В прошлом номере «Коллекции» я посвятила свою колонку Вере Глаголевой — известие о том, что ее больше нет, пришло за день до отправки журнала в типографию. Я упомянула, что в редакции лежит интервью актрисы, которое она так и не решилась напечатать. Такое у нас случается, особенно, как ни парадоксально, если беседу вел журналист, давно знакомый со звездой. Одно дело — размышлять о перипетиях своей жизни, сидя за столиком прибрежного кафе на «Кинотавре», и совсем другое — увидеть уже готовый текст. Именно по этой причине вы не смогли прочитать интересные воспоминания Евгении Симоновой, Леонида Ярмольника, Игоря Скляра, Александра Кузнецова, дочери Валерия Ободзинского, жены Армена Джигарханяна Татьяны Власовой, Бориса Невзорова…
Вот и Вера посчитала, что слишком открылась в своем интервью. Но не проститься с любимой актрисой редакция не может. Обращаться к ее родным рано — горе требует тишины, а не встреч с журналистами. После поста Ани Нахапетовой, обвинившей псевдодрузей матери в том, что они пиарятся на трагедии, мы решили: не надо подруг, приятелей, коллег. Пусть это будет рассказ нашего редактора Марины Порк, которая за тридцать лет общения с Глаголевой взяла у нее множество интервью для разных изданий, в том числе и то, неопубликованное.
У Окуджавы есть строки «На фоне Пушкина снимается семейство» — так вот здесь совсем не тот случай. У Марины не было желания выдать себя за близкую подругу, которая знает все: и что было, и чего не было. Ее материал полностью основан на диктофонных записях — никаких домыслов и обобщений. Мы постарались проститься с Верой Глаголевой нежно. Надеюсь, нам это удалось…
