Марина Девятова: «Наверное, я андеграунд»
Ключевым событием праздничной программы, приуроченной ко Дню России, в Ульяновске стал концерт с участием известной российской исполнительницы Марины Девятовой. Послушать вживую чудесный голос этой певицы на Соборную площадь пришли тысячи ульяновцев. Концерту даже не помешало интересное положение певицы. Однако зрители отметили, что оно ей даже к лицу. - Марина, ковидные ограничения постепенно уходят, концерты возвращаются. Как вы пережили эти два года? - Я никогда не забуду 13 марта 2020-го, когда нам сказали: «Пока». Мы тогда находились в туре, и город за городом стали закрываться. Ульяновск тогда тоже был в нашем туре, но до него мы уже не доехали. Тогда казалось, что месяц пересидим и дальше поедем. Но зря надеялись - застряли надолго. Было очень тяжело видеть, как люди не могли работать по профессии и уходили в продавцы, в таксисты. И это здорово, что постепенно ограничения отменяют. Но везде по-разному. - У нас с 8 июня даже масочного режима нет. - А в каких-то городах до сих пор неполная посадка в зале. Но то, что постепенно наш зритель все-таки стал возвращаться в концертные залы, - это уже маленькая победа. Ведь наша аудитория - это в первую очередь не молодежь, а старшее поколение. Они до сих пор побаиваются. Поэтому мы сейчас приучаем нашего зрителя возвращаться в залы. Доносим, что концерты - это не зло, не опасность. Наоборот, концерты - это эмоциональная разгрузка, поднятие боевого духа. Концерты - это хорошо! И мы уже видим, что народ соскучился по ним. Посмотрите, как широко в этом году отмечали 9 Мая, День России. Люди уже перестали бояться, у всех иммунитет. Я, например, три раза переболела. И здорово, что на праздники есть возможность вот так объединиться. - Вы говорите, что ваша публика - это старшее поколение. Почему молодежи неинтересна народная культура? - А я бы не сказала, что ей неинтересно. Ее молодым просто мало дают. Ведь у нас нет ни одной радиостанции, ни одного крупного ТВ-канала, посвященного народной культуре. Ни в одной из премий, продвигаемых масс-медиа, нет номинации «Фольклорный исполнитель». Так что вопрос этот не к нам. Мы-то есть! И традиции есть. И в регионах они никуда не делись. Я в этом году была на двух «Студенческих веснах» в Самаре и в Челябинске. Ребят из регионов, исполняющих фольклор, просто вагон и маленькая тележка! Поэтому молодежь, может быть, и хотела бы проявлять интерес к народной культуре, но ее нужно показывать. Причем начиная с детсадов, школ. Ведь молодежь вырастает из того, что ей показывают. Вспомним Кавказ - в кафе, на свадьбах молодежь достает аккордеоны, барабаны и танцует национальные танцы. Вы когда-нибудь в русских ресторанах такое видели? - Наверное, нет. - Потому что, во-первых, у нас русских ресторанов очень мало. А во-вторых, есть стереотип, что русская песня - это что-то очень грустное, застольное и под большое количество алкоголя. Хотя на самом деле пласт русской песни огромный! И хорошо, что сейчас есть коллективы, вроде группы Zventa Sventana, которые исполняют этническую музыку, но на современный бит. - В свое время благодаря музыке Горана Бреговича из фильмов Эмира Кустурицы популярность набрал балканский фолк. Если вам предложат стать автором саундтрека к фильму, согласитесь? - Почему бы и нет. - А со всяким ли режиссером вы согласитесь работать? - С одной стороны, творческие люди не должны работать в позиции «Ты должен». Но с другой - жизнь меня научила правилу: «Пункт первый: режиссер всегда прав. Пункт второй: если ты так не считаешь, смотри пункт первый». Потому что режиссер видит конечный результат. Это люди, которые смотрят глобально. Артист - это руки и ноги. Режиссер - это голова. Так что если меня не будет ломать от того, что мне предлагают, я только с удовольствием откликнусь на предложение. А если говорить именно про фильмы Кустурицы, то в них все было сделано грамотно, вкусно и вовремя. Наши кинематографисты, к сожалению, чаще предпочитают авторскую музыку. Национальный колорит почему-то им неинтересен. - Когда-то вы пели в фолк-рок-группе «Индрик-зверь» и даже выступали на фестивале «Нашествие». Не скучаете по драйву рок-фестивалей? Это же особая атмосфера. - Конечно, скучаю и понимаю, что это были классные студенческие годы, когда мы могли делать ошибки и работу над ошибками, творить, не быть привязанными к какому-то формату. Но нужно понимать, что фестивали, особенно для молодой группы, не подразумевают гонораров. А у музыкантов есть семьи, которые нужно кормить. Поэтому когда нет возможности зарабатывать там, где им нравится, они уходят. Мы все хотим пользоваться четырехслойной туалетной бумагой, возить своих детей чуть дальше, чем Московская область, есть вкусный сыр. Комфорт нужен всем, и это нормально. Про нашу группу можно сказать так: где платили, туда и уходили. Потому что музыкант кормится своим талантом. Например, барабанщик ушел в группу «Дюна». А я пошла на проект «Народный артист», и у меня немного изменился вектор. - Даже артисты вашего жанра попадают в громкие скандалы. Но только не вы. Как вы умеете обходить эту грязь? - Я просто не пытаюсь на этом заработать. Потому что любой скандал - это же деньги. Если у вас проблемы с творчеством - вы начинаете делать скандалы. И любой пиар-менеджер этому только рад. Почему-то никому не интересно рассказывать о песнях, творчестве, традициях. Зато интересно, кто кого увел, кто с кем спит, кто какой ориентации. Поэтому я не в шоу-бизнесе. Я иду где-то рядом, своей дорогой. - Можно сказать, что вы андеграунд? - Наверное, да, в какой-то степени андеграунд. У меня нет цели делать фейки, скандалы. Ведь это страшная штука, которая засасывает. У меня много коллег и друзей, которые живут за счет того, что они ходят на скандальные шоу и им за это платят. Но ведь творческий человек приходит домой и говорит сам себе: «А что ты сделал с творческой точки зрения?» Мы все хотим видеть зрителя в зале, писать новые песни, ставить шоу. А на скандалах долго не выдержишь. Придет новая молодежь, которая займет эту нишу, а тебя будут помнить не как артиста, а как скандальную личность. Еще в нашем шоу-бизнесе как-то не принято достойно взрослеть, достойно стареть. Хотя это абсолютно естественно. И нам, народникам, как-то проще, начиная с костюмов и заканчивая самими песнями. Согласитесь, странно петь в 60 лет «Мальчик-бой, я буду с тобой». А я пела народные песни в 20 лет, сейчас мне 38 - и я их пою и в 60 тоже буду. Разве что тембр голоса немного поменяется из-за возраста. - Ваша старшая дочь практически тезка нашего города - ее зовут Ульяна. Вашему будущему ребенку имя уже выбрали? - Выбрали, причем выбрала Ульяна Алексеевна. Мы просто публично пока не оглашаем. А для Ульяны у вас в подарок купила бутылочку минеральной воды «Ульянка». Вообще, я ваш город очень люблю. Знаете, есть такие залы, когда открывается занавес, а в зале гробовая тишина, даже энергетическая. Это не про вас. От ульяновского зрителя всегда теплота идет. Ульяновск - это город со своим фольклором, со своими традициями. И я очень рада, что со мной рядом живет человек, который всегда напоминает мне о вашем городе.