Скрипач Даниил Коган: “Концерт должен стать мультижанровым”
Даниил Коган - представитель музыкальной династии Коганов, внук знаменитого советского скрипача Леонида Когана, молодой и успешный музыкант с большими амбициями, побеседовал с корреспондентом «Культуромании» о современной академической музыке.
-- Даниил, вы родились в семье больших музыкантов и с самого детства были окружены музыкой. В каком возрасте поняли, что хотите связать с ней свою жизнь?
-- Я стал понимать, что это мое призвание в тот момент, когда стало трудно. Пока было легко заниматься музыкой, я до конца не осознавал, что это занятие на всю жизнь. Лет в 17-18, когда стало по-настоящему тяжело, понял -- хочу, чтобы это было моей профессией.
-- Во время учебы вы были стипендиатом многих благотворительных фондов, включая фонд Спивакова и другие. Насколько важна такая поддержка для юных музыкантов и что она дает?
-- Главное, что дают подобные фонды - это концертная практика, она очень важна в юном возрасте. Дети привыкают к тому, что значит быть артистом. Если слишком поздно заняться этим, может быть упущено то время, которое нужно для становления артиста. Приходится играть много и на разных площадках, в разных условиях, все это незаменимый сценический опыт.
-- Вам удалось поработать на сцене со многими выдающимися музыкантами. Кто произвел наибольшее впечатление?
-- Очень много имен. Для меня работа со старшими коллегами - всегда опыт, сценическая школа, которую невозможно получить на уроках специальности или выступлениях с оркестром или сверстниками. Живая школа игры, которая очень важна в вопросе развития музыканта.
-- Существует расхожее мнение, что академическая музыка - не молодежная музыка. Можно ли как-то повлиять на эту ситуацию?
-- Молодые исполнители активно пытаются популяризовать академическую музыку в кругах молодежи. На мой взгляд, для этого важно обращать внимание на смежные виды искусства, синтезировать музыку с другими направлениями. Современная молодежь - она уже не просто про то, что посмотреть. Люди получают микродозы эндорфинов, просто листая ленту новостей в телефоне, ведь они узнают информацию в мгновение ока. Нужно идти им навстречу - они не могут высидеть весь концерт, им надо что-то потрогать, послушать, посмотреть. Концерт должен стать мультижанровым, музыка должна быть окружена другими видами искусства. Это будет более доступный формат и это произведет на зрителя большее впечатление.
Сейчас проходит второй сезон моего собственного фестиваля “Притяжение”, в рамках которого мы как раз и занимаемся синтезом разных видов искусств.
-- Расскажите о вашем фестивале. Как родилась идея его делать?
-- Мне всегда хотелось сделать что-то свое. Вместе с нашей творческой группой мы долго думали, что же это может быть, потом появилась идея подобных концертов - политопов. Автор этой концепции французско-греческий композитор Янис Ксенакис.
Мы комбинируем музыку с разными стилями искусства. Идет концерт, а в антрактах проходят различные театральные перформансы, выставки картин, кинопоказы. Сам концерт - незыблемая часть, а вот в антракте зрители могут переключить внимание, отдохнуть и в более полной мере насладиться вечером. Первый сезон фестиваля собрал много хороших отзывов. Мы проводили его в Московской консерватории. Для публики было неожиданно попасть на такое мультижанровое событие, ведь для консерватории подобное несвойственно, это довольно консервативное учреждение, где все проходит также, как и было 50 или 100 лет назад. А мы пришли с чем-то принципиально новым и удивили публику. В будущем сезоне планируем подключить новые площадки и у зрителей на протяжении всего года будет возможность попасть на “Притяжение”.
-- Кого можете назвать кумирами своего детства и изменились ли ваши вкусы?
-- Кумиром моего детства был мой дедушка - Коган Леонид Борисович. И он им остается. Я увлекался творчеством многих музыкантов, начиная с Караяна в раннем детстве, заканчивая Карлосом Клайбером, Серджио Челибидаке. Очень многие люди повлияли на меня и это были не только музыканты, но и художники, писатели, режиссеры.
-- А композиторы, сыгравших наибольшую роль в вашем становлении как исполнителя?
-- Я всегда с трудом отвечаю на этот вопрос, так как очень много композиторов в разное время сыграли ту или иную роль. На данный момент это Прокофьев, Брамс, Бетховен, Равель, Шуман, Шостакович, Мессиан, Лигети.
-- На ваш взгляд, в чем феномен Теодора Курентзиса?
-- Феномен Курентзиса прежде всего в том, что он гипнотизер, он определенно обладает некими магнетическими качествами, гипнотизирует как оркестр, так и публику. Это очень редкая особенность, когда человеку удается сконцентрировать на себе так много внимания. Во-вторых, он умеет продавать свое искусство. Весь его образ, начиная от одежды, которую он носит, заканчивая концертами и интервью, которые дает, все это замечательно сделано с точки зрения продажи. Это удобно и легко продать. Ну и в третьих, что скорее всего первично - он выдающийся музыкант, выдающаяся личность. Успех пришел к нему не случайно, он заслуженно находится на своем месте благодаря своим способностям. Люди, подобные Курентзису появляются раз в несколько десятилетий.
-- Нравится ли вам работать с современными композиторами и есть ли среди них те, за чьим творчеством вы особенно следите?
