Конституция России: развязка политического кризиса 1993 года
Однако не всё так просто — содержание закона и ход голосования вызывают вопросы. Проблем у Конституции 1993 года много, и так было ещё до многочисленных поправок, уже утверждённых или только запланированных. Текст её родился в условиях острой политической борьбы президента Б. Н. Ельцина и Верховного Совета России, вырабатывался и утверждался он в экстремальных условиях и в спешке (в результате в нём остались неприятные мелочи вроде слова «подряд»), а на референдуме проголосовало «за» меньшинство избирателей. Тем не менее Основной закон приняли.
Но обо всём по порядку.
Депрессия
Для нового российского государства старая брежневская Конституция РСФСР 1978 г., конечно, не годилась. Даже с правками конца 1980-х — начала 1990-х годов она не могла стать базой полноценной демократической политической системы. Ещё в июне 1990 года Съезд народных депутатов РСФСР решил подготовить новый Основной закон. Борис Николаевич Ельцин встал во главе Конституционной комиссии при Верховном Совете (затем он ее покинет). Но процесс подготовки затягивался: неясно было, появится ли новый союзный договор бывших республик СССР, как выстроить отношения регионов России, какие принципы должны лечь в основу документа и стоит ли вообще в столь трудный момент принимать судьбоносный закон. Народные депутаты отправляли все варианты на доработку.
В ходе проведения экономических реформ росло напряжение в отношениях Верховного Совета и президента. Спорный характер экономических преобразований, ослабление центральной власти и социальная нестабильность (мягко говоря) создавали почву для самых разных идей, а главное, подогревали личные амбиции политических игроков. Ельцин стремился проводить реформы и иметь для этого широкие полномочия, а народные депутаты не желали оставлять преобразования бесконтрольными со своей стороны.
Торг
И началась «война правок», а точнее, проектов Конституций. В 1993 г. число вариантов уже достигло десятка: проект христианско-демократической партии, проект конституционных демократов, два коммунистических проекта (с предложением сохранить советскую социалистическую республику)… Но главные проекты предложили Конституционная комиссия при Верховном Совете и Конституционное совещание президента Ельцина. Во многом они были похожи (президентский вариант повторял часть положений проекта Конституционной комиссии), но по ключевому вопросу разнились — по вопросу о власти.
Проект Конституционной комиссии (работу возглавлял депутат, юрист О. Румянцев) предлагал Конституцию смешанной, парламентско-президентской республики, в которой президент и парламент имеют примерно равные полномочия. Таким образом, два политических института не доминируют друг над другом, но в конфликтных ситуациях уравновешивают влияние оппонента. Президентский проект, напротив, предлагал введение президентской республики с такими полномочиями президента, каких не было на тот момент ни в одной президентской республике мира (так что такую республики называют также «суперпрезидентской»). В этой системе парламент — фактически законосовещательный, а не законодательный орган, — в случае конфликта обречён на поражение; президент же вправе влиять на работу всех ветвей власти.
Несмотря на некоторые робкие попытки и призывы, договориться и выработать общий проект президенту и парламенту не удалось. Вопрос о Конституции стал важнейшей причиной трагического обострения кризиса. Борис Ельцин показал себя непримиримым политиком, готовым открыто нарушать конституционные нормы. Предложение Р. И. Хасбулатова (председателя Верховного Совета) вынести на референдум три варианта Конституции (ельцинский, парламентский и коммунистический) президент отверг и стал готовить ликвидацию Съезда народных депутатов и Верховного Совета.
Историки до сих пор спорят, по чьей вине дошло до силового решения конфликта, гибели по меньшей мере пятидесяти человек и переворота. Одни считают виновником амбициозного Ельцина, другие указывают на депутатов, «не оставивших президенту выбора». Так или иначе, основные факты этой драмы известны. Заручившись поддержкой МВД и подмосковных дивизий (они потом и штурмовали парламент), Ельцин 21 сентября 1993 года издал указ № 1400 о прекращении работы Верховного Совета и Съезда народных депутатов. Так как этот указ нарушал Конституцию, депутаты объявили его незаконным (вполне справедливо) и продолжили работать. Двоевластие продолжалось до 4 октября: стороны не признавали правомерность действий друг друга. После штурма Дома Советов и ареста Хасбулатова и Руцкого осталась одна власть — победил Б. Н. Ельцин.
