«Мы, татары, поедем в Казань и поддержим нашу, немецкую, команду»
Как Казань во время ЧМ стала местом притяжения для татар из разных стран мира, которые в большинстве своем болели за Германию
Магдус, Гульнур и Тукай Даутовы-Хамш из Германии начали готовиться к поездке в Казань на чемпионат мира по футболу задолго до лета 2018 года. Сюда же приехала семья Адили Сафа из Калифорнии, Алсу Гумирова из Италии и Марат Салахутдинов из Канады. Закрытый музей Тукая, очпочмаки в каждом магазине и отсутствие татарского языка на улицах Казани — корреспондент «БИЗНЕС Online» встретилась с гостями мундиаля и собрала их впечатления от Казани.
Чемпионат мира по футболу стал хорошим поводом не только для того, чтобы туристы со всего мира познакомились с Казанью и татарской культурой, но и для того, чтобы свои же татары из разных стран мира побывали на своей исторической родине. Некоторые – впервые в своей жизни. «Мы специально подогнали под это дело отпуск», — рассказывает Гульнур Даутова из Франкфурта, которая привезла в Казань своего мужа Магдуса-Акрама – коренного немца, сына Тукая и маму, которая живет в соседнем Башкортостане. В первый раз мы встречаемся с Гульнур и ее семьей непосредственно перед матчем Германия – Корея. За чашкой чая в кафе «Тюбетей» – обязательном пункте посещения для всех татар, приезжающих в Казань, беседуем о чемпионате, а в это время Акрам при помощи теплой воды наносит на свое лицо переводную наклейку флага Германии. На Гульнур сережки в цветах немецкого флага и черно-желто-красный парик. На Тукае классическая татарская тюбетейка и те же наклейки флага Германии на щеках. Семья готовится к матчу и не сомневается в победе своей сборной. «На одну щеку я хотела наклеить флаг Германии, на вторую – флаг Татарстана. Но у вас здесь нет ничего подобного», — пожимает плечами Гульнур.
«Приехать в Казань была инициатива моего мужа. Мы не планировали, тем более, когда здесь так много туристов, болельщиков. Но он хотел именно в Казань, именно на чемпионат, именно на матч сборной Германии. Начиная с 2000 года, Германия стала активна в этом плане. Мы тоже патриоты, и в этом патриотично-спортивном мире вырос Тукай. Он и флагом машет», — рассказывает Гульнур. «Я хотела приехать в Казань, когда Тукай немножко подрастет и уже осознает свою причастность к татарской культуре. Но муж сказал: „Давай попробуем, я покупаю билеты“. Сначала я не поверила, что это возможно, но он однозначно утвердительно сказал: „Возможно. Мы, татары, поедем в Казань и поддержим нашу, немецкую, команду“. Он сам все это организовал через интернет: Я до последнего не верила, что приеду в Казань и буду болеть за Германию. Я начала понимать это буквально месяц назад, когда мы получили паспорта болельщика. Потом пришли билеты. Потом я узнала, что есть еще татары, которые едут в Казань на матчи Чемпионата мира, это прибавило нам еще больше мотивации. У нас даже есть своя группа – чат из тех, кто приехал в Казань на чемпионат, она так и называется ФИФА-2018», — добавляет она.
По словам Акрама, билеты на матч им обошлись от 100 до 200 евро за каждый, в зависимости от категории. Билеты они получили по почте, также по почте им прибыл и паспорт болельщика. На все про все ушел один месяц. В Казани семья из Германии сняла комнату в хостеле, которая обошлась им в 400 евро за неделю на пятерых. «Билеты на матч оказались дороже, чем отель», — добавляет он.
