В проблемах поддержки соотечественников за рубежом, наличия русской нации, роли русского народа в русской государственности тонут многочисленные попытки обсуждения национального вопроса. Предлагаю разобрать их последовательно. Поводом для написания этого текста стала
статья Татьяны Шабаевой «Зачем быть русскими?».
В ней затронуто несколько более-менее отдельных вопросов: вопросы поддержки соотечественников за рубежом, наличия русской нации, роли русского народа в русской государственности. Некоторые из них обсуждаются, а некоторые презюмируются.
Рассмотрение этих вопросов, и даже просто упоминание какой-либо позиции на их счет (и текст Татьяны Шабаевой не стал исключением), зачастую спотыкается о несколько взаимосвязанных проблем.
В итоге в этих проблемах тонут многочисленные попытки обсуждения «национального вопроса». Предлагаю разобрать их последовательно.
Проблема роли генетики и биологической наследственности в определении этнографической или национальной принадлежности
Это одна из самых эмоционально окрашенных проблем и одна из самых противоречивых. Одновременно простых и сложных.
За исключением круга оголтелых националистов, редко кто формулирует позицию на ее счет прямо. В то же время она постоянно всплывает в текстах как некая подразумеваемая данность.
В названной статье, в контексте «карты поляка» и других случаев национальной идентификации, основное внимание уделено «поискам дедушек и бабушек». Вопросу крови:
«поляки или евреи приманивают к себе тех, в ком три четверти иной крови – не польской и не еврейской – они ведут нациестроительство».
С одной стороны, очень естественно и с бытовой точки зрения правильно увязывать вопрос принадлежности к народу или национальности с вопросом кровного родства. С другой стороны, все прекрасно знают и признают огромное количество исключений из этого «правила».
Дело в том, что в обычном случае кровное родство означает наличие семейной связи, а семейная связь предполагает наличие воспитания и передачи традиции. А вот уже передача традиции, воспитание и есть историческая форма продолжения народа и нации. То есть дело не в генетике, а в историко-культурных связях.
Очень разумным было решение об упрощенной процедуре предоставления гражданства России всем бывшим гражданам СССР (фото: В. Добровольский, И. Сущенко/ТАСС)
|
Но, так как наличие историко-культурной преемственности – вещь трудно проверяемая и трудно доказуемая, многие государства используют критерий родственных отношений для определения субъекта предоставления статуса «своего». Важно обратить внимание на то, что в большинстве случаев в качестве родственников вполне подходят любые граждане страны, вне зависимости от их национальности и расы.
Кроме того, обычно подобного рода определения «своего» содержат прямые указания на признаки за рамками «кровных уз». Как, в частности, в примере с «картой поляка» упоминаются те, кто
«активно трудился на пользу польского языка и «польского национального меньшинства».
Насколько мне известно, единственное государство, которое открыто и без оговорок выносит в качестве критерия «своего» чисто биологический вопрос генетической наследственности, – это государство Израиль. Но у них особый случай, к стандартной европейской практике не относящийся.
Современное мировоззрение не предполагает наследование национальности и нации по генетическому родству, но полагает обычным наследование национальности в силу воспитания в среде, передающей национальные традиции в той или иной мере, что презюмируется при наличии соответствующих родственных отношений.
Из этого следует невозможность использования аргумента «крови» для отрицания принадлежности к нации, но возможность использовать его для упрощения процедуры вхождения в «народ» или «нацию».
Проблема соотношения и значения терминов «нация», «народ», «народность»
Другая часто встречающаяся проблема – терминологическая путаница в определениях: «нация», «национальность», «народ», «народность». Определения этих терминов встречаются разные, но все они включают понятие «историко-культурной общности».
В современной публицистике названные термины имеют иерархическую – матрешечную – структуру. Народ может состоять из различных народностей, народы могут быть соединены в нации. При этом нация может восприниматься со стороны как «один народ», но при ближайшем рассмотрении обнаруживать в себе различные народности/национальности.
Те же «англичане» – со стороны все «англичане», а изнутри, помимо собственно англичан, валлийцы, шотландцы и прочие ирландцы.
Для понятия «народность» и «народ» неотъемлемой частью определения является язык. Для понятия «нация» язык становится уже факультативной частью определения.