Проект Конституционной комиссии был отброшен. Окружение президента и отдельные эксперты спешно дорабатывали президентский проект. Возможно, как раз на этом этапе появилась в ст. 81 оговорка о двух президентских сроках «подряд» (в проекте Конституционной комиссии Верховного Совета этого слова не было). По мнению О. Румянцева, это Ельцину «принесли на блюдечке» А. Собчак и С. Шахрай. Сам Шахрай приписывал это слово себе: «не помню уже, почему написал «подряд», так у меня в голове сидело». Секретарь Конституционного совещания А. Котенков вообще говорил, что слово «подряд» предложил написать сам Ельцин.
Вместе со словом «подряд» появились и другие положения в пользу президента: был снят верхний возрастной ценз для кандидата в президенты, ослаблены позиции Госдумы. Последние правки Ельцин сам внёс 8 ноября 1993 г. — придал президентским указам и распоряжениям статус обязательных к исполнению законов, добавил право председательствовать на заседаниях правительства. За месяц до референдума проект был наконец обнародован.
Принятие
Доработать его на этом этапе, внести предложения и опротестовать какие-либо статьи возможности уже не было. Альтернативных проектов на референдум не выносилось. Само голосование президент организовал с нарушением закона «О референдуме» и действовавшей Конституции, согласно которой принимать новый Основной закон должен был Съезд народных депутатов.
Пропрезидентские СМИ изо всех сил призывали народ голосовать «за»: в противном случае каналы и издания угрожали хаосом, гражданской войной и распадом России. Тем же грозил в своих обращениях к народу Ельцин. По данным исследователей А. Собянина и В. Суховольского, нормального обсуждения проекта и свободной агитации «против» него в СМИ не было.
«За» проголосовало 58,4% избирателей, принявших участие в голосовании 12 декабря 1993 года. Однако из общего числа избирателей (106,1 млн человек) на участки пришли только 58,1 млн, то есть менее 55%. Таким образом, «за» ельцинскую Конституцию проголосовало лишь около 30% списочного состава избирателей. В 32 регионах большинство проголосовало «против», в ряде регионов голосование не состоялось (Татарстан) или не проводилось вовсе (Чечня). И всё же 25 декабря Конституция вступила в силу.
К процедуре голосования тоже осталось много вопросов: почти всюду подсчёт голосов вели некие рабочие группы, сформированные региональными администрациями, а ЦИК не предоставлял никому сводных таблиц результатов голосования, так что проверить подсчёты и с таблицами в руках опротестовать их никто не мог. Вдобавок ко всему ещё 30 ноября ЦИК заблаговременно принял решение в ускоренном порядке уничтожить после референдума избирательные документы, что и было сделано уже в апреле 1994 года. Совпадение?
Суперпрезидентская республика
Конституция 1993 г. отразила текущий исторический момент, когда президент завоевал и закрепил за собой чрезвычайно серьезные полномочия: право определять внутреннюю и внешнюю политику, подписывать федеральные законы, возглавлять государство и армию, предлагать председателя правительства (практически назначать) и утверждать министров, назначать председателя ЦБ, генерального прокурора и судей, высшее командование, дипломатов, руководителей федеральных ведомств, увольнять их, досрочно и довольно легко распускать парламент в случае конфликта (а вот импичмент депутатам инициировать гораздо труднее), и другие права.
Критики Конституции уже тогда говорили о «перекосе» Конституции в пользу президента как о серьёзнейшем недостатке этого Основного закона; говорили о «неограниченном президентском правлении» и предназначении документа «под конкретного человека» (Ельцина). История показывает, что сомнения в этой модели не напрасны, так как она нарушает принцип разделения властей. В конечном итоге от реализации этого принципа зависит соблюдение всех гражданских прав и свобод, а также остальных конституционных принципов (принципа светского государства, правового государства, демократии, социального государства и др.).
Идея разделения властей проста — не допустить концентрации власти в одних руках и злоупотребления властью. Чтобы всё это работало, нужна система сдержек и противовесов: обеспеченная правом возможность ветвей власти контролировать друг друга, но оставаться при этом независимыми. Конституция 1993 г. оставила таких сдержек совсем немного. Главное — права Госдумы, не дававшие России ступить на авторитарный путь. В 1990-е гг. нижняя палата парламента ещё пользовалась этими правами: депутаты пытались не утверждать предложенных Ельциным премьер-министров, оспаривать законодательные инициативы, а в мае 1998 г. 177 парламентариев даже попробовали инициировать импичмент. В 2000-е годы это прекратилось: наступило время преобладания одной внутренне дисциплинированной политической партии. Последние серьёзные нормы-сдержки президентской власти депутаты перестали использовать — пропрезидентское большинство в законодательной власти гарантирует полное согласие Госдумы, правительства и президента.