С Гульнур и ее семьей мы познакомились в сентябре прошлого года в Берлине. Тогда она рассказывала, что осознанно выбрала для своего сына имя Тукай, потому что уверена: с таким именем он точно не сольется с немецкой культурой. «Его имя – это его национальный, культурный код», – говорила она. И вот сегодня 9-летний Тукай сидит в кафе в центре Казани, ест татарскую выпечку, запивает ее татарским чаем и пытается разгадать этот код. Помимо тюбетейки, на Тукае-младшем футболка с его именем и первым порядковым номером. «Тукай узнал о поездке только тогда, когда получил футболку, непосредственно перед отъездом. Это оригинальная футболка немецкой команды, мы заказали ее на сайте сборной Германии. Там можно заказать футболку со своим именем, а можно с именем своего любимого игрока. Мы сделали футболку с надписью „Тукай“. Она стоит 90 евро. И в понедельник, когда мы вылетали, Магдус показал футболку Тукаю. Когда мы сказали, что едем в Татарстан, в Казань – на родину поэта Тукая, на футбол, он визжал от радости», — говорит Гульнур.
Сам Тукай знает, в честь кого его назвали. «Он с гордостью выправлял осанку, когда мы ехали в автобусе и объявляли остановку „Площадь Тукая“ на английском и татарском языках... Он говорил: „Мин – Тукай. Мин!“ — с нескрываемой радостью рассказывает Гульнур. — Пока он путает русский язык и татарский. Если бы татарский язык был на латинице, ему было бы легче и различать, и выучить его».
Алсу Гумирова уже два года живет в Италии, в дни чемпионата была в Москве, где родилась и выросла, но приехала в Казань, чтобы увидеться со своей подругой Гульнур и из солидарности с ней поддержать Германию. Но билетов на матч достать не удалось. «Попасть на чемпионат мы не смогли. Буквально накануне, когда мы окунулись в эту атмосферу, нам очень захотелось пойти на игру, мы попытались зарегистрироваться, почему-то сайт ФИФА нам не дал этого сделать. Тогда мы пошли на Кремлевскую набережную в центр, где продаются билеты. Нам сказали, чтобы мы вылавливали билеты на сайте: „Вы увидите, когда появятся доступные билеты“. В итоге все оказалось тщетно. Мы сидели в „Корстоне“ и смотрели из панорамного ресторана на стадион», — рассказывает Алсу. По ее словам, из Италии в Россию приехало мало людей, потому что Италия не попала на чемпионат. «Это была трагедия итальянского народа. Непонятно, что у них стоит на первом месте – вино, женщины, кофе или футбол. Но игра у них в крови», — добавляет она.
Поболеть за Германию в Казань приехали также татары из Финляндии и Канады. Впрочем, Марат Салахутдинов из Канады приехал в Казань не столько из-за чемпионата, сколько из-за детей: он привез своих сыновей в лагерь «Салэт». Ну а уж оказавшись в Татарстане в дни чемпионата мира, не мог упустить такой возможности и не посетить матч. Совместить полезное с приятным решила и семья Адили Сафы из Америки. На протяжении шести лет семья Сафа из Калифорнии передает пожертвования в реабилитационный цент для детей и подростков с ограниченными возможностями в Сабинском районе Татарстана. После просмотра матча между Германий и Кореей семья Сафа отправилась в Сабинский район, чтобы проведать своих подопечных. «На протяжении последних шести лет мы отправляли в этот приют наш фитр-садака. Наши пожертвования помогли приобрести телевизоры для игровых комнат, построить площадку для детей, и на наши пожертвования прошлого года приобрели все ковры для нового здания, которое открылось в этом году. В этом учреждении проходят реабилитацию 80 детей-инвалидов и работают 123 сотрудника. Спасибо всем за ваш вклад», — написала она на своей странице в Facebook .
Но прежде чем приехать в Казань Адиля со своими родителями посетила матч Япония – Сенегал в Екатеринбурге. Дело в том, что родители Адили Даян и Рукия Сафа – представители второй волны эммиграции татар, родились и выросли в Японии, поженившись, перебрались сначала в Турцию, а потом уже в Америку. Дед Адили Мухаммад Сафа служил имамом в Токийской мечети, и в архиве семьи хранится фотография, где всемирно известный боксер Мухаммед Али читает намаз вместе с ним. На матче сборной своей родины в Екатеринбурге семья Сафа встретилась с семьей народного артиста Татарстана и Башкортостана Айдара Галимова.). Что удивительно, на матче Германия – Корея уже в Казани они вновь встретились с Галимовым!