-- Я слежу за творчеством многих композиторов, включая Курляндского, Ретинского, Раннева, Горлинского, Белоусова, Филановского, Невского. Очень увлекаюсь современной академической музыкой, мне нравится этот пласт. Мне удалось с некоторыми поработать и это интересно. Это некий вызов, потому что ты становишься соавтором партитуры, они прислушиваются к тому, что ты говоришь об их произведениях. Охотно меняют динамику, какие-то обозначения в нотах, если ты им что-то посоветуешь. Это всегда процесс сотворчества.
-- Важны ли для академического музыканта признание и слава?
-- Не буду кривить душой, это важно для музыканта. Можно сказать, что классический музыкант - затворник, который пишет или играет музыку и не думает больше ни о чем, но в итоге музыканту всегда нужна сцена - это признание, то, ради чего он и работает.
-- Вы формируете свой репертуар из тех произведений, которые предпочитаете сами или учитываете запросы публики?
-- Я никогда не делаю акцент на том, что любит публика. Зачастую бывает так: обращается филармония и просит сыграть какой-то концерт. И ты играешь тот концерт, который тебе заказали. А если речь идет о сольном концерте, то тут я ориентируюсь только на то, что сам хочу сыграть и программы порой получаются парадоксальными, потому что произведения в них состыкуются причудливо, так как только я вижу. Но именно это и делает каждого исполнителя уникальным.
-- Есть ли вероятность того, что авангардная музыка, столь высоко почитаемая в музыкальных кругах завоюет широкую аудиторию?
-- Недавно ушедшая от нас Ирина Александровна Антонова в одном из своих интервью сказала, что искусство шло к кризису начиная с эпохи Возрождения. Он наступил в XX столетии и продлится еще несколько веков, искусство стало антиискусством. Во-многом я с ней согласен. Музыка, которая сейчас пишется в некоторой степени антимузыка, это не совсем музыкальные произведения, это произведения, которые можно назвать звуковыми композициями. И популяризовать эти произведения очень трудно, потому что они не обладают привычными мелосом, ритмической сеткой, формой, за которую можно зацепиться. Простой слушатель привык к куплетам, особенно на фоне того, что происходит в популярной музыке. Ведь музыка разделилась на популярную и академическую только в прошлом веке, а до того музыка была народная, светская и религиозная. Когда произошло разделение, музыка пошла по-простому пути и по-сложному. Чем больше становилось разделение между простой и сложной музыкой, простыми песнями и сложными академическими произведениями, тем шире была пропасть между слушателями, которые слушают «попсу» и слушателями, которым по душе современный академический авангард. Это люди с разных планет. Тем не менее, я не считаю, что «попсовая» публика не может вдруг взять и прийти на авангард и влюбиться в него. Авангард по-своему интересен, он бросает вызов слушателю, какой не бросала музыка XVIII, XIX, начала XX века. Вызов восприятия, вызов ощущения и в этом смысле любой слушатель может увлечься авангардом. Нужно просто специфическое мышление и случай: человек должен попасть на концерт и должно прозвучать произведение, резонирующее с его мироощущением, тогда что-то щелкнет и у него появится ощущение авангарда. Я даже рискну сказать, что в каком-то смысле современному слушателю популярной музыки легче понять авангардную музыку, нежели музыка Брамса или Бетховена. Притом что местами она гораздо более сложная, в чем-то она более простая, она идейная. Также как искусство современное - это искусство идей, так и авангардная музыка - это музыка идей. При правильном попадании любой современный слушатель может понять авангардную музыку или за что-то зацепиться.
--Что думаете о таком музыкальном явлении, как неоклассика?
-- Не причисляю себя к фанатам неоклассики, считаю эту музыку нарочито упрощенной. Возможно люди, которые слушают неоклассику, пойдут слушать авангард, но это люди, которые предпочитают простой путь в музыке на мой взгляд. Как ни крути, где-то глубоко академическая музыка связана с популярной: Брамс писал на венгерские народные темы, Бетховен писал на шотландские, немецкие и русские народные темы. Академическая музыка должна где-то черпать вдохновение и зачастую она черпает вдохновение из разных популярных стилей, таких как хэви металл, рок, электроника, лаундж. Но неоклассика - это стиль, который идет немного другой дорогой - дорогой упрощения языка ради контакта с публикой. А музыка это не про простой путь, музыка это не про разжевывание деталей, это сложная дорога, которую осилит идущий.
-- Какую музыку слушаете в свободное время?
-- Я слушаю джаз, причем самый разный: экспериментальный джаз, современный джаз, блюз. Панк, рок, рэп, электроника - не мое, у меня просто не хватает на это времени. Так много в мире прекрасной классической музыки и джаза, что не хватает времени на остальное. Возможно, когда-то я дойду и до них, так как современную академическую музыку я очень люблю, а она имеет связь с этими жанрами.
-- Ситуация с пандемией коснулась всех, как она повлияла на вас?
-- Самое очевидное, отменились все гастроли и выступления. Первое время я просто лежал и смотрел в потолок, было тяжело. Потом начал читать, наверное это и помогло. Прочитал огромное количество литературы, восполнил пробелы, вновь загорелся чтением. И конечно занимался игрой на скрипке.
Марина Рева