот вы, пожалуйста, пенсионеры, люди старшего поколения, затяните пояса: мы отнимем у вас пенсии, а у олигархов по пол-яхты. Цинизм в том, что у одних отнимают возможность выживать, а олигарху потерять яхты, думаю, это небольшая проблема. Ключевое противоречие всей российской политики: откуда брать деньги — либо с нищих и обездоленных, либо с этой зажравшейся части общества. Минимальной, однопроцентной, замечу.

«СП»: — Недовольство растет, есть выход из кризиса, чтобы предупредить это захлестывание страны протестами?

— Рост протестных настроений есть, но он латентен, скрыт. Для того, чтобы произошел всплеск, нужно что-то экстраординарное. Хотя, например, торфяники горят, идет подземный пожар, он пока не виден, а потом вспыхивает, и уже ничего не сделаешь. Вот мне кажется, как бы наша власть не проморгала бы именно это назревающее отторжение, латентный протест.

Западный опыт: Пенсионная реформа в России обречена на неудачу

Для начала правительству Медведева нужно решить совсем другие задачи

Прошедшие 21 августа слушания в Госдуме наглядно показали, что у правительства РФ нет четкого плана действий по пенсионной реформе (кроме таблицы повышения пенсионного возраста). Это более чем удивительно, так как премьер Медведев анонсировал её словами «Мы долго готовились…».

По словам Голиковой, вице-премьера, высшие чиновники размышляли о реформе почти семь лет. «Мы начинали это обсуждать (повышение пенсионного возраста — авт.) в 2011—2012 годах», — призналась она. Казалось, здесь все должно быть продуманно до мелочей.

Между тем, семилетние умственные труды «реформаторов» напоминают неудачную попытку изобрести велосипед. Во всяком случае, исторический опыт непопулярных социальных преобразований обобщен специалистами в Европе, в которой очень многие правительства шли по пути повышения налогов и пенсионного возраста. И при этом имели одобрение большинства населения.

В частности, об этом рассказывается в журнале «Политические Исследования», в котором политолог Утрехтского университета (Нидерланды) Барбара Вис опубликовала монограмму «Правительства и непопулярные реформы…».

Оказываются, непопулярные реформы профессиональных правительств направлены на превращение «порока в добродетель» и базируются исключительно на справедливости и коммуникациях с народом. Ярким примером такого подхода является так называемая модель «шведского социализма».

Напротив, медицинская реформа президента США Обамы была отменена следующим главой Белого дома Трампом. Американцы справедливо считали, что бенефициаром являются не они, а фармацевтические гиганты и платная медицина. Кстати, именно по этой причине многие избиратели голосовали за неудобного истеблишменту республиканца, который победил, несмотря на административный ресурс демократов.

Таким образом, реформы, которые воспринимаются электоратом, как нечестные, обречены на провал.

Но о какой честности со стороны доморощенных «псевдореформаторов» вообще можно говорить? Одно дело, когда продолжительность жизни у мужчин в Европе (при выходе на пенсию в 65−67 лет) уже достигла 80 лет. Совсем другое дело — когда наши мужики в среднем живут до 67 лет, а им предлагаю работать до 65.

Кроме того, российские чиновники уверяют, что реформа будет растянута до 2034 года, но за первые её три года навязываются людоедские темпы увеличения пенсионного возраста: год за год. Тогда как в Старом Свете предлагается «мягкое реформирование» — 1,5 месяца за год. Там у политиков есть четкое понимание, что пожилые люди должны адаптироваться к новым реалиям, чего не скажешь о правительстве Медведева и о Госдуме Володина.

И еще: умные правители в ухудшающихся социально-экономических условиях не проводят непопулярные преобразования, если есть другие варианты. Ведь государство обязано защищать своих граждан от падения качества жизни всеми средствами, в том числе за счет имеющихся резервов. Ведь людям и так трудно.

Совершенно непонятно, зачем вообще России повышать пенсионный возраст. Аргументы Медведева — неубедительны, Голиковой — смешны, Володина — циничны, Топилина — глупы. Президент Путин молчит. Между тем, мы живем в нефтегазовой супердержаве, значит, деньги есть. Ведь Олимпиаду-2014 и ЧМ-2018 провели!

Начиная с 2010 года, трансферты в ПФР из бюджетов различных уровней увеличились на 705 млрд. рублей в год. Не так уж много на фоне 8,532 триллиона рублей (или 8,7% ВВП — авт.) расходов Пенсионного фонда. Даже если учесть текущую демографическую «яму», то к 2026−2028 году, когда на рынок труда вольется новая рабочая сила бэби-бума 2000-х годов, прямое субсидирование ПФР возрастет, максимум, на 1,4 трлн. рублей к нынешнему уровню, или 1,6% ВВП в нынешних ценах.

Между тем, скрытая оплата труда и теневой финансовый рынок оцениваются в 13% (!) от валового национального продукта (данные 2015 года). Иначе говоря, если зарплату в конвертах или левые доходы вывести «в свет», то ПФР получит дополнительно средств на 2,6% ВВП. Тогда уж точно найдутся деньги не только для того, чтобы не повышать пенсионный возраст, но и серьезно увеличить саму пенсию.

А если посчитать уже выведенные и выводимые теперь капиталы в офшоры?

А если посчитать расходы на чудовищно разросшийся госаппарат? У нас ведь чиновников разных уровней, разных «слуг народа» сейчас больше, чем в СССР!