Но больше всего с чемпионатом повезло бывшей ведущей канала ТНВ Лилии Сиразиевой-Каплан, живущей ныне в Нью-Йорке. Муж Лилии родом из Самары, так что они посетили матчи в обоих городах ЧМ, а заодно и увиделись с родственниками.
Встречаемся с семьей Даутовы-Хамш еще раз уже после матча, когда Германия проиграла Корее со счетом 2:0 и вылетела из турнира. «Мы хотели, чтобы у ребенка совпали впечатления от Казани и выигрыша своей команды, но это поражение немного подпортило общее впечатление от столицы РТ, — говорит Гульнур. – Но чемпионат все равно помог: если бы не чемпионат, мы так и не добрались бы до Казани». «Это был шок, потому что никто не сомневался в том, что немцы выиграют», — добавляет ее подруга из Италии.
«Почему-то на стадионе все кричали не Дойчленд, не Германия или Корея, а „Россия! Россия!“, а я встала и начала кричать „Татарстан! Татарстан!“ — смеется Гульнур. — „Что? Казахстан?“ — „Татарстан!“. „Про Татарстан действительно мало знают. Когда я говорю „Татарстан, Казань“, меня переспрашивают: „Казахстан?“ — добавляет Алсу. — Но итальянцам легче объяснить. У них есть бренд Интимиссимо, а его официальным лицом является татарка Ирина Шейк. Я говорю: „Ирину Шейк знаете?“ — „Си“. „Вот, она татарка“. И сразу такое уважение к татарам, поскольку они очень любят женщин. Через Ирину Шейк очень легко объяснить, кто такие татары».
«Что понравилось в Казани больше всего?» — спрашиваем у Тукая уже после того, как эмоции немного улеглись. «Очень вкусная татарская еда, — переводит нам его мама. – Понравился Сабантуй: он думает, что все, что происходит в городе, это большой праздник Сабантуй. Понравилась поездка в Булгар, он встретился с бабушкой. Он „познакомился“ здесь с Габдуллой Тукаем и сфотографировался около его памятника. Он чувствует себя здесь настоящим королем – Тукай (поэт Габдулла Тукай – прим. ред.) везде. Еще в Уфе мы были в мечети, которая расположена на улице Тукая», — говорит Гульнур. «Я – Тукай!» — гордо бьет при этом себя в грудь Тукай Даутов-Хамш.
«Мне понравился футбол, я думал, что Германия выиграет со счетом 5:0... Поражение Германии все-таки немного подпортило впечатление от Казани, но впечатления от города у меня все равно остались хорошие», — добавляет юный болельщик.
«Есть разница между Казанью и Франкфуртом?» — интересуемся у него. «Было интересно в метро – в Европе станции не украшены рисунками. Казань очень архитектурный город. Очень нравится еда, особенно чак-чак, понравилась шурпа, зур бәлеш. Еще приеду в Казань!» — с детской искренностью заявляет Тукай.
«Да, есть разница между тем, кем я ощущал себя до поездки в Казань, и кем сейчас. Я понял, что Тукай здесь очень любим. Я горжусь теперь, что я – Тукай», — в очередной раз хлопнул себя по груди маленький Тукай из Германии.
Вот только в музее того, в честь кого его назвали, ему побывать не удалось, и это тоже оставило чувство досады. «Мы расписали свое пребывание в Казани по пунктам. Один из пунктов – литературный музей Тукая, но он был закрыт на реставрацию, — рассказывает Гульнур. — Тукай стоит и говорит: „Почему мы не заходим?“ Обидно», — добавляет она. Закрыт был и музей в Булгаре, где хранится самый большой в мире Коран, его нашим гостям также увидеть не удалось. «Мой муж заинтересовался историй Булгарии, пошел рассматривать все карты, жалко, что они на кириллице, это не дает возможноссть все внимательно изучить», — добавляет она.
