Трамп устал бояться и взял курс на Москву
Президент США начал выполнять свое обещание наладить отношения с Россией
Президент США Дональд Трамп попросил своего госсекретаря Рекса Тиллерсона наладить отношения с Россией. Примерно так интерпретировали некоторые западные СМИ заявление главы американского внешнеполитического ведомства, сделанное им в ходе визита в Новую Зеландию.
В Веллингтон — столицу Новой Зеландии Тиллерсон прибыл во вторник. Во время традиционной пресс-конференции, как сообщает ТАСС со ссылкой на агентство Reuters, ему был задан вопрос: беспокоит ли его, как главу Госдепартамента, расследование предполагаемых «связей Трампа с Россией», и как это расследование повлияет на устойчивость американской администрации? На что госсекретарь сказал, что президент дал ему ясно понять, что все это не должно подрывать усилия по восстановлению отношений с Москвой, где «мы можем добиться прогресса».
Российско-американские отношения, действительно, нуждаются в серьезной позитивной корректировке. О чем, кстати говоря, неоднократно заявлял и наш президент. Последний раз — на Международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге, где Владимир Путин очень доступно — почти, что на пальцах — объяснил, что все нападки на Россию безосновательны и вредят, прежде всего, самим США и всему миру.
С другой стороны, о каком улучшении двусторонних отношений может идти речь, если Тиллерсон их будет налаживать, вице-президент Пенс — портить в традициях Обамы, а представитель США в ООН Никки Хейли морализаторствовать в наш адрес свысока?
То есть, когда эта игра слов и метания в окружении нового главы Белого дома закончатся и можно будет серьезно о чем-то договариваться?
— Мне все-таки кажется, что «инструкция Трампа», которую цитирует Тиллерсон, отражает ту реальность, которая сейчас есть в Белом доме. И, прежде всего, позицию самого президента, — комментирует ситуацию профессор департамента политической науки ГУ-ВШЭ, доктор философских наук Леонид Поляков. — Хотя нельзя исключать того, что заявления вице-президента и представителя США в ООН тоже как бы скоординированы и прозвучали неслучайно.
Но… мне кажется, что отношения с Россией, это очень тонкая материя. Она настолько завязана на внутриполитические контексты, что, по сути дела, выводит на самую проблемную точку. А именно, возможность предъявления (или, по крайней мере, инициативы) импичмента президенту. И, конечно же, Трамп здесь должен быть крайне расчетлив, осторожен и максимально точен.
Я думаю, то, о чем сказал Тиллерсон, свидетельствует о переходе в некую наступательную позицию. Потому что до сих пор то, что мы наблюдали, было скорее стратегией обороны.
То есть, на Трампа наступают. Навешивают на него все новые и новые «факты» или фейковые новости по поводу того, что кто-то из его переходной администрации с кем-то там тайно встречался… И в основном реакция была защитная — все это глупость, все это невозможно и т. д.
Но состояние взаимоотношений с Россией, действительно, оказалось на точке глубокой заморозки.
И вот, мне кажется, фраза Трампа, которую воспроизводит госсекретарь, она может быть прочитана таким образом:
«Несмотря на то, что на меня давят и пытаются скомпрометировать, вообще, за любую связь с Россией, я для того, чтобы доказать, что как раз здесь никаким образом не уязвим, все-таки начну процесс, что называется, реанимации этих отношений. И буду искать контакты и взаимные выгоды в тех точках, в которых соглашения возможны».
Это, я думаю, свидетельствует и о том, что он будет уже по-другому реагировать на то, что происходит во внутриполитическом контексте.
И, конечно, для нас, да и для мира в целом, это хороший знак. Здесь все будет непросто. Препятствий много. В самой консервативной партии есть человек по имени Джон Маккейн, который заявил, что Россия — это более серьезная угроза миру, чем ИГИЛ *.
— Но Маккейна с его биографией и болезненной русофобий трудно воспринимать всерьез. Он просто неадекватен…
— Это у нас его всерьез не воспринимают. А для американцев и для некоторых государств, типа Украины, Маккейн по-прежнему остается гуру международной политики. Его слушают и прислушиваются. И в любом случае, когда человек, который занимает важный пост в американском сенате, заявляет нечто подобное, это имеет определенные последствия и дает серьёзный резонанс.
Я к тому, что Трампу, действительно, придется преодолевать очень много препятствий.
Помимо того, что агрессивная русофобия, перебрасываемая во внутриамериканский политический контекст, связана с прямым интересом демократов, которые хотят отмыться от поражения, и объясняют своему электорату, что «мы проиграли президентские выборы, потому что нам помешали русские». В самом сообществе республиканцев есть очень разные позиции. И, в частности, позиция Маккейна в этом смысле, она далеко неблагоприятна в перспективе на улучшение наших взаимоотношений.
Думаю, что Тиллерсон как раз имел в виду это. Хотя до конца, конечно, невозможно прочитать все контексты.
