За что Сталин расстреливал генералов Советской Армии в 1950 году

Завершая разговор о послевоенных репрессиях в Красной армии, мы, наконец, подходим к теме, вокруг которой по сей день существует самое, пожалуй, огромное количество слухов, сплетен, недоговоренностей и, наконец, откровенной и бесстыдной лжи. В 1950 году по приговорам судов были лишены всех званий и наград, а позднее – расстреляны 20 генералов Советской Армии и даже один маршал. За что?! Почему?! Ведь они же выиграли Великую Отечественную войну!


Именно так обычно вопиют по данному поводу господа либералы. И, уж конечно, моментально находят собственные «объяснения» тем далеким событиям – в рамках обычных своих концепций. Что ж, побарывая брезгливость, мы ознакомимся и с их версиями… Однако после этого попытаемся все-таки беспристрастно разобраться – что же на самом деле происходило в СССР 70 лет назад и почему именно тогда летели с плеч головы высокопоставленных военных?

«Декабристы» – барахольщики

Наиболее любимые либеральной публикой гипотезы – вроде того, что «кровавый тиран и параноик» Сталин не мог ни стакан грузинского винишка хлопнуть, ни любимую трубочку выкурить, пока не умучит кого-нибудь до смерти, а следовательно, убивал и казнил «просто так», сообразно главным свойствам своей ужасающей натуры, рассматривать мы не будем. С полнейшей клиникой пусть медики разбираются… Обратимся к теориям, авторы которых пытаются изображать хоть какую-то приверженность логике и, следовательно, отчаянно стараются подвести под собственные измышления некую «базу». По их мнению, Верховный после Великой Отечественной (к Победе в которой он, конечно же, никакого отношения и близко не имел!) Красную армию прямо-таки ненавидел. Ее блестящим маршалам и генералам, он, видите ли, «завидовал». Но, главное – видел в них (оцените широту полета мысли!) неких «новых декабристов ХХ века», которые, «побывав в намного более свободной и благополучной Европе, могли захотеть перемен в собственном доме». Во как! Оттого и тиранил Сталин ни в чем совершенно не повинных генералов, придумывая для этого совершенно нелепые и вздорные поводы…

Право, не знаю даже, с чего и начать. Да пожалуй, с того, что возведенные на пьедестал героев и чуть ли не канонизированные сперва отечественной либеральной публикой ХІХ века, а впоследствии – коммунистическими идеологами, «герои Сенатской» были на самом деле, говоря в современных терминах, кучкой путчистов, рвавшихся устроить государственный переворот и установить диктатуру военной хунты. И получили они кто картечь, кто петлю, а кто каторгу совершенно по заслугам. Намерения и планы у них имелись весьма сомнительные, а дела прямо подпадали под понятие «государственная измена»…

Но вернемся к нашим… генералам. Декабристы (даже с учетом всего сказанного выше) из этой публики были, прямо скажем, как сами знаете, что из сами знаете чего. Не «вольнодумные идеи» везли они на Родину, а намародеренное в немереных количествах барахло! Что их роднило со рвавшимися к власти в 1825 году дворянскими выскочками, так это разве что невероятное самомнение и чувство собственной ущемленности. Между прочим, в обоих случаях ни в чем противозаконном замешаны не были, а, следовательно, и «под раздачу» не попали истинные творцы Победы. Настоящим героем 1812 года был как раз генерал Милорадович, которого декабристы на Сенатской убили. То же – и после Великой Отечественной. Сталин отчего-то не тронул ни Рокоссовского, ни Конева, ни Малиновского, ни Тимошенко, ни Рыбалко – действительно легендарных полководцев. Завидовал он?! Чему? Генералиссимус – маршальским звездам?! Да и вообще ничего более бредового нельзя сказать о Верховном, руками и ногами отбивавшийся и от Звезды Героя за Победу, и от высшего воинского звания. Он был Сталин – и этим все было сказано… Да и не героев карали в 1950 году, а преимущественно совершенно другую публику.

