Более трех четвертей сотрудников российских компаний (76%) признались, что им приходилось сталкиваться с травлей на рабочем месте. Всего за три года число сообщений о буллинге в трудовых коллективах выросло на 13 процентных пунктов. Как бороться с унижениями на службе, «НИ» рассказали эксперты. Анна Скудаева Россию захлестнула «эпидемия буллинга»: откуда такая напасть? Эксперты «Академии социальных технологий» (АСТ) и участники проекта «Компании для всех возрастов» обнародовали результаты социологического исследования, посвященного психологическому климату на российских предприятиях и в организациях*. Итоги оказались неутешительными: с 2022 года число респондентов, признавших, что им приходилось сталкиваться с буллингом (от англ. bullying — агрессивное преследование, издевательство над одним из членов коллектива) на работе, выросло с 63 до 76%. «Буллинга в российских компаниях стало больше, или HR-специалисты научились лучше его распознавать», — поделились своими наблюдениями исследователи. По мнению ученых, за последние три года рядовые сотрудники отечественных организаций стали реже издеваться над коллегами (26% против 41%). Как и раньше, женщины подвергаются моральной травле на работе чаще, чем мужчины, при этом главный вид давления, которое испытывают наемные работники, — психологическое. «Однако если линейного буллинга стало меньше, то почему не упал общий уровень травли? Негативным компонентом стало руководство, чья роль в буллинге на рабочих местах возросла», — отмечают авторы исследования. Именно руководители предприятий чаще всего выступают в качестве инициаторов травли подчиненных. Если в 2022 году среди источников агрессии доля токсичных боссов составляла 68%, то теперь она возросла до 82%. На рабочих местах сотрудники, как и прежде, нередко используют нецензурную брань. «Более чем в половине случаев буллинга инициатором был руководитель. Могу предположить, что не всегда это был осознанный акт с его стороны. Просто человек так общается и не понимает, что этим травмирует окружающих», — говорит директор по развитию экспертного сообщества Академии социальных технологий Евгения Пятакова. Почему травить россиян на работе стали чаще? Ученые отмечают, что многие организации осознали важность создания благоприятного психологического климата в коллективе и обзавелись психологами в составе HR-служб. За последние три года число обращений к ним за помощью выросло с 30 до 41%. Однако, несмотря на усилия экспертов, положительного результата удается достичь не везде. А безнаказанность рождает безответственность: в большинстве (73%) организаций, где сотрудникам кадровых служб удается выявить факты буллинга, меры профилактики после инцидентов как не проводились, так и не проводятся. Многие руководители до сих пор убеждены, что проблемы травли на работе не существует либо она настолько незначительна, что не стоит ее и обсуждать. В таких условиях заявляемые многими компаниями стандарты корпоративной социальной ответственности (КСО) зачастую не работают. «Только в 20% организаций заявленные официально ценности являются таковыми и в реальности», — приходят к выводу ученые АСТ. По наблюдениям основателя проекта «Компании для всех возрастов» Анастасии Лазибной, одними из главных объектов травли во многих компаниях становятся новички. Босс против подчиненного: есть ли шанс на справедливость? Как рассказала «НИ» жительница Костромы Светлана Егорова, ей лично пришлось столкнуться с травлей на работе в течение первого же месяца после трудоустройства. «Я прошла по конкурсу в крупную компанию, выдержав множество испытаний, меня переполняла гордость. Однако едва я влилась в коллектив, как начальник в довольно грубой форме потребовал, чтобы я осталась вечером после работы и „делала кофе его гостям“. Я возразила, что мой трудовой контракт такого не предусматривает, и ушла. Наутро началась открытая травля. Я такого терпеть не стала и уволилась. Перешла в компанию с меньшей зарплатой, но зато коллектив и руководитель прекрасные. Ничуть не жалею», — отметила собеседница «НИ». Исследования показывают, что количество фактов буллинга в российских компаниях зашкаливает. Большинство подчиненных, оказавшись в сложной психологической ситуации, не выдерживают травли и уходят из коллектива с неблагоприятным психологическим климатом: свои нервы и здоровье дороже. Эксперты убеждены, что корни проблемы кроются в «табуированности» темы взрослого буллинга в коллективах, а также в нежелании руководителей что-либо менять в своем поведении. «На HR-конференциях часто можно услышать о проблеме оттока первого года, но проверять наличие травли новичков никто не хочет», — отмечает эксперт Анастасия Лазибная. По ее словам, самым логичным было бы изучать истоки травли в компаниях, но до сих пор единицы решаются на диагностику буллинга и как будто не готовы узнать правду. «Хотя, если табу будет снято, эффективность удержания персонала может вырасти», — убеждена Лазибная. Как искоренить буллинг на работе? По мнению экспертов, поставить заслон буллингу на работе могли бы три основных направления работы. Первое — профилактика. Необходимы просветительские мероприятия, например вебинары для сотрудников разных уровней. При этом для руководителей целесообразно учебу проводить отдельно от линейного персонала. Второе направление — внимательное наблюдение за психологическим климатом в коллективе, а также за уровнем текучести кадров. «Если уже наблюдается отток и топ-менеджмент чувствует что-то не то, нужна анонимная диагностика на травлю. Она очень похожа по размеру на опрос вовлеченности, уже широко известный работодателям, но со специализированными вопросами. Такая диагностика особенно важна в тех командах, где демонстрируется высокий уровень оттока персонала», — отмечает Анастасия Лазибная. Третье направление — терапия. Если травля выявлена и подтверждена расследованием или диагностикой, требуются специализированные антибуллинговые практики и вебинары для травмированных команд. Разработаны также практики, направленные на агрессоров и на инициаторов иррационального буллинга, который происходит без корыстного умысла. Ранее «НИ» писали, как объектом ожесточенной травли в РФ стала бывшая порноактриса, сменившая род занятий, ставшая фермершей и примерной матерью. *Исследование (итоги имеются в редакции «НИ») проводилось с сентября 2024-го по февраль 2025 года среди 308 респондентов — представителей HR методом опроса по электронной анкете. Первая волна исследования была реализована в 2022 году среди не повторяющейся выборки респондентов.