Но фраза о том, что «президент дал ясно понять, добиваться прогресса в тех областях, где этот прогресс возможен», это — сигнал. Сигнал к тому, чтобы переходить, скажем, от «окопной тактики» к «тактике наступательной». И, действительно, искать точки соприкосновения и выходить на продуктивный диалог.
Мне кажется, это момент, когда начинает выстаиваться подготовка к встрече Путина и Трампа на саммите G-20 в Гамбурге.
— Не рано? До самого события больше месяца…
— Выстраивать предварительную карту такой встречи нужно и можно. И это очень важно.
Потому что одно дело просто холодно пообщаться, как это было, скажем, в Париже, когда Путин наносил символический визит для встречи с новоизбранным президентом Эммануэлем Макроном. Повод был дипломатично избран — 300-летие визита Петра Iво Францию. Но в целом, я бы сказал, холод остался.
В отношениях с Трампом эта встреча должна быть значительно более — что называется — продуктивной по своим результатам.
— Ну, Макрон, будучи новичком в клубе мировых лидеров, пригласил Путина, как мне кажется, чтобы повысить свой внешнеполитический статус. А здесь все-таки «весовые категории» равны…
— Да, Макрон явно хотел повысить свой статус за счет демонстрации того, как он может непримиримо разговаривать с Путиным. Что он может ему пенять на RT, на Sputnik, напоминать про права человека…
Трамп, я думаю, конечно, не опустится до подобной позиции. Не исключаю, что какие-то сюжеты будут проговорены. Но у нас есть более серьезные точки, по которым нам нужно договариваться, и от решения которых будет зависеть очень многое и глобально. В частности, это Сирия. Это Украина. И отчасти, это северокорейская ядерная программа. Баланс здесь держится на очень-очень тонкой нити, если можно так выразиться.
Потому что если вдруг американцы, действительно, нанесут какой-то удар по Северной Корее, это может вызвать совершенно непредсказуемые последствия. Учитывая, что внутри дальневосточного треугольника Россия, Китай и Япония, эта комбинация может разыграться таким образом, что мало не покажется никому.
В общем, есть о чем говорить серьезно. Есть основания все-таки вырваться из этого тупика, в который Трампа загнали довольно умело его оппоненты в Америке. И не только в Америке. Потому что здесь, я думаю, давление так называемых союзников-европейцев, которые продолжают придерживаться обамовской стратегии попытки изоляции России, тоже влияет определенным образом.
Чтобы вырваться из этого тупика, надо начинать действовать заранее. И усилия Тиллерсона, мне кажется, здесь тоже будут важны. Во всяком случае, первое такое усилие уже продемонстрировано.
По мнению заместителя директора Института США и Канады РАН Виктора Кременюка, в том, что Соединенные Штаты нуждаются в нормальных отношениях с Россией, сомнений быть не должно:
— Надо лишь понимать, что налаживание этих отношений не должно выглядеть как какая-то капитуляция со стороны Трампа. Иначе его заклюют его же собственные консерваторы. И вообще, все шовинисты.
Поэтому, наверняка, существует договоренность — гласная или негласная — между президентом и госсекретарём о том, что не надо, во-первых, пытаться загонять Россию в угол. Ни разу Америка от этого ничего не выигрывала.
Второе. Россия потенциально может быть очень важным, серьезным партнером Америки и на Ближнем Востоке, и в Европе, и на Дальнем Востоке.
Короче говоря, стоит задача перед Трампом, как он понимает, из России сделать не врага, а хотя бы нейтральную страну. Госсекретарь понимает эту задачу и не возражает против нее. Но должен действовать здесь крайне аккуратно, чтобы не «подставить» президента всяким Маккейнам, которые начнут его поливать грязью по любому поводу.
— Да, только другие члены команды Трампа подыгрывают, получается, его врагам, когда называют «Россию угрозой миру»?
— А вы хотите, чтобы американская администрация единым строем пошла вперед навстречу Путину? Этого не будет.
Потому что там есть разные люди и разные группы. Одни считают: не надо делать из России врага. Россия еще может пригодиться. И в плане борьбы против терроризма, и в плане какого-то противостояние КНДР, и в плане противостояния распространению ядерного оружия.
Но это не означает, что все сразу там развернулись в нашу сторону и теперь любят Россию. Ничего подобного. Россию не любят. Многие не любят. Не любят по дурости. По каким-то другим вещам…
Но Россия — это огромная страна, которая может уничтожить США. Об этом забывать нельзя. Так же как нам нельзя забывать, что Соединенные Штаты — это супердержава, которая может уничтожить нас.
Нужно здесь балансировать: между признанием того, что Россия может пригодиться, и признанием того, что «Россия является угрозой».
Ну, сумели здесь нас «обыграть» наши американские партнеры — сумели изобразить из России угрозу. Хотя наша пропаганда делает то же самое.
Но реально это не так. Мы противники, соперники. Нам надо много работать.
* «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ, ДАИШ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, его деятельность на территории России запрещена.
Светлана Гомзикова
Фото: Александр Щербак/ТАСС