«Страшные репрессии» в Советской Армии начались, если говорить всю правду, не с возвращения в СССР пленных генералов, у ровно половины из которых и волос с головы не упал. «Раскрутка» пошла с 1946 года, с так называемого «трофейного дела». Именно в ходе следствия по нему и угодили в поле зрения СМЕРШ и НКВД первые два из расстрелянных в 1950 году генералов – Василий Гордов и Филипп Рыбальченко, и даже цельный маршал Григорий Кулик. Правда, уже бывший на тот момент. Вот на примере этой троицы мы и начнем разбираться в событиях 1950 года детальнее.

Маршал Победы и маршал поражения

Честное слово, совершенно не хочется припоминать некоторые факты из биографии Георгия Константиновича Жукова в год 75-летия Победы, но из песни, как говорится, слова не выкинешь. Потрясшее высший генералитет Советской Армии «трофейное дело» 1946-1948 годов разразилось именно после того, как Сталину на стол легла докладная о количестве застрявших на таможне вагонов (!) с маршальским барахлишком, «приватизированным» в освобожденной от нацизма Германии и транспортируемым в СССР. Не буду вдаваться в его, скажем так, весьма неаппетитные подробности – это тема для совершенно отдельного разговора. Ограничусь тем, что не просто единичные факты присвоения трофеев, а прямо-таки массированное мародерство, совершавшееся регулярно и, говоря в юридических терминах, «в особо крупных размерах», со стороны товарища Жукова, лиц из его ближайшего окружения и некоторых прочих высших командиров Советской Армии, подтверждены многократно и совершенно железобетонно.

Это не пытаются оспаривать даже самые горячие защитники маршала и прочих «страдальцев» в лампасах. Но расстреливали, конечно, не за сервизы, меха и гарнитуры, которые эти «хомячки» перли в СССР. Генералы-барахольщики отделались лагерными сроками, а вот пулю получили те, против кого были выдвинуты обвинения в измене Родине. Казалось бы – где стяжательство и где измена? Ну, не скажите… Тут все дело в том, что любое расследование, которое ведется настоящими профессионалами (а вы ведь не сомневаетесь в том, что в СМЕРШ и НКВД генеральскими делишками занимались как раз они?) способно подчас «выдать на-гора» совершенно неожиданные результаты. Начинают человека вдумчиво и глубоко разрабатывать на предмет, скажем, хищений казенного имущества – организовывают прослушку, наружное наблюдение, проводят обыски, гласные и негласные, принимаются «шерстить» его контакты и связи… И тут вдруг выясняется, что данный персонаж не только ворюга, но еще и шпион. Или, скажем, тайный маньяк. И что стыренная им со стройки парочка вагонов кирпича – самый меньший из его грехов.

По поводу маршала Кулика, по правде сказать, возникает только один вопрос: как он вообще дожил до 1947 года, при этом находясь при погонах и на свободе?! «Маршал-катастрофа», «ходячее поражение», самый бездарный командир Советской Армии» – это только малая часть эпитетов, которыми награждают его многие отечественные военные историки. Ну, из цензурных, конечно. Получивший маршальские звезды за Финскую войну, Кулик умудрялся во время Великой Отечественной проваливать буквально все, что ему поручалось! С треском, с позором, с максимальными потерями… Бездарнейшие действия на Западном и Ленинградском фронтах в 1941-м, сдача немцам Керчи и Ростова-на-Дону в том же году. А чего стоила история, когда на Западном фронте летом 1941 года Кулик просто «пропал» на три недели, находясь то ли в окружении, то ли на оккупированной территории, с которой выбрался без документов и наград, на крестьянском возу и в крестьянском же тряпье. Да других ставили к стеночке за куда меньшее! Кулик же в 1942 году отделался лишением всех наград и разжалованием. В том же году звезды вернули – правда, генеральские (с подачи Жукова, кстати).

Дальше Кулик продолжил «служить Родине» с таким же примерно успехом – пьянство, развал всего, что бы ему ни поручили, «аморалка» (женат сей деятель был бесчисленное количество раз, в последний – на школьной подруге собственной дочери), ну и стяжательство вкупе с мародерством при этом. Мало того! Награжденный уже после всех описанных выше «художеств» орденами Красного Знамени и Ленина, Кулик горько сетовал на то, что его «не ценят» и «ущемляют» – вона, из маршалов поперли, в генералах мордуют… Говорил он об этом (особенно по пьяни) постоянно. Ну, и договорился, конечно же, в конце концов. «Подмели» за трофеи, присвоенную дачу в Крыму и прочее, а уж потом припомнили и многое другое, о чем мы еще поговорим предметно.

