Речь Дарьи Навальной на вручении премии Сахарова
Сегодня в Европарламенте прошла церемония вручения премии Сахарова, присужденной Алексею Навальному. Вместо него премию получала его дочь Дарья.
Ниже — текст ее речи и видео выступления.
«Здравствуйте. Спасибо огромное, это действительно невероятно.
Перед тем, как я начну свою речь, просто хотела сказать: я невероятно благодарна, что принимаю эту награду за своего отца, и в то же время очень напугана. Для меня большая честь стоять здесь сегодня перед вами, и, будучи 20-летним студенткой, которая мало что знает о политике, я беспокоюсь, как бы всё не испортить.
Когда я услышала, что моему отцу — Алексею Навальному — вручили эту высокую награду, я страшно обрадовалась по двум причинам. Первая причина: это огромная честь, признание его заслуг и высокая оценка той работы, которую сделали и продолжают делать он со своими коллегами. А главное — это сигнал поддержки тем десяткам миллионов гражданам моей страны, которые желают лучшей участи для России и борются за неё.
Вторую причину тоже назову, хоть это и немного неловко. Хм… мой отец получает награду Европарламента и при её получении у тебя есть уникальная возможность выступить перед Европарламентом, но, к сожалению, по понятной причине отец приехать не может, так что… кажется, кто-то может бежать за билетами в Страсбург!
А потом я поняла, что приехать сюда, конечно, классно, но так, наверное, выглядит кошмар моей семьи и мой лично. Я езжу по различным мероприятиям, выступая от имени моего отца. Иногда его даже награждают чем-то. Я получаю награду. Я готовлю речь. И начинаю её с обязательной шутки… А он сидит в тюрьме. А я продолжаю ездить и в дороге читаю очередную статью о чудовищных условиях, в которых он сидит. Ну ничего же не поделаешь. Еду и выступаю. А он продолжает сидеть.
И это касается ведь не только Алексея Навального. Где сейчас лауреаты прошлогодней премии — белорусская оппозиция? В тюрьмах по большей части. Где сейчас лауреат Нобелевской премии мира 2010 года Лю Сяобо? Он умер в тюрьме.
И тут я задаю себе вопрос: а почему же так сложно вызволять из неволи тех, кто защищает права человека? Почему их продолжают бросать в тюрьмы не просто по всему миру, а даже в европейских, географически европейских странах в 21-м веке?
Европа велика и могущественна. Воля жителей Европы выражена в резолюциях депутатов Европарламента. И это точные, правильные, честные резолюции. Их поддерживают США и Великобритания. И Австралия, Новая Зеландия и весь свободный мир.
Но они — такие, как мой отец, — продолжают сидеть в тюрьмах, куда бросают все новых и новых их соратников.
Вы знаете, я слышала это много раз и уверена, что услышу еще. Прямо даже в кулуарах этой сессии.
«Знаешь, Даша», — скажут мне. — «Мы понимаем твои эмоции, ведь дело касается твоей семьи. Но в реальном мире мы должны действовать прагматично».
И там, в кулуарах заседания, я покиваю на это и скажу: «Да-да, конечно». Ну а что мне сказать?! Я 20-летняя студентка, и мне не очень удобно спорить с опытными и ответственным прагматиками.
Ну, я хочу хотя бы здесь, пользуясь тем, что микрофон у меня, никто его не заберёт и не надо ни с кем спорить лично, чувствуя себя невежливо, выступить против этого прагматизма. В конце концов, это премия имени Сахарова. И Андрей Сахаров был, видимо, одним из самых не прагматичных людей на планете.
Я не понимаю, почему те, кто выступают за прагматичные отношения с диктаторами, не могут просто открыть учебники истории. Это был бы очень прагматичный поступок, и, совершив его, легко уяснить непреложный политический закон: успокоение диктаторов и тиранов никогда не работает.
Сколько бы кто ни обманывал себя, надеясь на то, что очередной безумец, вцепившийся во власть, станет вести себя прилично в ответ на уступки и заигрывания, — этого никогда не случится. Сама суть авторитарной власти предполагает постоянное повышение ставок, рост агрессии и поиск новых врагов.
И те, кто когда-то говорил: «Давайте не будем отталкивать Лукашенко и продолжим диалог», — в тот момент, когда он избивал людей и бросал их в тюрьмы, добились только того, что он теперь, чтобы посадить кого-то, похищает его вместе с пассажирским самолётом.
Ещё одна вещь, которую почему-то очень не хотят делать прагматики, призывающие помнить о расходах и экономических потерях, — просто взять в руки калькулятор и посчитать, во сколько обходится их прагматизм, в частности, европейским налогоплательщикам.
Годы заигрывания с Путиным дали ему понять, что для роста своего рейтинга можно и войну устроить.