«Главное, мы сфотографировались около памятника Габдуллы Тукая, это была наша цель. Сфотографировались с памятником Шурале. Остальное придет потом. Мы везде слышим „площадь Тукая“, „станция метро Тукая“, „улица Тукая“, памятники... Тукай мне говорит: „Мама, я хочу сказать, чтобы все услышали: „Это мин – Тукай“ („Это я – Тукай“ – в переводе с татарского)», — передает эмоции своего сына Гульнур.
По словам Гульнур, еще одна досада, которая их ожидала в Казани – это отсутствие татарской речи на улицах города. «Мы хотели услышать татарский язык, но на улицах в Казани не слышна татарская речь, молодежь не разговаривает – без всяких эмоций идут по улице. В Италии, допустим, вся молодежь кипит: идет по улице, разговаривает, ты слышишь, о чем идет речь. То же самое в Германии. Эта пассивность, депрессивность давит. Мы, как иностранцы, не увидели здесь татарский язык, это обидно. Но Магдус услышал татарскую речь, когда объявляют остановки в автобусах. Автобусы нас спасли», — говорит она. О том, что сложно отличить русских от татар, говорит и Акрам. «Но интересно, когда ты идешь по улице и думаешь, что это русский, а он вдруг начинает говорить по-татарски. Отличить русских от татар можно только по языку», — говорит он.
«В Казани он каждый день ест очпочмаки, для нас вообще странно, что можно зайти в любой магазин или кафе и купить очпочмак! У нас их можно поесть, только приготовив самим». «Какой же я татарин, если не ем очпочмаки», — улыбаясь, включается в беседу Магдус-Акрам. «Каждый день очпочмак!» — не унимается Гульнур.
«Я сравниваю наши встречи татар, фестивали во Франкфурте, в Германии с тем, что происходит здесь. Там все это преподносилось в традиционном виде, в татарских костюмах, а здесь я вижу, что татарская кухня встречается каждый день, но, к сожалению, е вижу татарских костюмов. Здесь я совсем не увидел ничего татарского. Очень мало молодежи говорит на татарском, может только с родителями по телефону поговорить. Когда ты идешь в татарский магазин или татарский ресторан, ты ожидаешь, что услышишь там татарскую речь, но больше звучит русская речь», — делится своими впечатлениями от Казани Акрам.
«Казань – современный и очень молодежный город. Это город, где встречается история и современность. Если ты идешь по Франкфурту, то видишь только современность, потому что город практически полностью был уничтожен. Но татарская культура отличается, немножко границы уже заметны», — продолжает Акрам. «Очень мне архитектура понравилась. Такое ощущение, как будто современность и традиции сливаются. Мы видели старый-старый дом и рядом высотку. В Германии такого не позволят. В Германии, если старый дом стоит, постараются подстроить под него», — дополняет слова мужа Гульнур.
К слову, помимо футбола, Гульнур приехала в Казань еще с одной миссией: она хочет запустить проект обмена детьми на каникулах, чтобы дети из Европы приезжали сюда учить татарский, а татарские дети – в Европу.
О проигрыше немцев Акрам говорит: «Поскольку меня это тоже задело, и я стараюсь еще больше не вникать в это, не углубляться. Значит, есть повод для нас, немцев, менять команду, пришло время. Но это нормально, это жизнь: если выиграл, надо и проигрывать. Очень много критики, все пытаются найти виноватого. Я слышал, что в Берлине после матча все бросили флаги, парики, атрибутику – все оставили там, на улице, и ушли»,
«Немцы, они же не эмоциональные люди, но они патриотичные, — добавляет Гульнур. — И футбол дает немцам раскованность, они могут проявить свои эмоции. И эти эмоции так высоко пошли: „выиграем, выиграем, выиграем!“ И так резко упали, конечно, это больно».