«Страдальцы» в лампасах

Другими типичными представителями «говорунов» в генеральских погонах, нажившими себе горя чрезмерно длинным языком, можно считать генерал-полковника Василия Гордова и его заместителя, генерал-майора Филиппа Рыбальченко. «Погорели», угодив в поле зрения суровых товарищей в васильковых фуражках, они, опять-таки, на «трофейном деле». Но, как я уже говорил раньше, потянули за одну «ниточку», а на свет Божий вылезло совершенно другое. Печальники из «Мемориала», считающие всех упомянутых мною генералов невинными агнцами, претерпевшими абсолютно ни за что, утверждают, что умудрились раздобыть где-то материалы оперативной прослушки, которая велась относительно этих деятелей. Альтернативно одаренные господа либералы уверены, что опубликованные ими «кухонные» беседы фигурантов их вчистую оправдывают. А не угодно ли знать, о чем трепались обласканные советской властью товарищи генералы на своих куда как богато обставленных натрофеенной в Германии мебелишкой кухнях? Гордов, к примеру, убивался о том, что в СССР «люди крыс и собак едят», потому что «Сталин Россию разорил и нет ее больше». Это, заметьте, в 1946 году, когда до полной отмены карточек в той же Британии было еще как до Луны пешком, а Советскому Союзу оставалось меньше года. Да, в 1946-м трудности с продовольствием были… Однако Гордов выход видел в том, чтобы «убрать колхозы и установить рынок»! А вот это уже, господа хорошие, называется призывами к смене общественной формации, демонтажу существующего строя и, по сути, уничтожению СССР! Так что руководители СМЕРШ, докладывающие Сталину о том, что означенные генералы являются «явными врагами советской власти», не врали ни капельки! И даже не преувеличивали нисколько.

Не стоило за такое расстреливать, скажете? Ну, вечно не просыхающего забулдыгу-слесаря из ЖЭКа, может, и не стоило бы. Но вот генералы, в подчинении которых находятся десятки тысяч вооруженных людей, вести такие вот разговорчики (да и мыслить подобным образом) права не имеют ни малейшего. Эдакий треп в исполнении военных чинов генеральского уровня как раз и заканчивается переворотами, гражданскими войнами, гибелью миллионов и разоренными дотла странами. Что ж их, называвших советскую власть «дикостью» и «инквизицией», очередными орденами награждать нужно было? Или, может, путевками в Сочи премировать для поправки нервной системы? Пожурить и понизить в должности? В отставку спровадить? Так с Георгием Константиновичем Сталин именно так и поступил – и прежестоко просчитался, как показали последующие события. Совершил одну из своих немногочисленных, но роковых для всей страны ошибок. Без обидевшегося на весь мир и считавшего себя богоравным Жукова, скорее всего, не было бы государственного переворота 1953 года, приведшего к власти угробившего Советский Союз лысого Кукурузника. И уж точно без поддержки маршала Победы Хрущев не усидел бы в своем кресле в 1957 году, когда ужаснувшиеся от его преступных деяний последние соратники Сталина попытались полоумного Никиту убрать.

Вот вам и последствия проявленного Верховным милосердия и нежелания перед всем народом портить канонический лик Маршала Победы. Кстати говоря, упоминавшийся мною еще в первой статье данного цикла генерал-лейтенант Павел Понеделин из немецкого плена вернулся вполне благополучно, а вот расстрелян все в том же 1950-м, вместе с Гордовым и Рыбальченко был, такое впечатление, не за годы, проведенные по ту сторону фронта, а как раз за «всплывший» личный дневник, в котором этот командир почем зря писал самую что ни на есть махровую антисоветчину.

Почему именно 1950-й?

