Пересмотр Россией соглашения с Кипром: Не стоит питать излишних иллюзий

Много шума в российских СМИ произвела новость о том, что Россия начинает денонсацию российско-кипрского соглашения об избежании двойного налогообложения (соглашения ИДН). Как я понимаю, процедура денонсации будет завершена в сентябре, когда соберется Государственная Дума и даст окончательное «добро».

Напомню, с чего началась история. 25 марта этого года президент Владимир Путин в обращении к гражданам России по поводу коронавируса и вводимого в стране карантина кратко изложил набор мер по смягчению социально-экономический последствий вирусной эпидемии. В том числе для изыскания дополнительных финансовых средств на проведение необходимых мер он предложил ввести повышенный налог в 15% на дивиденды, которые выводятся на зарубежные счета. А это, в свою очередь, предполагает пересмотр соглашений ИДН с другими странами. На сегодняшний день у России такие соглашения подписаны с более чем восемью десятками стран. Большинство из них предусматривает установление льготного режима налогообложения для инвесторов стран, подписавших соглашение ИДН.

Путин предложил начать со стран, «через которые проходят значительные ресурсы российского происхождения, что является наиболее чувствительным для нашей страны». На следующий день премьер-министр Михаил Мишустин дал Минфину месяц на пересмотр всех соглашений ИДН с другими странами. Конечно, месяца не хватило. Начали с соглашений ИДН с Кипром и Мальтой. Выбор Кипра не случаен, ибо это основной партнер Российской Федерации по взаимным инвестициям. Все годы этого десятилетия Кипр занимал первое место по вывозу из России капитала.

Вот статистическая картинка экспорта капитала из России на Кипр в форме прямых инвестиций (млрд. долл.): 2010 г. — 18,3; 2011 г. — 22,9; 2012 г. — 20,9; 2013 г. — 7,7; 2014 г. — 23,5; 2015 г. — 4,2; 2016 г. — 9,8; 2017 г. — 21,2; 2018 г. -10,7; 2019 г. — 14,5. Кипр не просто занимал первое место среди получателей российского капитала. Достаточно часто на него приходилось более половины вывоза капитала в форме прямых инвестиций (ПИ) за рубеж. Так, в 2017 году на Кипр приходилось 57,8% такого вывоза; в 2018 году — 34%; в 2019 году — 64,4%.

На начало 2020 года общий объем накопленных ПИ российского происхождения на Кипре достиг, по данным Банка России, 217,47 млрд долл. Для сравнения отмечу, что общий объем накопленных ПИ российского происхождения во всех странах мира на 1 января 2020 года равнялся 500,58 млрд долл. Получается, что на Кипр пришлось 43,4% всех зарубежных инвестиций российского происхождения. Отрыв Кипра от других стран колоссален. Вот страны, входящие в топ-5 по величине накопленных инвестиций российского происхождения (на 1 января 2020 г., млрд. долл.): Нидерланды — 45,68; Великобритания — 22,57; Швейцария — 20,64; Люксембург — 20,33.

Примечательно, что Кипр и в России среди иностранных инвесторов занимает первое место с большим отрывом от других стран. По данным Банка России, на 1 января 2020 года накопленные прямые инвестиции с Кипра в российской экономике равнялись 179,98 млрд долл. Общий объем прямых иностранных инвестиций в России на указанный момент составил 585,81 млрд долл. Получается, что на инвестиции кипрского происхождения пришлось 30,7%.

Не для кого не секрет, что между Россией и Кипром давно уже образовался кругооборот капитала, который почти на 100 процентов имеет российское происхождение. На Кипре созданы головные (материнские) структуры, а в России — их дочерние подразделения. В последних создается основная часть добавленной стоимости и прибыли (добыча природных ресурсов, оптовая и розничная торговля, финансовый сектор и др.).

