Анна Нетребко: «За Юсифа я могу дать в глаз!»

Это интервью было сделано в рамках пресс-встречи Анны Нетребко и Юсифа Эйвазова с журналистами пяти центральных российских изданий в Вене 8 февраля 2019. Но поскольку важным условием публикации было ярко выраженный рекламный формат публикации, в который вопросы нашего корреспондента Александра Курмачёва никак не вписывались, текст этой увлекательной беседы так и не был опубликован. Но и через пять лет интервью не потеряло своей актуальности несмотря на то, что пара объявила о своём разводе.
Редакция

Этот чудесный февральский вечер вопросов и ответов состоялся в Вене всего за три недели до легендарного Венского оперного бала, который открывала наша звёздная чета — Анна Нетребко и Юсиф Эйвазов. Беседа с журналистами была организована в роскошном зале одного из элитных отелей австрийской столицы «Пале Кобург» и началась с ожидаемого предупреждения примадонны:

— Я сразу хочу предупредить, что у нас Тиша [1] один дома, и мы бы не хотели выходить за рамки одного часа. Поэтому давайте перейдём сразу к делу.

Поскольку всех журналистов — участников встречи — предостерегли от неудобных и острых вопросов (всё-таки речь шла о рекламе предстоящего этим летом концерта в Государственном кремлёвском дворце [2]), я решил дождаться момента, когда все протокольные слова о творческом пути и о роли искусства в нашей жизни будут сказаны.

Всё, конечно же, началось с расспросов о карьере, о Краснодаре, о том, кто и как помогал становиться и в итоге стать, о необходимости заниматься только любимым делом, то есть тем делом, не заниматься которым не можешь, и даже о трудностях совместного творчества и совместной жизни: как это, когда на одной ветке оказываются два соловья?

На этот вопрос удивительно искренне ответил Юсиф Эйвазов, и именно с его ответа началась настоящая беседа — о жизни, о музыке и о том, как Анна Нетребко и Юсиф Эйвазов стали одним целым:

— Спасибо за интерес к нашим трудностям, — ответил Юсиф, — но если посмотреть, с какими трудностями сталкиваются простые люди, которых не показывают по телевизору, к которым не приезжают журналисты, мнение и жизнь которых никого не интересует, то нам о наших трудностях говорить просто неприлично. Мы же много ездим. И не только по богатым мероприятиям, не только в залах с мировой известностью выступаем: мы видим, насколько тяжело живут люди в принципе. Даже тогда, когда они этого не хотят показывать. Мы привыкли к парадной, праздничной упаковке, к удобному фасаду. А за ним столько проблем, борьбы с болезнями, с бедностью, с невозможностью изменить свою жизнь… Ну какие у нас с Аней трудности…

— Вы так говорите, как будто чувствуете ответственность перед этими людьми. Это так?

— Артист не может не чувствовать ответственности перед публикой. Ответственности за то, какие эмоции он ей приносит, помогает ли отвлечься от своих забот и проблем. Ведь мы работаем в сфере развлечений. Мы должны скрашивать людям жизнь. И если нам это не удалось, значит, мы плохо сделали свою работу. И тут уже наши личные трудности значения не имеют. Работа есть работа.

— У меня вопрос по работе как раз. Анна Юрьевна, говоря о своей работе, профессионалы не могут себя не оценивать. Мастер вашего уровня слышит все тонкости и оплошности своего звучания. Как вы переживаете неудачные выступления?

Ответ Анны Нетребко был не менее искренним:

— Да никак. Ну крякнула ноту, ну что теперь: I am sorry [3], ну пошла работать дальше, чтобы в следующий раз не крякнуть. Мы же живые люди, а не машины. Всё может случиться. К тому же я очень неумна в сольфеджио. Мне что Бриттен, что Вагнер, — я очень многих нюансов просто не слышу. У меня чувствительность к другим вещам, и я никогда не претендовала на идеальное звучание. Я не образец, не эталон, не камертон. Я певица, которая выходит на сцену, чтобы принести какую-то эмоцию, создать настроение или чтобы самой испытать какие-то необычные эмоции. Это всегда всё по-разному. По-разному проходят и выступления.

