Путешествие в Тоёхару. Часть 2
Пишет
varandejВ прошлой части я показывал пейзаж и общий колорит Южно-Сахалинска, а теперь пройдёмся по его главной улице - перпендикулярному Сусунайской долине Коммунистическому проспекту. При японцах он назывался Дзиндзя-дори, то есть Храмовый проспект, и соединял вокзал с главным на Сахалине синтоистским святилищем.
В комментариях к прошлой части народ почему-то сильнее всего удивила фраза о том, что губернскую Тоёхару японцы строили по образцу Чикаго. И придумавший прямоугольную сетку улиц Гипподам ещё в Древней Греции жил, и в Древней Японии так строить тоже умели, и в Российской империи большая часть губернских городов спланированы теми же прямыми улицами и прямоугольными кварталами... Так-то оно так, но видимо, из Чикаго проектировщики Тоёхары почерпнули что-то большее, чем стандартную сетку, или же это был просто пиар-ход для привлечения инвесторов: не древний Киото мы кладём в основу столицы северного губернаторства, а американский город будущего! В общем, "планировка по образцу Чикаго" в описании Южно-Сахалинска - общее место, а "гипподамовой сетке" остались верны и советские районы. Сориентирован Южный не по извилистым рекам, а по прямой Сусунайской долине - улицы либо параллельны нависающим над городом хребтам, либо упираются в зелёные сопки. Коммунистический проспект - из вторых: ведь храм стоял на горе, а железная дорога в 1908 году пришла сюда от Анивского залива по низине. Вместе с поездом в Тоёхару пришёл и губернский статус, так что отправной точкой города во всех её смыслах можно считать вокзал:
2а.
На кадре выше - его первое деревянное здание, построенное в 1908 году. Тоёхара была невелика (28 тыс. жителей к 1940 году), но губернскому городу всё же требовалось нечто посолиднее. Более известный по дореволюционным фотографиям вокзал построили в 1925 году, к визиту принца Хирохито - того самого, которому 20 лет спустя предстояло подписать первую в японской истории капитуляцию.
2б.
Японский вокзал, скажем прямо, не был шедевром. Но построенный ему на замену в 1977 году советский вокзал - откровенно уныл, и даже недавняя реконструкция не слишком его оживила. Вокзал в Южном существует как бы отдельно от города - досматривают на входе здесь более рьяно, чем в аэропорту, а на первый путь, к поездам дальнего следования в Ноглики, пассажиров выпускают лишь за час до посадки. Подробный рассказ о станции и виды с вокзальной крыши смотрите у periskop. На привокзальной площади - автовокзал, занимающий крошечную комнатку на первом этаже здания. С парковки перед ним, служащей фактически перроном, бегают пригородные маршрутки с оплатой водителю и чуть более дальние бусики по билетам, варьирующиеся по размеру от "газели" до ПАЗика. 9/10 трафика дают пригородные Корсаков, Анива, Долинск и условно-дальний Холмск, а в Поронайск или Томари в день от силы пара рейсов, билеты на которые лучше брать хотя бы за сутки.
2.
Но привокзальное непотребство очень быстро переходит в уютнейший сквер с фонтанами и парой памятников. Ближе к вокзалу - мрачный мемориал Нефтегорску, 28 мая 1995 года полностью разрушенному землетрясением. В этом посёлке на Северном Сахалине тогда погибло 2040 человек - 2/3 жителей, в том числе почти вся молодёжь, задавленная рухнувшим ДК во время выпускного. Посёлок даже не стали восстанавливать, расселив жителей из его руин кого куда. Нефтегорская трагедия стала самой кровавой, помимо войн, во всей постсоветской истории. Бетон нефтегорских руин, говорят, можно крошить пальцами, а качество строительства шокировало даже тех, кто побывал в Спитаке. Тревожит то, что Южно-Сахалинск построен примерно так же...
На другой стороне сквера - Ильич, а за ним виднеется городская администрация. Иными словами, вокзал в Южно-Сахалинске стоит прямо на центральной площади!
3.
Причём на месте японского вокзала - скорее, высотка почтамта, а сам вокзал примерно там, где у японцев стояло правление железных дорог Карафуто (1921):
4а.