Некоторая часть прибыли «дочек» реинвестируется в России, а основная часть отправляется к «маме». Через некоторое время она вновь возвращается в Россию под видом новых прямых инвестиций. Фактически сложился механизм очень эффективной эксплуатации России и ее народа олигархами российского происхождения (впрочем, почти все они уже обзавелись «золотыми паспортами» Кипра и гордо называют себя «киприотами»). Истинные киприоты если и фигурируют в этом бизнесе, то только «с боку припеку».

Сами посудите: накопленные на Кипре активы российского происхождения (более 200 млрд долл.) примерно в десять раз превышают годовой ВВП этого островного государства. Среди настоящих киприотов есть, конечно, богатые люди, но их капиталы не сопоставимы с российскими.

Для идеального функционирования кругооборота капитала между Россией и Кипром необходимо, чтобы не было никаких валютных ограничений и налоговых барьеров. И их уже давно нет. Согласно российско-кипрскому соглашению ИДН, дивиденды, получаемые кипрскими инвесторами в России, облагаются налогом в 5 или 10 процентов (в зависимости от величины капитала и некоторых других моментов). А и инвестиционные доходы в виде процентов иногда могут вообще иметь нулевую ставку налогообложения. Почти такая же зеркальная картина в отношении налогообложения инвестиционных доходов, получаемого от капитала российского происхождения.

В общем, если все называть своими именами, то соглашение ИДН предусматривает, что Россия и Кипр предоставляют друг другу мягкий офшорный режим. И таких соглашений об «любезностях» оффшорного (налогового) характера у России, напомню, более восьмидесяти.

Вроде бы Россия постоянно твердит о том, что борется с деофшоризацией своей экономики. Но подобными соглашениями ИДН она лишь стимулирует вывод из страны капитала и одновременно поощряет эксплуатацию России этим же капиталом.

В российских СМИ в комментариях, посвященных денонсации российско-кипрского соглашения, нередко звучит надежда, что указанная мера послужит стимулом для возвращения беглого капитала с Кипра в Россию. Мол, создававшийся механизм кругооборота капитала между двумя странами больше не будет обеспечивать бенефициарам этого механизма необходимый финансовый результат. В России будет налоговая ставка в 15%, симметричным ответом Кипра также будет повышение ставки до 15%.

Российским обитателям уже почти «бывшего» кипрского офшора российские власти намекают, что, мол, на родине, в Российской Федерации, есть еще более комфортные «налоговые заповедники». Имеются в виду специальные административные районы (САР): остров Русский (на Дальнем Востоке) и остров Октябрьский (Калининградская область).

Они были созданы в 2018 году для репатриации капитала и защиты бизнеса от санкций. Однако до сих пор острова остаются почти «необитаемыми». И вряд ли российские держатели активов на Кипре после денонсации соглашения ИДН помчаться на эти «райские» острова. В марте прошлого года я написал статью «Кремль заманивает доллар на острова», в которой подробно объяснил, почему ни с Кипра, ни из других стран и зарубежных территорий «беглецы» не придут в созданные САР. С тех пор никаких чудес не произошло. Острова остаются слабо обитаемыми.

Думаю, что капитал с Кипра перекочует в другие иностранные юрисдикции и оттуда будет пытаться «доить» Россию. Более того, не исключаю, что начнется перебазирование капитала, представленного кипрскими «дочками», из России в какие-то более благоприятные зарубежные юрисдикции. Денонсация российско-кипрского соглашения ИДН не решит ни одной серьезной социально-экономической проблемы страны. Даже такой, как получение дополнительных средств в бюджет.

Согласен с председателем Совета ТПП РФ по финансово-промышленной и инвестиционной политике Владимиром Гамзой. Он прокомментировал новость о денонсации соглашения следующим образом: «С одной стороны, правительство планирует принять решение о том, чтобы не облагать налогом ближайшие несколько лет вывоз капитала за рубеж „иностранными“ инвесторами, а с другой — денонсация соглашения об избежании двойного налогообложения с Кипром. Такое впечатление, что левая рука не знает, что делает правая, — сказал Гамза. — Если соглашение будет разорвано, то вывод капитала не уменьшится. Наши предприниматели за 30 лет работы научились вывозить капитал в любых условиях. Не будет Кипра, значит, будет что-то другое. Мы всё время делаем одну ошибку. Вместо того чтобы создать условия, благоприятные для прихода в нашу страну капитала, мы всё время пытаемся ловить этот капитал».

