Российское образование: во все тяжкие
«Двигаться с высокой эффективностью в неверном направлении ещё хуже, чем вообще никуда не двигаться»
Харуки Мураками «Хроники заводной птицы»
Пару недель назад мы говорили о нововведениях, которые ждут российскую школу, мальчишек и девчонок, а также их родителей в наступившем учебном году. Есть повод продолжить разговор о российском образовании, перейдя к более широким обобщениям. Куда идет отечественное образование, почему оно мечется, как неприкаянное, из стороны в сторону – то несет его на запад, то вдруг резко развернется и с выпученными глазами мчится в противоположном направлении. А то и вовсе – стоит в полном оцепенении и что-то неуверенно бормочет про особый русский путь.
Давайте ответим себе на вопрос, в чем смысл образования? Школьного, высшего – любого. Зачем мы ходим в школу, университет, получаем послевузовское профессиональное образование? Ведь не для того, чтобы как-то убить время между жизнью и смертью. Ответ очевиден – чтобы лучше устроиться во взрослой жизни, стать успешным в ней или, как говорят жуликоватые инфоцыгане, быть лучшей версией себя. Другими словами, образование – это инвестиция. Правильные вложения в себя на этапе обучения обернутся успешной карьерой, материальным достатком и гармонией с самим собой и окружающими миром. Ошибочная инвестиция влечет за собой жизненные неурядицы, профессиональное фиаско и шагающий с тобой рука об руку статус неудачника.
Является ли образование в России инвестицией? Ответ, увы, отрицательный. Если не брать в расчет какие-то кастовые истории, вроде того, как отпрыски МИДовского чиновника идут по стопам родителя, учатся в школе с «английским уклоном», по протекции поступают в МГИМО и далее живут по канону существа, рожденного с золотой ложкой во рту. В таком случае образование уместно сравнивать не с инвестицией, а с пожизненной рентой.
Если по гамбургскому счету, оно является инвестицией лишь тогда, когда последовательно развивается десятилетиями, четко понимая свою главную задачу. История современного отечественного образования – это бесконечная смена направлений и приоритетов.
В середине 1990-х решили расстаться с советской системой, искали какой-то новый путь. Синтезировали советские практики с выдернутыми из контекста американскими и европейскими методиками. Предсказуемо получился «Франкенштейн». Вдобавок это наложилось на экономические трудности, учителя становились «челноками», шли торговать на рынок, инженеры уходили в электрики и сантехники, потому что так можно было что-то заработать на жизнь. Еще были полчища юристов и экономистов, которые, получив диплом, сходу пополняли растущую как на дрожжах армию безработных. В общем, образование лихих 90-х и близко не было инвестицией.
В 2000-е, начав вставать с колен, стали чуть увереннее в себе, расширили кругозор и решили, что западный путь в образовании доказал свою эффективность. Разве плохо жить, как немцы, думали россияне? Тем более, что в те годы даже наш президент легко и непринужденно переходил в своих выступлениях с русского на немецкий.
Выяснилось, что у них там – Болонская система, а раз мы вроде как идем на сближение и стыковку с Европой, то пора и нам насаждать Болонский процесс. Сказано – сделано: появились ЕГЭ, бакалавриат и магистратура. Дальше, правда, дело не пошло. Болонская система – это ведь прежде всего академическая мобильность, способность быть «своим» в любой европейской стране, а вот эти бакалавры-шмакалавры – так, малозначительная надстройка. Дело как-то не пошло, еще и в отношениях с коллективным Западом наступил разлад. В итоге, в начале 2020-х, Болонскую систему предали анафеме, опять как-то так оказалось, что все делали неправильно. Более всего пострадали те самые бакалавры, ставшие чем-то вроде недоношенного ребенка, которого, в связи с новыми вводными, донашивать не планируется. Чуть лучше дела у магистров, но тоже толком никто не понимает, что дают им 2 дополнительных года обучения, и зачем вообще было городить суету, ломая сложившуюся систему 5-летнего высшего образования. Какие уж тут инвестиции, разобраться бы с тем, что наворотили. Потому что работодатель, в большинстве случаев, не понимает, бакалавр – это уже готовый специалист с высшим образованием или некий полуфабрикат?
Теперь мы снова ищем особый русский путь. На нем есть, кажется, четкое понимание, что ни одна зарубежная образовательная система нам не подходит. При этом у нас, откровенно говоря, нет никакой своей. Откуда бы ей взяться, если 30 постсоветских лет ушли на метания из стороны в сторону?