Вдоль высотки почтамта уходит неуютная, но весьма оживлённая Вокзальная улица - на том конце её Центральный рынок и торговые центры "Успех" и "Калинка", где продают красную рыбу и морских гадов (см. отдельный пост). Между улицей и путями же тянется целый ряд японских пакгаузов с бетонными наличниками и весьма самобытный музей железнодорожной техники. Его экспозицию я уже показывал в посте о железных дорогах Сахалина.
4.
Во дворе напротив - ещё одно здание японистого вида, но на самом деле это ДК Железнодорожников 1950-х годов:
5.
На лужайке перед которым, в углу площади Ленина - паровоз. D51 - "рабочая лошадка" железных дорог, вот только не наших, а японских, этакая "лебедянка" Страны Восходящего Солнца. Строились такие в 1936-51 годах, в том числе по заказу СССР для Сахалина - ведь здесь осталась стандартная для Японии "капская колея" (1067мм), за перешивку которой на общероссийские стандарты взялись только сейчас. Этот паровоз - из послевоенной партии:
6.
Рядом с ним - гостиница "Монерон", хоть и упрятанная в сайдинг, а всё же сталинка 1950-х годов. На Сахалине таких, на самом деле, немного. Настоящий Монерон - это маленький остров в Татарском проливе, в середине ХХ века и для японцев, и для нас бывший важнейшей базой ловли иваси - тихоокеанской селёдки (на самом деле сардины). Но иваси склонны периодически исчезать из наших морей лет на 20, а потом как ни в чём ни бывало снова валить валом. Остров Монерон опустел во время одного из таких провалов и, с появлением современных судов, уже не заселялся. В гостинице, одной кстати из самых адекватных в городе по ценам, людей сейчас живёт определённо больше, чем на настоящем Монероне. А если есть деньги, но нет времени на посещение Курил - этот островок вполне доступен.
7.
Вдоль "Монерона" уходит собственно Коммунистический проспект. Вот такой с вокзальной крыши открывался вид, когда он назывался Дзиндзя-дори:
8.
Там, где сейчас Ильич, она пересекалась с Оо-дори - нынешней улицей Ленина. Перекрёсток отмечал почтамт, история которого весьма наглядно объясняет, куда делась большая часть архитектуры Карафуто. Дело в том, что большинство японских зданий тех времён представляли собой фактически что-то наподобие театральных декораций: каркас, обшивка из тонких досок, а то и картона, и поверх неё - штукатурка под камень. Подстраиваться под местный климат японцы не стали: видимо, дело в том, что они слишком хорошо знали, что такое землетрясение, а под обломками таких бутофорских домов выжить было куда больше шансов, чем под брёвнами или камнями. Другая проблема - пожары, и подозреваю, хвалёную японскую аккуратность сформировали именно такие дома: все раздолбаи давно погорели.... Даже мелкий пожар в "бумажном доме" остановить было почти невозможно. Первый почтамт (1915) сгорел в 1921 году:
9а.
Второй, тот час выстроенный на его месте - в 1925-м:
9б.
Третьему повезло простоять 30 лет, но хотя снаружи он был похож на монументальную сталинку, внутри это была та же декорация. И думаю, в 1955 году он сгорел с невероятной для советских пожарных скоростью:
9в.
Та же участь в 1960 году постигла и соседний горисполком, бывшую торгово-промышленную палату Карафуто (1935):
9г.
Так что теперь противоположная вокзалу сторона площади вдоль улицы Ленина выглядит так. На углу - сталинский фасад гостиницы "Дальневосточник" рубежа 1940-50-х годов. Ещё в ближайших окрестностях есть гостиницы "Рыбак" и "Сахалин-Саппоро", но в целом с размещением в Южном плохо - гостиницы либо дорогие (как обе названные), либо плохие (как наш хостел "Острова" ближе к окраине), либо и вовсе заперты на ремонт (как "Дальневосточник").
10.
В мозаиках на площади - трудовая романтика Справедливого Советского Дальнего Востока, куда народ отчаянно валил из Москвы:
11.
По улице Ленина на север сходим в следующей части, а пока чуть пройдёмся на юг - там примечательны здание Городской думы Южно-Сахалинска и, через двор от него, ещё один рыбный рынок за магазином "Техник":
12.