— А кто из современных композиторов вам нравится, кто вас по-настоящему вдохновляет?

— Игорь Крутой, наверное. Это удивительный музыкант, очень тёплый, душевный и добрый человек.

— А с какими дирижёрами вам легче всего работать?

— Валерий Абисалович, разумеется, и Паппано [4]. С ними проще всего. Удобнее.

— А как складываются ваши отношения с современными режиссёрами?

— Если без имён, то я устала от бездарных режиссёров. Причём не столько в работе, сколько в театре, где я бываю и как зритель.

— Как бы вы определили хорошего режиссёра?

— Режиссёр должен знать, чего он хочет. Он должен быть убедительным лидером, человеком, который зарядит тебя своим замыслом, вдохновит на эмоциональную вовлеченность, на отдачу. Но это редкость большая.

— Недавно вы выступили в «Макбете» Мартина Кушея в Мюнхене. Какие эмоции вы испытали в этой работе?

— Это была интересная работа, ценный опыт, понятные смыслы. Я там не просто пела, я жила в этом спектакле.

— Как вам удаётся держать себя в форме при таких нагрузках и вашей любви к вкусной обильной еде?

— Ой, это Юсиф у нас специалист по диетам.

— Юсиф, как вы так сильно похудели?

Ю. Эйвазов: — Ну, во-первых, худеть очень вредно. Самый правильный подход — не меньше есть, а больше двигаться. Спорт. Спорт. Спорт. Но если времени или сил на спорт не хватает, тогда приходится прибегать к диетам, что очень вредно, потому что, если чего-то хочется съесть, то это требуется организму. В любом случае, резкие ограничения — это не очень хорошо.

— Нехорошо для голоса?

— И для голоса тоже. Но когда я дошёл до веса в 122 кг, я понял, что лучше рискну голосом, чем останусь таким.

— Тогда опасный вопрос про голос, который я бы задал вашей супруге: Анна Юрьевна, вам же наверняка говорят о том, что Юсиф не всегда удачно что-то исполняет, ну вы понимаете… Как вы реагируете?

А. Нетребко: — Мне никто ничего про Юсифа такого не говорит.

— Правда?

— Все знают, что за Юсифа я могу дать в глаз.

— Юсиф, я вам завидую! (Юсиф смеётся.)

А. Нетребко: — Если что-то говорят про меня, я реагирую спокойно, потому что я про себя уже таких гадостей начиталась и наслушалась, что даже если бы и захотела реагировать как-то, то всё равно бы уже не смогла. Поэтому я про себя уже давно ничего не слушаю и не читаю: про себя я сама всё знаю. А вот Юсиф обижается. Поэтому я ничего подобного не допускаю.

— А как вы пришли к такому безусловному слиянию?

— Ооооо… Это долгая история, но главное, наверное, случилось тогда, когда Юсиф впервые пришёл к нам с Тишей домой. Вообще я бездарная мать, я боюсь придерживаться правил воспитания, не всегда их понимаю, поэтому Тиша, конечно, в добавление ко всему [5] был избалован. Когда он увидел чужого мужчину, он начал капризничать, хулиганить… Я даже не буду говорить, что я почувствовала, — по-моему, даже ничего не успела почувствовать, как Юсиф взял крепко Тишу, встряхнул и строго посмотрел ему в глаза. Я обомлела. Я стояла полуживая, во мне боролся инстинкт курицы-мамашки, которая должна сейчас броситься спасать своё несчастное чадо от чужого мужика с криком «Убери от ребёнка руки, гад!», но другой инстинкт говорил мне, что в мужские разборки женщина лезть не должна.