В этой связи интересная и неприглядная получается картина для нынешней власти. Кабмин Медведева и Госдума Володина не могут (или, скорей всего, не хотят) навести элементарный порядок в трудовых отношениях и в финансовой сфере, зато от пожилых граждан требуют жертв. Если посмотреть на чиновничьи потуги, вот уже добрый десяток лет власть пытается наездами ответить на «гамлетовский» вопрос: кошмарить или не кошмарить бизнес? Причем до сих пор нет внятной дорожной карты легализации теневого рынка труда.

Власть, с одной стороны, демонстрирует беспомощность при выполнении своих прямых обязанностей, с другой — имеет наглость повышать пенсионный возраст тем, кто честно трудится и платит все налоги, в том числе и отчисления в ПФР. Дефицит ПФР — исключительно проблема правительства, а не народа. Как-никак, «государевы слуги» получают за свою работу огромные зарплаты, поэтому за провал «отбеливания» рынка труда или неубедительные попытки прекратить вывод капитала за рубеж несут прямую ответственность. Мы-то тут причем?

В то же время так называемых самозанятых работников тоже можно понять. Представьте себе простого каменщика Ивана из безнадежной глубинки, который занят в бригаде на сезонных стройках. За лето тяжелейшего труда под палящим солнцем он заработает максимум 300 тысяч рублей, возводя с раннего утра до позднего вечера коттеджи частникам. Да его жена из дома выгонит, если он сдуру переведет в казну и в ПФР от 70 до 100 тысяч рублей за год, зная, какие бешеные зарплаты начисляют московским чиновникам и депутатам.

Этому Ивану и еще 33 миллионам таким же самозанятых работников невозможно объяснить, почему, к примеру, мало чем примечательная женщина, депутат Госдумы Ольга Баталина, получает 320 тысяч в месяц из казны. Власть не объяснила (или не захотела объяснять) простым людям, отчего такая разница в зарплатах? За МКАДом вообще считают, что «красная цена» зарплат депутатов и чиновников — 100 тысяч рублей в месяц, не больше. Все равно толку от них, как показывает действительность, мало.

Можно по-разному относиться к такому житейскому взгляду на государственные институты. Однако народ, как говорится, не обманешь. В европейских странах, особенно в скандинавских государствах, уровень расслоения населения по децильному коэффициенту не превышает 4. Там, как мы уже говорили, с пониманием относятся к непопулярным реформам, поскольку власть и бизнес не жируют. Люди живут по принципу: трудно всем, или никому.

В России же децильный коэффициент в 2016 году равнялся 16,4, а сейчас, наверняка, еще больше. К слову, данный показатель выше 10 чреват серьезными беспорядками. В этих условиях начинать нечестные и неаргументированные пенсионные реформы не только неправильно, но еще чрезвычайно опасно. Только вряд ли наше правительство это понимает. Не хочется верить, что в нем работают тугодумы, однако как знать! Ведь они с 2011 года размышляют, как стабилизировать ПФР, но выбрали самый глупый и чреватый социальным взрывом вариант.

Если наша власть снизит себе зарплаты, а депутаты и чиновники перестанут пристраивать своих жен и детей на хлебные места или в прибыльный бизнес,

ситуация на теневом рынке труда может измениться с минуса на плюс. Параллельно нужно разобраться с денежными «прачечными». И только потом начинать пенсионную реформу.

Песков допустил, что Путин может смягчить пенсионную реформу

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков прокомментировал появившуюся информацию о том, что Владимир Путин может в конце месяца объявить о смягчении пенсионной реформы.

В частности, как сообщили источники, близкие к президентской администрации, Путин может озвучить своё видение реформы до 1 сентября во время поездки по стране, чтобы остановить падение рейтинга «Единой России», об этом пишет «Новая газета». В «президентском» варианте пенсионный возраст для женщин должен быть повышен до 60 лет вместо 63, что выглядело бы более справедливо. Предполагалось, что это станет неожиданным шагом со стороны главы государства.

«Если президент посчитает это необходимым, он это сделает, но пока мне нечего сказать», — приводит слова Пескова «Интерфакс».

Ранее Председатель Государственной Думы РФ Вячеслав Володин по итогам парламентско-общественных слушаний, посвящённых пенсионной реформе, заявил, что никто не хочет принимать решение, которое обяжет россиян дольше работать, однако у властей нет выбора.

СМИ: на следующей неделе Путин объявит о смягчении пенсионной реформы

Со ссылкой на источники в Кремле журналисты пишут о том, что президент «всех спасет».

По информации Telegram-канала «Проект», президент России Владимир Путин на следующей неделе «всех спасет» и объявит о смягчении пенсионной реформы. В своей публикации журналисты ссылаются на источники в Госдуме, правительстве и Кремле.

Согласно предварительной информации, заявление будет сделано 28 августа 2018 года, когда Владимир Путин будет находиться в поездке по Новосибирской и Омской областям.

Издание подчеркивает, что корректировка реформы Путиным была запланирована изначально и планировалась она на осень, но из-за напряжения в обществе пришлось сместить сроки. По некоторым данным, в Кремле ходят преподнести ситуацию так, что все «хорошие» идеи на этот счет исходили бы лично от главы государства.

По информации анонимного источника, заявление президента — это «страшная тайна», и смягчение реформы должно стать полной неожиданностью для граждан России.

В числе возможных вариантов звучит, в частности, снижение  возраста выхода на пенсию для женщин до 60 лет вместо 63 и особые условия для многодетных матерей. Возможно также увеличение переходного периода и обсуждается возможность сохранения льгот