Фонд Хабенского рассказал, как вычислить мошенников при сборе денег на лечение детей

Миллионные суммы «необходимых» средств на лечение детей от рака в клиниках Германии или Израиля оправданы лишь в 1% случаев.

Деньги на лечение детей сегодня в России собирают в электричках и подземных переходах, на концертах и спектаклях, в СМИ и на интернет-ресурсах. Обыватели теряются среди десятков просьб о помощи, каждая из которых, как правило, связана со спасением жизни ребенка. А благотворительные организации с многолетней историей сетуют, что поступления от неравнодушных жертвователей в последнее время сокращаются. 

При этом, по словам медиков и самих благотворителей, многомиллионные суммы «необходимых» средств на лечение детей от рака в клиниках Германии или Израиля бывают оправданы примерно в 1% (!) случаев. Во всех остальных ситуациях ребенка успешно лечат в России по полису ОМС.

Увы, наличие нечистых на руку общественников, зарабатывающих на готовности людей спасти жизнь ребенку, сегодня уже ни для кого, кроме самих жертвователей, не является новостью. 

Федеральное агентство новостей пообщалось с благотворительными организациями и медиками и выяснило, как избежать спонсирования мошенников и оказывать помощь тем, кому она действительно нужна.

Борьба со лже-Хабенскими

Член Совета по стратегическому развитию здравоохранения при правительстве РФ Евгения Майорова возглавляет совет Челябинского движения помощи онкобольным детям «Искорка», образованного сообществом родителями заболевших детей еще 18 лет назад. По ее словам, количество всевозможных благотворителей и собирающих деньги волонтеров в последнее время растет в геометрической прогрессии. 

«Организаций стало намного больше, и это мешает в работе, потому что людям сложно разобраться, кому можно верить», — рассказала ФАН Евгения Майорова. 

В Благотворительном фонде Константина Хабенского также констатируют, что противодействие мошенникам давно стало частью работы организации. 

«Мошенничество так или иначе присутствует в любой сфере нашей жизни, поэтому странно думать, что в благотворительности его почему-то не будет», — рассказала ФАН директор фонда Алина Мешкова. 

Известный российский актер театра и кино Константин Хабенский основал фонд помощи детям с онкологическими и другими тяжелыми заболеваниями мозга в апреле 2008 года. С тех пор в Интернете периодически появляются, создавая путаницу, кибердвойники Хабенского-благотворителя.

«Нам повезло: бороться с фейковыми страницами основателя нашего фонда и другими угрозами нам помогают сотрудники Group IB (компания-резидент Фонда Сколково, специализирующаяся на расследовании киберпреступлений. — Прим. ФАН)», — поделилась Алина Мешкова.

Как отличить мошенника

Однако, по словам представителей фонда, чтобы выявить мошенников, жертвователям совсем не обязательно привлекать профессиональных специалистов — достаточно потратить несколько минут на сбор информации. 

«Если говорить о мошенничестве в Интернете, то расставаться со своими средствами стоит только тогда, когда вы уверены, что перед вами — настоящая страница действующего благотворительного фонда. У которого на сайте есть отчеты, актуальные новости, который знают другие благотворители и который точно возник не вчера», — пояснила директор Фонда Хабенского.

Общественники советуют не принимать спонтанных решений о перечислений денег в адрес благотворительной организации, несмотря на то, что истории тяжелобольных детей чаще всего вызывают желание помочь как можно скорее.

«Главный способ не нарваться на мошенников — это помогать осознанно, а не эмоционально. Ведь именно на это и рассчитывают мошенники: на ваши сильные сиюминутные эмоции и вечную нехватку времени», — отметила собеседница ФАН. 

Кроме того, по словам Алины Мешковой, порядочность благотворительной организации можно проверить по ее наличию на определенных площадках. 

«Мы всегда советуем помогать проверенным благотворительным организациям — например, тем, которые есть на платформах «Такие дела» или Dobro.Mail.ru», — добавила Мешкова. 

Особые вопросы вызывают уличные сборщики денег, курсирующие с коробками по пригородным поездам или встречающие горожан в наиболее проходимых местах. 

«Проверенные фонды никогда не собирают наличные средства в общественных местах вроде метро, электричек или бульваров. Например, наших волонтеров со специальными ящиками в руках можно встретить только на спектаклях и концертах, куда нас приглашают сами артисты», — обозначила Алина Мешкова позицию Фонда Хабенского.

Отказ от уличного сбора денег закреплен и в одной из деклараций, которую к этому моменту подписали около 290 некоммерческих организаций России, занимающихся благотворительностью. Еще в 2017 году общественники объединились в Ассоциацию «Все вместе», противостоящую мошенникам: помимо декларации, на их сайте размещены «рискометр» для проверки благотворительной организации и сервис подачи заявления о подозрительном сборе денег.