Что делают ответственные чиновники? Первым делом, по старой русской традиции, доломали то немногое, что как-то работало. И на обломках советско-болонской системы начали собирать новый паззл. Еще толком ничего не сделано, а уже «смешались в кучу кони, люди и залпы тысячи орудий», мягкое объединяется с теплым, из каждого утюга систему бомбардируют все новыми гениальными идеями.
Поскольку все еще много в стране адептов советской системы образования, чиновников так и тянет к ней, как преступников на место преступление. Я не стану спорить с тем, что в ней было немало хорошего и, для своего времени, даже передового. Но времена той системы канули в лету. Тут бы ее и схоронить, вбив сверху для надежности осиновый кол, но нет. Достают с антресолей нечто пропахшее нафталином и пытаются предъявить обществу как передовые практики. Как промежуточный результат, имеем упор на внешнюю атрибутику – флаги, школьная форма, пропагандистские лозунги и единственно правильные ценности. В новых учебниках истории будут безошибочно расставлены акценты и распределены исторические роли, пространства для маневра и собственного мнения, судя по всему, просто не останется.
Параллельно чиновники абсолютно верно рассуждают, что нам нужно догонять и перегонять Запад в части технологий и эффективности производства. А что для этого делается? Принципиально ничего. Некоторые депутаты в Госдуме предлагают убрать из школьной программы английский язык – они, разумеется, понятия не имеют, что вся технологическая документация сегодня, даже в Китае, существует на «инглише». Потому что мир транспарентен, и английский давно выбрали как универсальный язык коммуникации. Какие-то новые предметы в школе, может быть, появились? Ага – «Разговоры о важном» и «Семьеведение». Да, вот еще, ОБЖ переименовали. Я, в общем, не против этих «разговоров», но совершенно не понимаю, как они поспособствуют технологическому прорыву в нашей стране?
Государство, к огромному сожалению, видит лишь одну сторону процесса обучения – пропагандистскую. В самом факте пропаганды в школе и вузе нет ничего плохого – любая страна должна продвигать свои ценности и приоритеты. Но почему на этом остановились, посчитали, что будет достаточно подготовить людей с патриотическим уклоном и тягой к скорейшему созданию многодетной семьи? А как же «собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов» будет российская земля рождать? Или государству они не особо и нужны, вполне достаточно глубинного народа с его приземленными, но крайне верноподданническими взглядами на жизнь?
Может и так. Есть ведь идеологи, вроде Проханова, убежденные, что знания только умножают печали, а русскому государству так еще и вредны. Хорошее образование появилось в России в 19 веке, и как-то сразу стало тесно связано с вольнодумством. А университеты во все времена были исключительно питательной средой для брожения умов и протестов. Опасается этого государство, вот и не желает инвестировать в качественное современное образование. И тот факт, что даже сегодня дети многих чиновников продолжают учиться за границей, подтверждает этот факт.
В сухом остатке имеем грустную картину. Российская школа – это приобщение к традиционным ценностям плюс подготовка к сдаче ЕГЭ. Российский вуз – это среда, где варятся в собственном соку, а главным приоритетом является лояльность руководству. Связи с международной образовательной средой, де факто, утрачены, мы теперь даже не можем сравнивать себя с другими странами, чтобы понимать, соответствует наше образование требованиям времени или безнадежно отстало.
И снова, как это было в лихие 90-е и начале 2000-х, многие студенты вузов даже не собираются работать по специальности. Смотрю на то, как выпускники Псковского госуниверситета радостно чепчики подбрасывают в день окончания вуза, а потом встречаю их на электросамокате с большой желтой или розовой сумкой за спиной и грущу – для этого вы ходили на пары 4-5-6 лет?
Вот и получается, что на бумаге у нас все хорошо, «шагаем в ногу со временем», многомиллиардный бюджет на школу и вузы. А на деле образование по-прежнему не является ценностью. Остается «корочкой», существует, во многом, потому что для приема на работу еще требуют диплом. Зачем требуют? Да по инерции, так исторически сложилось. В реальности работодатель особо не рассчитывает, что он получит со студенческой скамьи компетентного специалиста, заранее готовится обучать и переучивать.
Образование в России – это ритуал. Все с умным видом о нем говорят, делают вид, что это очень нужная штука, без него никуда. В реальности никто не понимает, как оно поможет добиться успеха в жизни. Потому что, в абсолютном большинстве случаев, не помогает.
Константин Калиниченко