Нация – это в большей степени социально-политическое явление. Культура включается в него постольку, поскольку она включена в социально-политическую жизнь.
Внутри нации могут уживаться весьма разные народы, с разными языками и бытовыми привычками, но объединенные некой социально-политической общностью. Для нации наличие такой общности является более критичным, чем общий язык. Классическим примером нациестроительства можно назвать Советский Союз.
Развитие народа, даже очень большого, и развитие нации – это совершенно разные вещи.
Когда мы говорим о «нациестроительстве», мы должны понимать, что у него несколько другие правила, чем у «народностестроительства». И если для народа языковая ассимиляция и культурно-бытовая ассимиляция является обязательным условием принятия «другого», то для нации эти условия не обязательны, а на этапе консолидации вредны как излишние препятствия.
Для разговора о России крайне важно обратить внимание на тот факт, что как минимум с возникновения Российской империи в России живет и развивается единая нация, состоящая из различных народов. Российское государство – не государство одного народа, а государство одной нации.
А объединение нескольких народов в одну нацию может повлечь следующую проблему.
Проблема текстуального совпадения наименования нации и народа
Для существования нации жизненно важны атрибуты, наименования и символы, относящиеся ко всей нации, а не к одному из входящих в нее народов.
Когда несколько народов объединятся в одну нацию, возникает вопрос с ее названием. Причем принципиальное значение имеет внутренне употребляемое название, а не то, как эту нацию именуют со стороны. Не зря Великобритания не называет себя Англией. Потому что Англия – это только часть Великобритании.
Со стороны нацию называют по народу, представляющему большинство, или по другому признаку, но внутри нации сложно обеспечить психологический комфорт, если она называется по наименованию одного из народов, ее составляющих.
Если одинаковое слово используется и для обозначения одного народа, и для обозначения совокупности народов, то возникает проблема понимания. Шотландец не назовет себя англичанином, но может отнести себя к британской нации.
Проблема совпадения названия одного, пусть и самого многочисленного, народа с названием государства и нации остро стоит в России. В настоящий момент она находит два варианта решения.
В первом варианте используется видоизмененное название народа для обозначения нации – слово «российский» или «россияне».
Во втором варианте слово «русский» или «российский» трактуется как термин, обозначающий нацию, включая все народы, входящие в нацию. В таком значении эти термины активно использовались до Октябрьской революции.
Второй вариант имеет свою историю, но за период Советского Союза и по итогам его распада потерял свою ясность. В Советском Союзе формируемая единая нация обозначалась через слово «советские», слово «русские» во внутреннем употреблении утратило значение нации и перешло в обозначение этнографическое, в обозначение народа.
С образованием Российской Федерации как отдельного государства вопрос наличия в нем единой нации и ее обозначения стал весьма актуальным и активно использовался первый вариант – «россияне» и «российский». Он вызывает некоторое отторжение, но тут важен вопрос рекламы и привычки. В реально сложившихся обстоятельствах, если задуматься, это вполне приемлемый вариант.
Главное – не путать термины и помнить, что «русский национализм» как попытка построить государство одного народа, а не одной нации является точно таким же этническим сепаратизмом, как и любой другой.
Что это ровно та же игра на разрушение страны, как и призывы к отделению Татарстана, Сибири, Кубани или чего-то еще, где возникла идентифицирующая себя как народ общность.
Попытка сделать вид, что проблемы не существует, что наше государство должно строиться на принципе не строительства нации, а укрепления народа, противоречит историческому факту и интересам страны.
Русские как народ заинтересованы в сохранении территориальной целостности и в развитии единой, общегосударственной общности – нации. И с этим связана следующая проблема.
Проблема защиты интересов и привилегий малых народов внутри нации
Когда отличия народов, входящих в нацию, еще отчетливо сохраняются, ей требуется преобладание объединительных тенденций над сепаратистскими.
Один из способов эту задачу выполнить – создавать минимум препятствий для реализации имеющейся этнической, народной самоидентификации. То есть не задевать национальных чувств. Одновременно с этим активно пропагандируя то, что объединяет отдельные народы в нацию.
Не стоит забывать, что небольшие народы объективно находятся под давлением, они неизбежно перенимают государственный язык нации, наиболее распространенные культурные обычаи. То есть размывают свою идентичность. Этот процесс в любом случае будет происходить.