В заключение попытаюсь дать более или менее логичный и обоснованный ответ на главный, пожалуй, вопрос, относительно тех событий, о которых у нас идет речь. Почему гнев Верховного обрушился на многих высших командиров Красной армии именно в том самом, 1950-м году, а не раньше или позже? Почему именно тогда Сталин, до этого настоявший на отмене в СССР смертной казни как таковой, вновь начал действовать с максимальной жесткостью, карать с суровостью, присущей более военному времени, чем мирным годам? Начну с наиболее простых предположений и версий, чтобы потом перейти к более сложным и глобальным. Прежде всего, нет ни малейших сомнений в том, что все эти годы, прошедшие после Победы, спецслужбы СССР – как разведывательные, так и контрразведывательные, продолжали работать, ничуть не снижая интенсивности и эффективности своих действий. А это означает, что в результате известны становились все новые и новые факты действий, направленных против нашей страны – в том числе и проводившихся внутри нее. Шла непрекращающаяся «охота» за, казалось бы, бесследно сгинувшими архивами и картотеками, равно, как и за личностями, к которым у СМЕРШ и НКВД была масса вопросов. И эта охота отнюдь не была безрезультатной!

Периодически из глубоких штолен и прочих тайников «всплывали» документы, несшие в себе совершенно убойный компромат, а на оказавшихся лицом к лицу с неулыбчивыми следователями и оперативниками товарищей и господ, тщетно веривших в то, что их прошлое надежно «похоронено», накатывали приступы красноречия. Тот же маршал Кулик перед Великой Отечественной был никем иным, как начальником Главного артиллерийского управления Советской Армии, а затем и заместителем Наркома обороны СССР – по вооружению. Ох, он и наработал на этих постах! И артиллерию всю рвался перевести исключительно на конную тягу, и массовое принятие на вооружение пистолет-пулеметов тормозил, и производство знаменитых «сорокапяток» свернул. По дури и невежеству? Или… Не нашлись ли к 1950 году совершенно неопровержимые улики касательно связи маршала с заговорщиками-троцкистами и группой Тухачевского?

Вполне возможно, что такие же доказательства, свидетельствовавшие не об ошибках, просчетах, головотяпстве, а о сознательной вредительской деятельности, предательстве и измене, были получены относительно многих из расстрелянных в 1950 году высоких армейских чинов. Вот вам и первое объяснение. Главным, впрочем, на мой взгляд, было не это. Для того, чтобы понять, почему именно в том году Сталин снова начал «кромсать по живому», проводя нещадную «чистку» в рядах высшего комсостава Красной армии, нужно просто повнимательнее взглянуть на то, что еще делал Иосиф Виссарионович в 1950-м. Какие отдавал приказы, ставил задачи, что планировал. Возведение туннельного перехода на остров Сахалин… Совещание с «главным диверсантом СССР» Павлом Судоплатовым, в ходе которого было принято решение о создании спецназа, «заточенного» на уничтожение американских военных объектов, прежде всего – зарубежных баз… Резкое наращивание численности армии, при котором упор делался на развитие дальней бомбардировочной авиации, Воздушно-десантных войск, создании новых танковых армад… Да к войне готовился Верховный, сомнений тут нет ни малейших! К последнему бою насмерть с предавшими его в 1945 году «союзниками», с Западом, к тому времени уже вовсю готовившим планы ядерных бомбардировок Советского Союза, его расчленения и оккупации. Страшные первые месяцы Великой Отечественной, катастрофические поражения 1941 года, многие из которых сложно объяснить чем-либо, кроме предательства генералов, Сталин запомнил накрепко. И перед еще более жестокой и масштабной схваткой очищал страну и армию от всех, на ком лежало пятно изменничества или обоснованных подозрений в таковом. От всех, кто в грозный час испытаний мог принять сторону врага, стать новым Власовым или кем-то подобным.

Жестоко? Согласен. Однако давайте снова обратимся к бесстрастным и далеким от эмоций цифрам. Сколько было репрессировано генералов в 1950-м? Два десятка. А сколько солдат и офицеров в июне-июле 1941-го сгинули в огне катастрофы одного только Западного военного округа, в Белоруссии, которую, фактически, «сдали» гитлеровцам? 300 тысяч? 400? Или все полмиллиона? Сталин просто не мог допустить повторения чего-то подобного. Он никогда не казнил «всех подряд», но и не миловал без разбору – слишком велика была лежащая на нем ответственность. Это потом каждого из репрессированных в то время объявят невиновным и реабилитируют без всяких расследований. Абсолютной истины (если таковая вообще существует) мы уже никогда не узнаем.