Зарабатывал деньги в России, а теперь нападает на нее. Что бесит бывшего футболиста «Зенита»?

«Они будто живут в пузыре».

В 2008-м «Зенит» решил усилиться к Лиге чемпионов — за 6 млн евро купил центрального защитника Себастьяна Пюигренье. Бритоголовый француз по прозвищу «Мясник из Нанси» тогда был на ходу: вошел в символическую сборную сезона Лиги 1 и даже считался претендентом в сборную. Но после перехода в «Зенит» его карьера пошла под откос.

«Мой приезд прошел хорошо, но это был мой первый опыт в иностранном чемпионате, — объясняет неудачу Пюигренье. — Вместе с моим португальским товарищем по команде Данни мы были первыми западноевропейцами, подписавшими контракт с «Зенитом». В раздевалке игроки говорили по-русски, а я умел только по-английски и по-французски, что сильно усложняло мою акклиматизацию. Когда ты подписываешь контракт с «Зенитом», это все равно, что перейти во французский «Марсель» или «ПСЖ». Это флагманский клуб России с очень специфичной культурой. Кроме того, требования к игре было очень высокими».

Пюигренье начал ошибаться с первых матчей в РПЛ, из-за чего плотно присел на скамейку в «Зените». Француз показывал свой агрессивный стиль — подкаты и игру в корпус — но работало плохо. Пюигренье признавался, что российский чемпионат оказался техничнее французского, но он — будет бороться за место в основе.

Не вышло: через полгода «Зенит» разочаровался во французе и отдал в аренду — в английский «Болтон». Летом Пюигренье вернулся, но снова не пригодился и сразу ушел в аренду в «Монако», где провел два года. После этого «Зенит» долго не мог найти новый клуб Пюигренье, поэтому мариновал без игровой практики, пока в мае 2012-го не кончился его контракт. Пюигренье, на котором все уже поставили крест, вернулся в «Нанси», из которого и перешел в РПЛ.

Больше восьми лет Пюигренье, в отличие от других легионеров, не критиковал Россию. Но в 2019-м начал жестко высказываться — как про страну, так и про фанатов «Зенита». Пюигренье признался, что в Петербурге ему не хватало многообразия, ведь на улице он не видел темнокожих:

«Как я воспринял культурные различия между Францией и Россией? Больших различий не было. Я говорю только о городе, который я знал, но в Санкт-Петербурге было очень мало разнообразия. Один из моих лучших друзей там был камерунского происхождения, он прожил в России более двадцати лет и был очень хорошо интегрирован. Но в целом на улицах нет темнокожих».

Пюигренье продолжил — досталось фанатам «Зенита» и самому городу:

«Я помню матч, когда я был на трибунах, против «Терека» в Грозном. Объявляли составы команд, когда раздались крики: на экране стадиона появилась фотография темнокожего игрока. Когда ты это видишь, ты просто испытываешь отвращение. Это немыслимо, это ранит твое сердце. В «Зените» ты понимаешь, что темнокожих не принимают с распростертыми объятиями. Болельщики «Зенита» — расисты, это нельзя скрывать.

Расизм — не табу в Санкт-Петербурге, это кодекс поведения в обществе. Требования фанатов клуба ясны, нет никаких возможных недоразумений. Решение проблемы расизма в России кажется мне едва ли осуществимым на практике, потому что существует огромное несоответствие с нашим подходом к построению общества. Они живут будто в пузыре».