Люди Верхнеуслонского района. Полина Филипповна Заворохина

- Мне ведь недавно 95 исполнилось. Выходит, всех пережила. И не думала, и не гадала. Пока на своих ногах, даже на улицу выхожу, - говорит бабушка Поля.- Но это благодаря сыну и снохе. Они за мной, как за малым ребенком ходят. А чего сейчас не жить-то. Вот мама бы эту жизнь увидала, братья мои...

Полина Филипповна родом из некогда большой деревни Ломовка. В семье было еще двое братьев. В колхоз родители вступили сразу же. Перед войной председателем там работал Орешин Павел Яковлевич. С будущим мужем Полины они были друзья. А когда Орешина в Верхний Услон перевели на работу, взял он с собой и семью Заворохиных.

Когда многодетный Николай, комиссованный по ранению в сорок втором пришел с фронта, дети росли одни. Жена умерла. А детей поднимать надо.  Полина и представить себе не могла, что «на такую ораву» выйдет, да еще и разница в возрасте семнадцать лет. Ухаживать Николай не умел. А тетка Полины только и сказала: «Подумай!Где они нонче женихи-то?» Ну, Полина и согласилась. Все-таки Николай человек непьющий, серьезный, работает в райисполкоме... А ей и так уже в жизни много чего досталось.

- ...Училась я всего четыре года,- продолжает вспоминать моя героиня,- нас было трое неразлучных подруг Маруся, Валя и я. В Ломовке тогда была школа. А в пятый надо было идти в Каинки. Мама воспротивилась: «Куды ище в Каинки? Хватит-выучилась!»  Глядя на меня и подружки не пошли. Началась наша трудовая биография. Я больше на лошадях работала: пахала, поставку возила, снопы с поля. Умучаемся, бывало, а молодость свое брала: бежали каждый вечер на улицу. Трудно жили, а пели, плясали под гармошку, праздники отмечали.

Война ворвалась в деревню, как огненный смерч. В первые же дни уходят отец Полины Филипп Федорович и ее старший брат Федор Филиппович. Где-то сложили они свои головы, чтобы жила Полинка и радовалась каждому дню.

Осень, а затем и зима в тот год наступали стремительно, как будто проверяли русский народ на прочность. Шли, бесконечные дожди, стояла непролазная грязь, затем ударили сорокоградусные морозы.

Из интернет-сайтов

По решению Правительства СССР в первые же месяцы войны Казань стала городом первой степени секретности. Сюда перевезли центральную кладовую Государственного банка СССР, эвакуировали крупные оборонные предприятия, сверхсекретную лабораторию «Уран», которой руководил «отец атомной бомбы» Игорь Курчатов. Казанский пороховой завод был в это время единственным предприятием в стране, бесперебойно поставлявшим на фронт боеприпасы. Осенью 1941 года страна находилась в критическом положении. За пять месяцев немецкие войска продвинулись на тысячу двести километров в глубь нашей страны. Хотя бои велись ещё на Украине и в центре России, началось строительство оборонительных рубежей в Поволжье. Немецкие самолёты долетели до Казани и сделали аэрофотоснимки города. Есть такая съемка Печищ и Верхнего Услона. Особо отмечена мельница, известняк, дорога «Казань-Ульяновск».

Осенью 1941 года под Казанью начали строить противотанковый оборонительный рубеж — «Казанский обвод». В случае наступления немцев он должен был защитить от врага Казань и близлежащие районы.

Началась мобилизация. Зачастую рабочих казанских предприятий, студентов, интеллигенцию отправляли прямо с места работы. И они не имели возможности даже переодеться, захватить с собой какие-то теплые вещи. В дождь, под холодным ветром, в метель приходилось преодолевать десятки километров, чтобы дойти до места назначения. Из Казани путь «строителей» лежал через наш район, по трассе Казань-Ульяновск. М.З. Маннапов вспоминал, что через Макулово часто шли и гражданские люд, и военные. Иногда они останавливались на ночлег. А макуловские женщины с раннего утра расчищали лопатами им дорогу. Скорее всего это происходило и в других населенных пунктах.

(Прямой отказ от поездки рассматривался как уголовное преступление и карался статьями 59-6 Уголовного кодекса. Предусматривались и меры воздействия на лиц, агитировавших против участия в строительстве, что подпадало под ст.58-14 и, печально известную, ст.58-10 УК. Виновные по названным статьям подлежали аресту, а их дела рассмотрению в трёхдневный срок.

На военно-полевых работах
- привлекались жители 37 районов и городов в количестве 282,5 тысячи человек
- было развернуто 9 военно-полевых строительств
- привлечено 93 трактора, 71 автомашина, 5015 лошадей
- максимальное количество рабочих (107 тысяч человек) было задействовано 15 декабря 1941 года
- вынуто вручную около пяти миллионов кубометров грунта
- морозы же достигали минус сорок пяти градусов по Цельсию
- среди работающих было до 75 процентов женщин…
- общая протяженность противотанковых препятствий составила 331 километр, в том числе противотанковых рвов — 151 километр, эскарпов — 79,6, контрэскарпов — 1,9 километра. Всего было сооружено 392 командных и командно-наблюдательных пункта, 98 скрытых огневых точек, 419 землянок
- официальной датой окончания строительства оборонительного рубежа под Казанью можно считать 11 февраля 1942 года, когда «Казанский обвод» был принят государственной приёмочной комиссией.

...Тогда же в сорок первом, в самые тяжелые дни войны, когда враг рвался к Москве, в колхоз «Пробуждение» из района пришла разнарядка: отправить четыре человека на выполнение важного государственного задания.

Выбор пал на троих девчат-подруг. Они и по возрасту подходят, и не замужние. Провожали их рано утром всем селом, как на фронт.

 - Взяли с собой кое-какую одежонку(сменку), продуктов колхоз выписал и отправились на лошадке в далекий Апастовский район, на станцию Каратун, а там дальше до Нижнего Балтая. А за главного с нами поехал Афоня. (Память стерла и его возраст, и его фамилию). Был он нас намного старше, но в армию по какой-то причине не взяли. Так и остался в памяти Афоня и Афоня. Мы месяца три были на окопах. Жили все вместе у одной очень доброй татарочке. Она и подкармливала нас, чем могла, и в бане мыла. На работу уходили рано, пешком километра два-три. Земля мерзлая, а копать надо было глубоко. Землю долбили ломами и кирками, кувалдами забивали в нее клинья. Машин и лошадей почти не было, все делали руками. Сколько мы этой земли перекидали, пожалуй, и не сочтешь.  (Справка: слой промерзания грунта на участках, оголённых ветром от снега, доходил до полутора метров. Морозы же достигали минус 48°С! Размеры копаемого блиндажа — 3 метра в глубину, 4 в ширину и 8 в длину.)

-  Вот так с октября сорок первого по февраль сорок второго без отдыха, без выходных, - продолжает рассказывать бабушка Поля. - Каждый день, в любую погоду. Вот, они, руки-то, как грабли, корявыми стали. Каждой бригаде давали задание на день. Пока не выполнишь, домой с работы не уйдешь.  Народу много там было, видно, со всех деревень согнали. Недалеко от нас немцы Поволжья работали, да и жили мы в одной деревне. Часто с работы вместе ходили. Очень уставали, вот это хорошо помню

Конечно, многое уже забылось в памяти этой женщины. И трудности того периода не так остро вспоминаются. Объяснение этому есть - все тогда так жили, все трудились ради Победы.