России нужны более радикальные меры по наведению порядка с вывозом и ввозом капитала. Причем не надо ничего изобретать, а следует использовать собственный опыт, а также опыт других стран. Например, в Китае для иностранного капитала в первые годы его присутствия в стране устанавливается мораторий на вывод за рубеж дивидендов и других инвестиционных доходов. Компания с преобладающим участием в ней иностранного капитала должна реинвестировать прибыль внутри Китая.

Наблюдая за бурной реакций российских СМИ на решение о денонсации российско-кипрского соглашения, меня очень печалит, что почти никто не обсуждает вопросов стратегического порядка. Минфин сообщает, что собирается подвергнуть ревизии соглашения ИДН с Мальтой, Люксембургом и еще рядом юрисдикций. Думаю, что каждый раз все будет кончаться денонсацией и новыми «исходами» капитала из России. Процесс увлекательный и растянутый во времени, учитывая, что соглашений ИДН более восьми десятков.

С моей точки зрения, переход к новой ставке налога для иностранных инвесторов должен быть общим и одномоментным. Порядок должен быть уведомительным. И решить проблему можно буквально за месяц (кстати, именно так поставил Путин задачу премьер-министру в конце марта). Между прочим, в подобном уведомлении (оформленном в виде закона) можно предусмотреть то, что я упомянул выше: установление для иностранного бизнеса моратория на вывод инвестиционных доходов и обязанность их реинвестирования в российскую экономику.

Нам нередко говорят, что соглашения ИДН позволяют установить некоторое равновесие между величиной инвестиционных доходов, которые выводятся из России и инвестиционных доходов, которые поступают в Россию. Теоретически это так. Учитывая примерное равенство накопленных российских инвестиций за рубежом и иностранных инвестиций в России и примерное равенство налоговых ставок по инвестиционным доходам «там» и «у нас», можно предположить примерное равенство инвестиционных доходов приходящих и уходящих.

Однако реальная картина далека от этой абстрактной логики. Приведу данные Банка России об инвестиционных доходах, уходящих из России и приходящих в Россию за последнее десятилетие (табл. 1).

                Источник: Банк России (статистика платежного баланса)

Как видим, за десятилетие объем инвестиционных доходов, выведенных из страны, превысил объем инвестиционных доходов, полученных из-за границы в 2,14 раза.

Сальдо баланса инвестиционных доходов за десятилетие составило минус 464,3 млрд долл. Таковы итоги участия России в международном инвестиционном обмене. Такое участие можно назвать нещадной эксплуатацией России посредством смешанного российско-иностранного капитала с последующим выведением результатов такой эксплуатации за пределы России. Соглашения ИДН такой эксплуатации не только не мешали, а, наоборот, ей содействовали.

За первое полугодие 2020 года результаты таковы (млрд. долл.): инвестиционные доходы выведенные — 47,2; инвестиционные доходы полученные — 24,0; сальдо баланса инвестиционных доходов — минус 23,1. Ограбление России продолжается. До сих пор никаких радикальных мер по пресечению такого ограбления не только не принимается, они даже не анонсируются властью.

Основной такой мерой должно стать введение ограничений и запретов на свободное движение капитала через границу Российской Федерации. Олигархи такого запрета, естественно, не хотят. А власть этого, помимо всего, боится. Ибо это означает посягательство на важнейший принцип Вашингтонского консенсуса: свободу международного движения капитала. Без такой свободы ограбление страны становится проблематичным.                                                                                                                                                                                                                                                                                                        Валентин Катасонов                                                                                                                                                                                                                               https://svpressa.ru/economy/article/272583/