И я до сих пор не понимаю, что тогда случилось, но Тиша, наконец, почувствовал не мою хлопотливую бестолковость, а надёжную руку, мужскую силу и потенциальную защиту. И, вы не поверите, он расслабился, ушли какие-то внутренние спазмы, какие-то защитные обиды, и он начал намного быстрее приходить в себя, намного спокойнее и проще всё стало. И после этого я поняла: Юсиф мой человек. Он фактически спас мне ребёнка. И я не хочу и не буду слушать про него ничего плохого. А тот, кто попробует что-то сказать, вы знаете, что получит (тут примадонна угрожающе подмигнула).

— Чем Тьяго сейчас интересуется? Какие у него мечты? Планы?

— У Тиши есть голос, но он хочет стать movy-мейкером, создавать компьютерные видео, то есть заниматься творчеством. Хотя недавно он решил вдруг стать трактористом. В принципе я только за: сельское хозяйство нужно укреплять (улыбается).

Ю. Эйвазов: — Главное, конечно, это его самостоятельность. Это наша главная задача сейчас. А уже в какой области он захочет себя профессионально реализовывать, — второй вопрос.

— Что бы вы хотели передать Тише, чтобы он смог профессионально реализоваться? Связи, поддержку, образование?

А. Нетребко: — Главное — это трудолюбие и талант. Если нет этого набора качеств, добиться профессиональных высот в жизни будет невозможно.

Ю. Эйвазов: — Да, важно не заставлять себя «пахать», а любить каждую минуту, проведённую за любимой работой. Наверное, это главное.

Когда эта беседа подходила к концу и уже пора было закругляться, одна моя московская коллега попросила поделиться советом в лечении аутизма, потому что у её сына была та же проблема, что и у сына Анны Нетребко Тьяго… И тут собиравшаяся уже было прощаться примадонна неожиданно забыла про гостей, про фотосессию, про время и полностью погрузилась в расспросы о проблемах совершенно незнакомой ей матери, которая так же бьётся за здоровье своего ребёнка.

Анна Нетребко увлечённо рассказывала про то, что она уже пробовала в качестве терапии, что даёт результаты, а что нет, певица что-то спрашивала, что-то советовала, давала какие-то контакты, и я вдруг понял, какая она настоящая Анна Нетребко. Она не примадонна в крикливых нарядах, не удалая «кубанская казачка с консерваторским образованием», она не та светская львица, которая в своих социальных сетях не скрывает своего безудержного гедонизма и часто неуместной житейской легкомысленности, нет.

Настоящая Анна Нетребко — это даже не певица с мировым именем. Настоящая Анна Нетребко — это мать, бесконечно любящая своего ребёнка. И именно это чувство соединило таких разных, но таких драгоценных друг для друга людей и артистов, как Анна Нетребко и Юсиф Эйвазов, в союз, который важнее и ценнее всех оперных дуэтов мира.

P. S. На днях стало известно, что после десяти лет совместной жизни А. Нетребко и Ю. Эйвазов решили официально расстаться. Бывшие супруги попросили через австрийское информационное агентство не беспокоить их расспросами о причинах развода. Запланированные совместные проекты будут реализованы, пара остаётся в творческих и дружеских отношениях.

Примечания:

1) Тишей в близком кругу называют Тьяго — сына Анны Нетребко и Эрвина Шротта.

2) Речь о концерте Анны Нетребко, Ольги Перетятько, Андреа Бочелли и Юсифа Эйвазова в Государственном кремлёвском дворце 4 июня 2019.

3) I am sorry — англ. «сожалею».

4) Валерий Абисалович Гергиев — дирижёр, руководитель Мариинского театра. Антонио Паппано — британский дирижёр итальянского происхождения. Руководитель Королевской оперы «Ковент Гарден» в Лондоне, директор Лондонского симфонического оркестра.

5) Речь об аутизме Тьяго.

Автор публикации — Александр Курмачёв