Что вас больше всего привлекает в писательском труде? Свобода. Когда я работала на пятидневке, вставала в шесть утра, сорок минут добиралась до своего НИИ, ждала отпуска одиннадцать месяцев, то могла только мечтать о свободном графике. Теперь я сама себе хозяйка. Найдя применение неуемной фантазии, я обрела профессию мечты. Какое из ваших произведений вы считаете наиболее значимым или любимым? Роман, с которого началось мое сотрудничество с «ЭКСМО» — «Кара Донжуана». Он не только захватывающий, но очень искренний. Я писала эту книгу, будучи молодой, немного наивной женщиной. Я верила в любовь и наделила этой верой своих героев. Как вы относитесь к критике и отзывам о своих произведениях? Стараюсь не читать отзывов, но когда заказываю свои книги на маркет-плейсах, вынужденно с ними знакомлюсь. Некоторые скриню, так они меня забавляют. Пример: «Автор употребила слово „пилюля“. Это фу!». Чем оно плохо? Лекарственная форма, ничего более. То есть отрицательные отзывы меня не ранят. К критике тоже спокойно отношусь. Считаю, что когда дело касается творчества, даже конструктивная неуместна. Я создаю вселенную и вправе самостоятельно решать, как она будет выглядеть. Ваша новая книга — «Проклятие Спящей красавицы» — похожа на ретеллинг сказки в российских реалиях. Как вы пришли к такому сюжету? Не первый раз адаптирую сказку. Были другие: «Красавица-чудовище», «Призрак большого города», это что-то похожее на «Снежную королеву», и несколько вариаций «Золушки». Еще Шекспир говорил, что есть всего шесть сюжетов, я с ним не спорю, но экспериментирую, как могу. Кому может понравится эта книга? И можно ли с нее начать знакомство с вашим творчеством? Знакомство начать можно с любого произведения. Все они по-своему хороши. Я перечитываю их после публикации, и ни за одно не стыдно. «Проклятие спящей красавицы» — роман современный, но с экскурсом в популярные ныне нулевые. Он будет интересен и бумерам, и зумерам, и олдам, а в переводе с современного сленга на привычный русский — читателям разных возрастов. Как вы придумываете своих персонажей? Есть ли у них прототипы в реальной жизни? Прототипов нет. Разве что я сама. У меня есть убеждение, что каждый автор пишет всю жизнь одну и ту же книгу. И она о нем самом. На вашем счету уже около двух десятков детективов, при этом все сюжеты весьма оригинальны. Как вам удается не повторяться? На моем счету более 50 произведений. И это только романы! Есть еще рассказы для сборников. «ЭКСМО» меня печатает с 2008, и я стабильно сдаю по три книги в год. Это нелегко, но пока справляюсь. И очень надеюсь, что избегаю повторений. Точно ответить не могу, поскольку не помню всех сюжетов. Иногда, перечитывая старые свои книги, я как будто впервые с ними знакомлюсь. Если бы вам предложили экранизировать один из ваших романов, какой бы вы выбрали? Предложения были. Роман «То ли ангел, то ли бес» одобрили года три назад, но... А воз и ныне там! А какие замечательные криминальные мелодрамы можно было бы снять по романам «Нет дьявола во мне», «Договор на одну тайну». Но и «Кара Донжуана» при определенной доработке смогла бы влюбить в себя многих. Соблюдаете ли вы какие-либо ритуалы во время написания очередной книги? Я долго раскачиваюсь. Знакомлюсь с героями. Жду, когда они мне откроются. Дописываю быстро, взахлеб. Не потому, что сроки горят, просто не могу иначе. Иногда получается скомкано, но такой уж у меня стиль написания. Мне самой интересно, чем все закончится. Когда я заканчиваю роман словом КОНЕЦ, отмечаю это. Могу шампанским, могу «Ессентуками», главное налить напиток с газиками в красивый бокал. А после всех правок и написания аннотаций нужно отдохнуть от героев и событий недели три, чтобы начать писать новую историю. Бывает ли у вас выгорание и если да, как вы с ним боретесь? Два раза точно я говорила себе — все, я больше не пишу! Нет ни вдохновения, ни сил, ни мотивации. Писатели зарабатывают мало и, их никто не знает (Джоан Роулинг и Дарью Донцову в расчет не берем), а бесконечно искать идеи для книг невозможно. Но на мое состояние влияли, как я проанализировала позже, внешние факторы. В первом случае, пандемия. Тогда все переживали упадок. Во втором, серьезные проблемы со здоровьем. Мне казалось, я не успеваю жить, а только и делаю, что пишу или думаю о том, что написать. Но результатом этих терзаний стал роман «Там, где растаял мой след». Из последних он мой самый любимый.