При этом у государства есть два интереса – во-первых, поддержание культурного многообразия, которое само по себе полезно, во-вторых, сохранение лояльности элиты соответствующих народов.
Из такого подхода вытекает наличие определенных мер, направленных на защиту национальных меньшинств, в частности на защиту их языка.
Уменьшение привлекательности общенациональных черт или подавление какого-либо народа, в том числе того, который назван «системообразующим ядром», очевидно не входит в интересы государства.
Поэтому задача государства – не
«уменьшить привлекательность и притягательность ядра», а поддержать тех, кто и так объективно постоянно подвергается ассимиляционному давлению.
Меры по поддержке должны быть адекватными и соразмерными, но необходимо отметить, что они всегда будут выглядеть как привилегии внутри страны. Просто потому, что поддержка – это предоставление лучших условий более слабому.
Проблема помощи представителям нации за рубежом
С вопросом оказания поддержки связана следующая проблема, послужившая отправной точкой для названной статьи.
Правильная постановка вопроса о помощи зарубежным «русским» – это постановка вопроса о помощи представителям российской нации. Вне зависимости от их этнического происхождения.
С учетом исторических обстоятельств, приведших к образованию «ближнего зарубежья», следует и формулировать критерии отнесения к «представителям нации за рубежом».
Например, очень разумным было решение об упрощенной процедуре предоставления гражданства России всем бывшим гражданам СССР.
В случае формулирования критериев оказания поддержки уместно ссылаться и на родственные связи, и на этническую принадлежность, но в последнем случае указывать в нормативных актах все народы России.
Помощь «соотечественникам за рубежом» может выражаться в поддержке их идентичности, прежде всего принадлежности к нации, но и принадлежности к народам, входящим в состав России.
В этом плане дни дагестанской культуры в Турции или поддержка татарской диаспоры в Китае будут не менее правильными, чем поддержка русскоязычных школ в Эстонии.
Разобрав выше некоторые проблемы, связанные с поднятой в статье темой, попробуем ответить на заглавный вопрос.
Зачем быть русскими?
В статье под таким заголовком акцентировалось внимание прежде всего на материальных и административных выгодах принадлежности к русским. И, судя по всему, под русскими понимался один из народов Российской Федерации. В заданных рамках наиболее правильный ответ – незачем.
Так же как незачем быть имярек, если у тебя есть возможность стать Миком Джаггером. Но стать другим человеком мы не можем, а иллюзия возможности смены принадлежности к своему народу имеется. Поэтому всегда найдется народ, затесаться в который будет казаться выгоднее, чем остаться со своим.
С точки зрения крупного государства, которое стремится сохранить себя как многонациональное, в понимании некоторых – как «современная империя», нет никакой необходимости предоставлять крупнейшему народу страны какие-то дополнительные и специальные материальные льготы и привилегии.
Принадлежать к русскому народу можно не зачем, а «потому что».
Потому что ты здесь родился. Потому что это твоя судьба. И судьба эта такова, что русский народ действительно основной, но не единственный народ российской нации. И в его интересах укреплять единство этой нации, а значит, не требовать для себя больших привилегий, чем ему досталось как основному народу.
Если же расширить предложенные в статье рамки и поставить вопрос «Зачем быть россиянами?», то тогда можно поддержать общий пафос высказывания и обратить внимание на необходимость, в частности, материальной поддержки россиян, вне зависимости от этнической принадлежности, за рубежом, как дальним, так и ближним. Включая упрощение и удешевление процедур контактов с метрополией, поддержку СМИ и различных объединений и так далее.
Если еще больше расширить заданные рамки, то можно заметить, что внятная и последовательная работа государства над укреплением образа общей нации, над ее символическим обозначением, ее объединяющими общими делами и общими ценностями активно работает на нематериальные, но также очень важные бонусы принадлежности к некой нации, на психологический комфорт от принадлежности к крупной и сильной общности, с которой совпадают твои взгляды.
И в этом смысле ответ на вопрос «Зачем быть россиянами?» будет включать в себя еще и указание на принадлежность к нации, занимающейся важным делом, имеющей историческую судьбу и задачу. Придает мотивацию и осмысленность жизни за рамками частнособственнических интересов.
Людям это помогает.
Теги:
российский народ, национальность, идеология, межнациональные отношения, русские