Вернёмся на площадь и пойдём дальше по Коммпроспекту. Напротив горадминистрации - одна из самых монументальных в Южном сталинка бывшей "Сахрыбы". При Советах она значила здесь примерно то же, что сейчас - высотка "Роснефти".
13.
За Амурской улицей - Октябрь. Так называется упакованный в сайдинг кинотеатр, ну и остановка рядом с ним, едва ли не самая оживлённая в городе. По крайней мере наше пребывание в центре обычно начиналось здесь, напротив этой площади с модным дизайном:
14.
Длинное здание с кадра выше - "Сахалинэнерго". На нём хороши мозаики:
15.
Особенно трогателен спутник в руке:
15а.
Следующей перекрёсток с улицей Чехова открывает правительственный квартал... нет, даже не Сахалинской области, а японского губернаторства Карафуто. От него осталась мэрия, якобы построенная в 1925 году к визиту Хирохито:
16.
На самом деле уцелевшее здание появилось в 1928-м, а то, которое видел принц, сгорело на третий год после постройки. Но всё же согласитесь - есть у японской архитектуры тех лет какое-то особое обаяние минимализма.
16а.
Напротив располагалась администрация префектуры Тоёхары - то есть, не города уже, а района:
17а.
Ну а чуть дальше - и губернская администрация Карафуто, гораздо более капитальное двухэтажное здание:
17б.
При Советах его место занял штаб 68-го Армейского корпуса, объединяющего воинские части Сахалина и Курил. Военных в Южном очень много, так что многие примечательная здания реально заснять лишь украдкой и с не лучшего ракурса. Тут обратите внимание на виднеющуюся за деревьями аллею военной техники:
17в.
Здание губернаторства было построено в 1908 году, а в 1930-х его дополнили бетонные флигеля и пристройки. Они сохранились и, будучи у самого края штабного сквера, гораздо лучше видны:
18.
В особенности - губернаторский Зал Приёмов (1934), о "японскости" которого я бы и не догадался на глаз:
19.
Напротив губернаторства через Дзиндзя-дори стоял Берёзовый дворец (1908) - особняк губернатора, название своё получивший от берёзовая аллеи, на этой фотографии ещё не успевшей вырасти.
20а.
Напротив штаба через Коммунистическую - Старый дом правительства 1960-х годов. Он более всего интересен Сквером Памяти с левой стороны, в который мы так и не сподобились наведаться. Этот сквер - ни что иное, как региональный пантеон, где ставят бюсты покойных губернаторов. Губернаторы же на Сахалине, живые или умершие - всё личности яркие и в жизни острова чем-то, плохим или хорошим, отметившиеся. Военный связист Александр Цапко здесь ещё за советскую власть боролся в Гражданскую войну, но был расстрелян на японском корабле, когда интервенты на 5 лет заняли Сахалинский Север. Павел Леонов возглавлял остров в 1960-78 годах, и его правление было на Сахалине "золотым веком", когда на смену бумажным фанзам пришли хрущовки, из Ванино в Холмск наладилась полноценная переправа, и даже значительной частью сельхозпродуктов остров стал обеспечивать не только себя, но и соседние регионы. Про Игоря Фархутдинова я расскажу позже, у его настоящей могилы, а здесь стоит упомянуть и ныне живых отставных губернаторов. Иван Малахов, например, погорел на Невельском землетрясении 2007 года: последствия катастрофы разгребались из рук вон плохо, и губернатор было посетовал "так ведь Москва же всё забирает". Следователи, однако, выяснили, что ещё больше забирают назначенные Малаховым чиновники. В Москву забрали самого губернатора, а вскоре та же история с ним повторилась на реконструкции ВДНХ, которую ему доверили в столице. Александр Хорошавин в 2015 году тоже погорел на коррупции и сейчас мотает срок, однако воровал он, видать, с прибыли - так, это к концу его правления похорошел Южно-Сахалинск, да и районные городки привели в порядок. Затем островом успел порулить Олег Кожемяко, самый ненавидимый человек на всём Дальнем Востоке, но теперь он вернулся в Приморье. Как бы то ни было, Сахалинская область - из тех регионов, где губернатор совсем не условная должность:
20.
Продолжить путешествие здесь
Часть 1