Избушка на обрыве
Учитывая то, сколько речной рыбы мирно сосуществует с гельминтами, как богато представлена в ней таблица Менделеева в самых невероятных сочетаниях, а также принимая во внимание универсальный алкогольный генератор невероятностей, в хвалебных одах рыбалке начинает угадываться ненавязчивый суицидальный рефрен. И когда Ваня в очередной раз засобирался с друзьями на Волгу, жена, вздохнув, строго наказала ему: утонешь — домой не приходи!
Рыбачить компания выбралась подальше от скоплений братьев по страсти: никто мимо не ходит, через плечо не заглядывает, глупых вопросов не задаёт. Почему не клюёт? Потому что, ять, клюв о плотину погнула! На что ловим? На бледную, ять, спирохету! И ещё на доллары! Насыщенность кислородом низкая и температура воды высокая? Можете исправить? Нет? А Хейли вы, Артур, тут умничате? Неет, чем дальше от таких вот сочувствующих, тем выше градус человеколюбия!
Угостившись по рюмке самогона из фляжки друга и оставив машины на высоком холме, неподалёку от крохотной заброшенной избушки, что стояла на четырёх пеньках у края обрыва, друзья прихватили снасти, лодку, нехитрый походный скарб и огляделись в поисках спуска к песчаному пляжу. Он вскоре отыскался. Глядя на уходящую круто вниз под немыслимым углом тропку, выбитую в меловых отложениях, Ваня долго пытался понять, что же она ему больше напоминает: мечту альпиниста или восторг маньяка-травматолога?
Клевало в тот день так себе, но на уху должно было хватить. Одна беда — тех жалких веточек, что удалось найти на берегу, для хорошего костра было маловато. А рыбу предполагалось всё же сварить, а не слегка понежить в тёплой воде. Ваня прихватил топор и полез наверх: неподалёку от избушки он приметил поваленную сухую сосну — как раз то, что надо.
Прикинув объем потенциальных дров в кубометрах, Ваня понял, что хватит не только на уху, но и на парочку ведьм, если вдруг таковые объявятся поблизости. Рубить и скидывать дрова вниз показалось ему слишком долгим и муторным занятием, поэтому он решил доставить дерево к костру целиком. Позвонив друзьям (зачем кричать, когда есть мобильный телефон?), он велел разводить огонь и, кряхтя от натуги, поволок сосну к спуску.
Где-то на десятом метре тропы Ваня сделал для себя несколько важных открытий. Первое — силу тяжести никто не догадался отменить. Второе — лучше всё-таки ехать верхом на сосне, чем бежать впереди этого импровизированного тарана. Третье — костёр ребята всё-таки успели развести, но слишком уж близко к тропинке. И не такой уж он маленький.
Выдернув несостоявшегося аутодафера из вороха бодро занявшихся ветвей и сухой хвои, друзья кое-как потушили сосну и решили, что без ста граммов не обойтись: реальность в трезвом её восприятии виделась излишне крокодилистой, и надо было срочно менять свой взгляд на эту даму.
-- Чем на этот раз будешь угощать? - спросил Ваня друга, опытного самогонщика.
-- Тем же, что было во фляжке, - друг извлёк из рюкзака приличных размеров бутыль, - Совиньон.
-- Никак Успенского начитался, - улыбнулся Ваня. - Ладно, поглядим, что за совиньон.
Совиньон из виноградных отжимков, двойной перегонки, пропущенный через берёзовый уголь, настоянный на мандаринах, был хорош. Горел синим пламенем, пился легко, и к моменту, когда котелок с ухой опустел, а вся уху евшая компания прикончила бутыль, подействовал настолько умиротворяюще, что даже туча на вечереющем горизонте ни у кого не вызвала смутных опасений. А зря.
Проснувшись в сумерках под проливным дождём, стуча зубами от холода, друзья спешно собрали вещи и совершили экстренное, богатое на обсценные комментарии, но чудом обошедшееся без санитарных потерь восхождение по раскисшей тропе. И ввалились в избушку. Печка в ней отсутствовала как класс, зато у стены стоял ветхий диван, а рядом с ним — вполне приличный столик.
Уговорив вторую бутыль совиньона, друзья пришли к общему мнению, что дождь — это даже хорошо. Во всяком случае, дремлется под него отменно. Даже сидя втроём на диване.
Проснувшись в утренних сумерках по малому зову организма, Ваня попытался встать с дивана, чтобы прогуляться до окрестных кустиков, и снова сделал для себя три интересных открытия. Первое — сила тяжести вступила в сговор с Ваниным центром тяжести, и оторвать этот центр от дивана теперь крайне проблематично. Второе — столик отчего-то за ночь покосился, и теперь остатки ужина перекочевали с него на колени компании. Третье — в окошке напротив, что вчера вечером глядело на лес, теперь были видны лишь верхушки крон да редкие предрассветные звёзды: за ночь дождь прекратился, и небо очистилось от туч.
Пока Ваня пытался сообразить, какой именно из видов лесной нечисти способен так подло пошутить, избушка дрогнула, и кроны деревьев в окошке нырнули вниз, окончательно скрывшись из виду.
-- Мужики, на выход! - растолкал друзей Ваня. - С избушкой неладное творится!
Выскочив наружу, друзья оглянулись. Два трухлявых пенька, что подпирали строение со стороны обрыва, рассыпались в труху, и теперь избушка, основательно накренившись, сползла к самому его краю.
-- Знаешь, - сказал Ваня другу, переводя дух. - Мне кажется, этот твой совиньон... как бы это помягче сказать... В общем, когда пойдём в следующий раз на охоту, ты его с собой не бери. А то мне как-то тревожно.
(с)dpmmax