Во сколько Европе обойдется война с Украиной? Даже сейчас, после огромного количества новостей о Российских войсках на границе с Украиной, никто особо не реагирует. Никакое прагматичное торговое сотрудничество не окупит и доли тех прямых расходов, которые пришлось понести. Уже не говоря о стоимости того времени, которое западным политикам уже пришлось и придётся ещё потратить на решение этой проблемы вместо того, чтобы заниматься делами своих стран.
Одного из оппозиционных лидеров — Бориса Немцова — убивают выстрелами в спину прямо у Кремля. И тут же появляется прагматик, который разводит руками и говорит: «Ну, ничего не поделаешь. Давайте ограничимся жестким заявлением, а потом продолжим диалог».
А потом убивают второго и третьего. А четвёртого убивают в центре Берлина. А пятого — в Великобритании. А потом ещё и взрывают какие-то склады в Европе. А потом убивают химическим оружием. И то, что мы знаем, — это только неудачные покушения. А сколько было удачных? Мы все уже точно знаем, что внутри путинских спецслужб создана самая настоящая террористическая группа. Убивающая граждан моей страны без суда и следствия. Без правосудия. Они чуть не убили мою мать, они почти убили моего отца, и никто не даст гарантии, что завтра европейские политики не будут падать замертво, взявшись за дверную ручку.
И вот вы уже наращиваете полицейские бюджет. Вы выдаете огромные деньги спецслужбам. Тратите миллиарды на новые способы обнаружения отравляющих веществ. И это последствия такого прагматизма.
«Не надо пережимать, надо действовать осторожно, чтобы не разозлить их», — говорит прагматик. А завтра диктаторы, окрылённые полумерами запада, просто везут тысячами людей на границу Евросоюза, заставляя женщин и детей штурмовать заборы, сладострастно мечтая о том, чтобы кого-то застрелили или затоптали в толпе.
Пусть прагматики ответят, во сколько это обойдётся Польше, Литве или всему Евросоюзу.
Мне также ответят: да чего ты хочешь? Это суверенные страны со своими правительствами. Наши возможности ограничены. Или ты предлагаешь начать ядерную войну для освобождения политических заключенных?
Войну начать я, конечно, не предлагаю. Однако замечу, что, хоть и без особого успеха, но она уже идет, и в ней есть реальные жертвы. И в ней используется и кибероружие, и химическое оружие. Тот факт, что европейские банки свободно отмывают коррупционные миллиарды Путина и его друзей, что яхты путинских олигархов по-прежнему производят фурор на европейском Средиземноморье, или что 99% высших чиновников России и Беларуси, прямо замешанных в преступлениях, могут по-прежнему беспрепятственно путешествовать по Европе, как и их семьи, — это верный знак того, что многие из тех, кто принимает решения, даже не пытаются выиграть хотя бы маленького боя в этой войне. Они слишком много говорят и думают о «realpolitik», обдумывая действия, основанные на идеях и принципах, которые наивные и глупые.
И знаете что. Мне кажется, что проблема в том, что желание вновь и вновь умиротворять диктатора, не злить его, стараться не замечать его преступлений до тех пор, пока это возможно, — это не прагматический подход. Настало время сказать это прямо. Под вывеской прагматизма тут цинизм, лицемерие и коррупция.
Борьба между идеализмом и прагматизмом идёт всегда. Это ожесточённые бой и в европейской политике. Но даже выбор стороны прагматизма не должен означать предательство своих идей.
Когда я написала своему отцу вопрос: «Что ты хочешь, чтобы я сказала перед Европарламентом?», он ответил: «Скажи, что никто не смеет ставить знак равенства между Россией и режимом Путина. Россия — часть Европы, и мы стремимся стать её частью. Но мы хотим, чтобы и сама Европа стремилась к себе. К тем потрясающим принципам, которые заложены в ее основу. Мы стремимся в Европу идей, торжества прав человека, демократии и достоинства, но совсем не хотим в Европу канцлеров и министров, мечтающих устроиться в совет директоров путинской госкомпаний или поплавать на яхте олигарха».
Сегодня здесь, на этой сцене, получая высокую награду за своего отца, я благодарю вас и в вашем лице приветствую Европу идей и принципов. Европейский Союз — потрясающие чудо, которые смогли создать народы, вся история которых заключается в бесконечной войне друг с другом. Несмотря на все трудности и проблемы, встречающиеся на пути ЕС и которые ещё встретятся, я верю в его будущее и верю в то, что моя страна однажды станет его частью.
На нас всех лежит большая ответственность, неважно, кто мы — европарламентарии или студенты. Просто мы живём в такое время, когда многие проблемы, от климата до выживания демократии, придётся решать нам.
И завершая свою речь, я хочу процитировать своего великого соотечественника, именем которого названа эта премия.
«Не из ложной скромности, а из желания быть точным, замечу, что судьба моя оказалась крупнее, чем моя личность. Я лишь старался быть на уровне собственной судьбы».
Я желаю, чтобы всем нам хватило сил быть на уровне собственной судьбы.
Свободу Алексею Навальному!»