Красавица на Чукотке
Около шести часов вечера Татьяна, признанная самой красивой женщиной Чукотского района, сидит на работе. «Я сотрудник здешней службы занятости, — объясняет она. — Точнее, ведущий инспектор».
Ходить на службу ей приходится ежедневно. «Ходить — это громко сказано. Дорога от дома занимает у меня минуты три, может, пять. Все зависит от погоды. Сегодня, например, она не очень: вроде и не холодно, всего минус 19 градусов, но така-а-а-я метель! Снег валит, постоянно ветер. На днях из-за него даже занятия в школе отменяли. А сегодня не отменили, но попросили детей до школы довести и из школы забрать, чтоб их по дороге не замело».
Татьяне 30 лет. Родилась она здесь же — в селе Лаврентия, о котором известно лишь то, что свое название оно получило по одноименному заливу, а заливу в 1778 году дал название тогда еще не съеденный британский путешественник Джеймс Кук.
«В школу я ходила тоже здесь — до девятого класса. А после уехала в Анадырь, где поступила в колледж, чтобы учиться на художника. Почему забросила профессию? Как сказать… Я проработала художником несколько месяцев. Художником в клубе. А потом ушла, потому что мне постоянно приходилось быть на месте и в выходные дни, и в праздничные… Не мое это оказалось! Я больше с семьей время проводить люблю — на машине куда-нибудь поехать, на снегоходах, на лодке поплыть».
Художества свои Татьяна, однако, не забывает. Говорит: «Вышиваю по коже и меху до сих пор, но только для себя. Ну, и для своих близких». И тут же сетует: мол, уходит чукотская народная вышивка, мало кто из молодых девочек ею сейчас занимается, единицы остались.
Жалко ли? Конечно, жалко. «И что язык уходит — тоже очень жалко. Я его плохо знаю, потому что родители мои только на русском дома разговаривали. Так вышло. Они же оба интернат заканчивали, а там обучение только на русском было. И в школе нам чукотский не преподавали. На чукотском говорили только старики — мои дедушки и бабушки. Так язык и потерялся. Я пыталась его учить на курсах при библиотеке, а когда забеременела, бросила».
От родителей, братьев и сестер Татьяна съехала несколько лет назад — аккурат сразу после замужества. И теперь живет с мужем и двумя дочками — Варварой и Миланой.
Как в ее жизни появился конкурс? Татьяна и сама, говоря об этом, удивляется. «Я вообще активистка, так что меня часто на разные мероприятия приглашают, — рассказывает она. — Но тут, конечно, совсем неожиданно вышло. Позвонили мне и говорят: так, мол, и так, сельский конкурс красоты нашего села — "Краса Лаврентия", давай участвуй! Я и пошла, хотя совсем такого не ожидала. Нас было трое. Я победила. И попала на следующий этап — конкурс "Мисс Чукотского района", где из каждого села участвовало по одной девушке».
«Попала», однако, случилось не так быстро. Потому что, признается Татьяна, сначала она ответила организаторам конкурса категорическим отказом. Застеснялась: «Почему, спрашиваю, именно я? У нас в Лаврентия красавиц же навалом». Но убедили все же.
«В детстве я по телевизору конкурсы красоты смотреть любила, хотя особо всем этим не увлекалась, — говорит Татьяна. — Пройтись по подиуму в купальнике? Нет, что вы, никогда о таком даже не думала, потому что мы тут в купальниках вообще не ходим. Не наше это. Да и родные бы не поняли».
А так — поддержали. Мама к конкурсу научила Татьяну готовить некоторые национальные блюда. Отец выделил свои снегоступы и показал, как на них ходить. Муж… «Нет, он не ревновал меня совершенно и тоже очень поддерживал. Нашей младшей дочке на тот момент и года не было, так он, пока я готовилась, сидел с детьми. И вместе с ними смотрел на меня из зрительного зала, переживал».
Что же до свекрови, то она помогла составить текст для речи на чукотском языке, объяснив значение некоторых слов. «Очень сложный у нас язык, честно говоря. Все дело в определенных звуках. Тяжелые они. И ударения иногда запомнить сложно. А от звука и ударения значение слова может полностью измениться».
Несмотря на пробелы со знанием языка, семья Татьяны считается в селе Лаврентия достаточно традиционной.
«Еда у нас в основном национальная, — рассказывает Таня. — Так как у меня охотятся и отец, и муж, у нас на столе бывает и мясо китовое, и мясо моржовое, и мясо нерпы, и мясо оленье, и заячье, и всякая рыба — белая и красная». В селе Лаврентия есть целых две китобойные общины.
«Раньше отец и муж ходили в море сами, а теперь только с общиной, у которой есть строгие квоты. Например, за сезон можно добыть только пять китов».
Опасно ли это?
«Опасно. Бывает, что кит лодку переворачивает. При моем муже такое случилось: кит лодку задел, она и перевернулась, два охотника едва не утонули. А у папы моего лет десять назад лодку морж клыком пробил. Так он еле успел до берега добраться. Слава богу, что он человек опытный, его мой дедушка всему научил, который тоже был охотником».
«Мой муж еще и частную лицензию охотника получил, — хвастается Татьяна. — По ней он может в год добывать двух моржей. И папа — тоже двух».
Большая часть мужского населения Лаврентия как раз этим и занимается — охотится, ловит рыбу. Женщины собирают летом ягоды и грибы. Но есть и другая работа. Кто не ленится, может работать в больнице, школе, администрации, магазинах, в коммунальных службах, ветеринарной клинике, налоговой службе или разводить оленей.