Обман может стоить жизни

Общественники и медики отмечают, что не связанные с реальными детьми и их родителями мошенники — это еще полбеды. В таких случаях цена обмана измеряется только несколькими сотнями или тысячами рублей, попавшими в карман нарушителей. Куда хуже, когда и фотография, и история ребенка вполне реальны и он действительно нуждается в медицинской помощи — но лишен ее. 

«Очень часто мы сталкиваемся с тем, что организация, куда попадают оказавшиеся в сложной ситуации родители, уговаривает их собирать деньги на лечение за рубежом. И они теряют время, пока не наберется нужной суммы, чтобы вывезти ребенка в клинику», — рассказывает руководитель движения «Искорка Фонд» Евгения Майорова. 

По словам общественницы, в своей практике она сталкивалась и с трагическими историями взаимодействия с сомнительными фондами. 

«Семья, вместо того чтобы поехать в федеральную клинику по бесплатной квоте, собирала деньги на лечение в Израиле. В итоге они там оказались, но так получилось, что их никуда не приняли, и они вынуждены были вернуться», — привела пример представительница челябинского общественного движения. 

По словам Евгении Майоровой, в России «потерявшихся» обладателей квоты на бесплатное лечение в итоге приняли, несмотря на несоблюдение сроков поступления. 

«Они сделали ребенку пересадку костного мозга, но он, к сожалению, ее уже не выдержал, потому что был в тяжелом состоянии. Когда ребенку уже очень плохо, имеет значение каждый потерянный день», — пояснила собеседница ФАН. 

Директор НИИ детской онкологии и гематологии в Национальном медицинском исследовательского центре онкологии им. Н.Н. Блохина Светлана Варфоломеева в интервью ФАН рассказала о необходимости медицинского наблюдения за тяжелобольным ребенком, даже если у родителей есть сомнения в успешности лечения у отечественных специалистов. 

«Я всегда спрашиваю, где находится ребенок. Мне отвечают: дома. Но он не может быть дома — может случиться любая трагедия», — заявила медик. 

Светлана Варфоломеева добавила, что в большинстве случаев выступает за то, чтобы ребенок с доказанным тяжелым заболеванием находился под присмотром профессиональных врачей, даже если семья в этот момент пытается собрать миллионы на его лечение в иностранном медучреждении. 

«Давайте мы ребенка госпитализируем, обследуем, начнем лечить, и в это время родители уже смогут задать своему врачу все интересующие вопросы. В частности, о том, насколько эффективна технология, которая используется в данной клинике, и существует ли разница с данными международных больших групп. Диалог с врачом всегда должен быть открытым, ничего в этом сложного нет», — добавила Варфоломеева. 

Первоклассные эксперты 

Ранее глава НИИ детской онкологии и гематологии в подробном интервью ФАН о лечении детей от рака в России рассказала о том, что в 99% случаев детям даже в тяжелых случаях можно помочь в России.

Точно такие же цифры назвали корреспонденту ФАН и в Благотворительном фонде Константина Хабенского.

«Наши подопечные, дети с опухолями мозга, в 99% процентах случаев проходят лечение в России. Здесь есть врачи-профессионалы, которые по-настоящему любят свое дело, следят за всеми изменениями в сфере нейроонкологии, посещают зарубежные медицинские конференции (в этом мы их поддерживаем) и являются первоклассными экспертами, способными обеспечивать лечение детей на том же уровне, что и в развитых странах», — отметили в фонде.

Среди причин массовых сборов на лечение детей в зарубежных медицинских центрах специалисты называют как особенности менталитета родителей, так и желание недобросовестных благотворительных организаций заработать на чужой беде. 

Согласно федеральному закону № 135-ФЗ «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях», некоммерческие организации этого профиля имеют право тратить на собственные нужды до 20% от собранных средств. Учитывая, что в заявках на лечение в зарубежных клиниках фигурируют многомиллионные суммы, возможность содействовать родителям в организации такого лечения может привлекать недобросовестных активистов, которые стремятся убедить семью везти ребенка на лечение в Израиль или Германию. 

Между тем, даже медицинскую помощь за рубежом можно получить, обратившись в соответствующее ведомство в России. 

«У нас есть комиссия Минздрава по отбору для лечения за рубежом — туда тоже можно обратиться, и в ряде случаев мы обращаемся в эту комиссию. Когда-то нас поддерживают, когда-то нет, но если не поддерживают, то всегда предлагают альтернативу, которой можно воспользоваться в России», — пояснила руководитель НИИ детской онкологии и гематологии. 

По словам общественных активистов, зачастую родителям просто не хватает достоверной информации, чтобы принять правильное решение и не навредить собственному ребенку. 

«Важно, чтобы были профессиональные организации, которые могли бы родителям объяснять: если у папы с мамой есть деньги, они могут ехать за рубеж — это их право. Но важно, чтобы родители понимали, на что они могут там рассчитывать, есть ли разница между лечением в России и за рубежом и может ли семья себе это позволить», — подытожила Евгения Майорова.