Человеку со стороны, горожанину, пусть даже из столицы Чукотки Анадыря, такая жизнь кажется тяжелой. Татьяна, однако, с этим не согласна категорически. Говорит, привыкла, так что тяжести никакой не чувствует. А вот командированные свыкаются со своим новым положением долго. Да и цены их не шибко радуют: «К нам ведь всего два раза в год — летом, кораблем — завозят продукты. А осенью, зимой и весной приходится заказывать все самолетом. Так что скоропортящихся продуктов — творога, молока — у нас практически не бывает. Только сухое молоко. А всякие фрукты-овощи-яйца стоят… Десяток яиц — 180 рублей, фрукты и овощи — от 700 рублей за килограмм».
Между тем зарплата главной красавицы Чукотского района, активистки и ведущего инспектора Татьяны Кулановой составляет 36 тысяч рублей. Не разгуляешься. Но она не унывает. И дело тут не только в добытых мужем китах и моржах, но и в целом в оптимизме и вечной занятости.
«Я, например, каждый год в течение десяти лет участвую в соревнованиях по нашему национальному виду спорта — гребле на байдарках из сшитых моржовых шкур, — рассказывает она. — У нас же тут есть женская команда: семь человек — шесть гребцов и один рулевой. По каждому борту сидят по три гребца, у каждого гребца — по одному полутораметровому веслу. Вот и я гребу. Наша дистанция — 10 километров по морю: пять туда, пять обратно. Выносливость для этого большая нужна, потому что и спина может болеть, и дыхание сбиваться, а деваться некуда. Бывает, девчонки выходят на берег и плачут оттого, что спину и ноги разрывает и ладони все в мозолях. Но что не сделаешь ради азарта!»
Свои байдарки на соревнования выставляют все соседние села. Вот только с каждым годом их становится все меньше и меньше. Исчезло село Пинакуль. Исчезло Нунямо. Исчез Наукан. Остались на весь район лишь Инчоун, Лорино, Нешкан, Уэлен, Энурмино да село Лаврентия.
«Многие села закрывали еще в советские времена. Невыгодно их было столько содержать, вот и брали людей из нескольких сел и переселяли в одно. Так, в свое время исчезли родовые села моих родителей. "Мы так плакали", — вспоминают они. И все равно на родные места возвращаются: ставят там небольшие домики и приезжают на выходные, как на дачу, — охотятся, в баню ходят. Добраться туда летом только на лодке можно, а зимой — на снегоходах».
Нет ли опасения, что такая же судьба может постигнуть и село Лаврентия?
«Нет, — уверена Татьяна. — У нас поселок развивается. Скоро здесь откроют курятник. Здесь строят дома, ремонтируют дороги, к нам каждый год туристы приезжают на лайнере — раза три-четыре за лето, ходят, смотрят, а мы их кормим и концерты национальные для них устраиваем».
Впрочем, жизнь в Лаврентия, как ни крути, все равно выходит довольно отшельническая. А как иначе, если до ближайшего города Анадыря лететь отсюда почти два часа, а до ближайшего села Лорино ехать 47 километров, что по здешним дорогам занимает часа полтора?
«Когда я закончила учебу, то очень хотела остаться в Анадыре. Но родители заставили вернуться, — говорит Татьяна. — Не согласились они на то, чтобы я жила на съемных квартирах. "У тебя здесь дом, тут и живи!"» — сказали они мне. А я ж мечтала о разных развлечениях, кинотеатрах, катке, веселье. Злилась на родителей страшно где-то полгода. Скучала невероятно. Но сейчас я ни о чем не жалею, потому что тут у меня стабильность, постоянная работа, свое жилье, есть чем заняться».
«Что же до дочек… Если захотят уехать, я их заставлять оставаться в Лаврентия не буду. Отпущу. Но только при одном условии: если мы с мужем сможем купить им в городе квартиру. Захотят выйти замуж не за своего, не за чукчу — и это пожалуйста. Главное, чтоб хорошим человеком был. А так у нас к межнациональным бракам отношение спокойное, не как, например, на Кавказе. Сыграем свадьбу, тамаду позовем», — делится женщина.
В разговоре об отношениях Татьяна старательно обходит стороной только одно слово — «любовь». Но, как выясняется, по уважительным причинам: «У нас, у чукчей, слова такого нет. И "люблю" — тоже нет. Его заменяют другие глаголы. Так что мужу моему пришлось мне в любви на русском объясняться».
Счастлива ли она? Отвечает не раздумывая: «Да. Даже очень».
Не жалеет ли, что выигранный титул «Чукотской красавицы» ни на каплю не изменил ее жизнь? Уверяет, что не жалеет. «Это просто эпизод моей жизни. Ну, выиграла я конкурс. Отметили мы это дело, посидели, разошлись по домам. Я поставила корону на полочку, — вспоминает она. — И все снова стало как обычно. Разве что, бывало, зайдешь в магазин, а мне кричат: "Привет, красавица!"»
Ах, да! Был же еще и денежный приз.
«Я сразу перевела его на карточку. И потратили мы его тоже практически сразу, потому как что такое эти 12 тысяч при наших-то ценах!»
Традиционные чукотские байдары из кожи моржа в поселке Лаврентия Чукотского района Чукотского автономного округа
Фото: Илья ПиталевТак оно все и идет своим чередом: квартира и работа, метель и ягоды, байдарка и руки в мозолях, муж и дети. Казалось бы, и помечтать некогда. Но мечтается все равно.
«Мы с мужем дом мечтаем построить. Свой дом для всех нас здесь же, в Лаврентия. Мы даже уже взяли себе кусочек земли. Так что дело за малым: купить дом во Владивостоке, довезти его до нас в разобранном виде пароходом, потом — собрать. Это и сложно, и долго, и очень дорого, но я уверена, что у нас все получится!»
источник