Катастрофа «Норникеля» — только начало
По мнению учёных, не только этой, но и многим другим компаниям стоит немедленно начать мониторинг состояния почв под своими конструкциями.
Ничто не вечно
На самом деле словосочетание «вечная мерзлота» — это, скорее, для нас с вами, простых смертных. В современной науке его не очень любят, предпочитают говорить «многолетняя». Ничего удивительного: если мыслить в масштабах геологических эпох, то представления о вечном несколько меняются. Так вот, давным-давно, а именно 60 миллионов лет назад, на белом свете ещё не было никакой мерзлоты.
Те времена называют термоэрой, и продлилась она 180 миллионов лет. Это был, как пишут исследователи, доисторический рай с мягким и тёплым климатом, который, в общем-то, мало отличался в разных широтах. Считается, что во многом такое приятное однообразие достигалось за счёт того, что все материки в ту пору ещё были слиты в единый суперконтинент Пангея и над ним шла общая циркуляция воздуха. Да и парниковых газов было довольно много в атмосфере.
Кстати, эта деталь немного настораживает. А потом мало-помалу пошло разделение. Антарктида навсегда рассталась с Австралией и Южной Америкой, ушла подальше к полюсу и навела свои порядки. Там, на полюсе, конечно, солнце греет меньше и сравнительно холодный воздух уже не сообщается с воздухом над другими частями света, как раньше. Возникает замкнутая циркуляция. Намерзают ледники.
Так в конце концов и получился тот контраст, который мы наблюдаем сейчас: у полюсов очень холодно, на экваторе очень жарко. Мы (пока ещё) живём в криоэру. Эру великих оледенений. Арктика, по мнению учёных, окончательно замёрзла примерно два-три миллиона лет назад. Сравнительно недавно, согласитесь.
Итого у нас на сегодняшний день в общей сложности 35 миллионов квадратных километров «многолетней» мерзлоты. Четверть всей земной суши. А если посмотреть на шестую часть этой суши, то есть на Россию, то не остаётся никаких сомнений насчёт того, в какой эре мы очутились. Шутка ли: 60−65% территории страны.
Ничто не вечно
На самом деле словосочетание «вечная мерзлота» — это, скорее, для нас с вами, простых смертных. В современной науке его не очень любят, предпочитают говорить «многолетняя». Ничего удивительного: если мыслить в масштабах геологических эпох, то представления о вечном несколько меняются. Так вот, давным-давно, а именно 60 миллионов лет назад, на белом свете ещё не было никакой мерзлоты.
Те времена называют термоэрой, и продлилась она 180 миллионов лет. Это был, как пишут исследователи, доисторический рай с мягким и тёплым климатом, который, в общем-то, мало отличался в разных широтах. Считается, что во многом такое приятное однообразие достигалось за счёт того, что все материки в ту пору ещё были слиты в единый суперконтинент Пангея и над ним шла общая циркуляция воздуха. Да и парниковых газов было довольно много в атмосфере.
Кстати, эта деталь немного настораживает. А потом мало-помалу пошло разделение. Антарктида навсегда рассталась с Австралией и Южной Америкой, ушла подальше к полюсу и навела свои порядки. Там, на полюсе, конечно, солнце греет меньше и сравнительно холодный воздух уже не сообщается с воздухом над другими частями света, как раньше. Возникает замкнутая циркуляция. Намерзают ледники.
Так в конце концов и получился тот контраст, который мы наблюдаем сейчас: у полюсов очень холодно, на экваторе очень жарко. Мы (пока ещё) живём в криоэру. Эру великих оледенений. Арктика, по мнению учёных, окончательно замёрзла примерно два-три миллиона лет назад. Сравнительно недавно, согласитесь.
Итого у нас на сегодняшний день в общей сложности 35 миллионов квадратных километров «многолетней» мерзлоты. Четверть всей земной суши. А если посмотреть на шестую часть этой суши, то есть на Россию, то не остаётся никаких сомнений насчёт того, в какой эре мы очутились. Шутка ли: 60−65% территории страны.
Эра катастроф?
По общему мнению учёных, эти границы в последнее время незаметно уползают. И это катастрофа. И чем дальше к полюсу, тем выше скорость потепления. Известно, что в Арктике оно идёт вчетверо быстрее, чем во всём остальном мире. По мнению учёных, это замкнутый круг: нагревающийся лёд темнеет, а значит, поглощает больше солнечного света и тепла.
С одной стороны, тёплый и мягкий климат — оно, конечно, может, и хорошо. А с другой — пока что вся наша жизнь держится на холодной и твёрдой земле. По словам научного сотрудника Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН Дмитрия Замолодчикова, глубина «размороженного» грунта на Севере увеличивается на сантиметр. И он убеждён, что опасаться в этом отношении нужно в первую очередь не парниковых газов.
Напомним, по версии «Норникеля», у компании земля ушла из-под ног. Вернее, из-под опор, на которых стоял огромный бак дизельного топлива.
«Не боишься разморозить что-нибудь поганое?»
И ещё мы хотели показать, где в российской мерзлоте находятся скотомогильники, но это оказалось практически невозможно. В целом можно сказать, что их много. По данным документа Россельхознадзора, опубликованного в декабре 2019 года телеграм-каналом Mash, в стране — более 17 тысяч захоронений «биологических отходов», из них три с лишним тысячи — с сибирской язвой. То есть трупы животных, умерших от этой болезни.
При этом надо понимать, что споры сибирской язвы хранятся в останках веками и остаются, так сказать, готовыми к использованию. И защищает от них именно промёрзлая земля. Она их консервирует. И оттаивание почвы, в которой они лежат, означает вскрытие этих хранилищ. Такие случаи уже были. К примеру, в 2016 году на Ямале. Тогда погиб 12-летний мальчик, заболело более 20 человек, пришлось сжечь 2,5 тысячи останков павших оленей.
Микробиологи заявили, что причина вспышки — вскрытый из-за жары скотомогильник. И вообще в «морозильнике», который работает миллионы лет, может оказаться довольно много неожиданного. Размораживание какого-то страшного древнего вируса Дмитрий Замолодчиков считает маловероятным событием, а вот с допотопными бактериями на севере, по его словам, уже приходилось сталкиваться. Биолог рассказал о том, как их в своё время исследовал его коллега профессор Давид Гиличинский.
По общему мнению учёных, эти границы в последнее время незаметно уползают. И это катастрофа. И чем дальше к полюсу, тем выше скорость потепления. Известно, что в Арктике оно идёт вчетверо быстрее, чем во всём остальном мире. По мнению учёных, это замкнутый круг: нагревающийся лёд темнеет, а значит, поглощает больше солнечного света и тепла.
С одной стороны, тёплый и мягкий климат — оно, конечно, может, и хорошо. А с другой — пока что вся наша жизнь держится на холодной и твёрдой земле. По словам научного сотрудника Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН Дмитрия Замолодчикова, глубина «размороженного» грунта на Севере увеличивается на сантиметр. И он убеждён, что опасаться в этом отношении нужно в первую очередь не парниковых газов.
Напомним, по версии «Норникеля», у компании земля ушла из-под ног. Вернее, из-под опор, на которых стоял огромный бак дизельного топлива.
«Не боишься разморозить что-нибудь поганое?»
И ещё мы хотели показать, где в российской мерзлоте находятся скотомогильники, но это оказалось практически невозможно. В целом можно сказать, что их много. По данным документа Россельхознадзора, опубликованного в декабре 2019 года телеграм-каналом Mash, в стране — более 17 тысяч захоронений «биологических отходов», из них три с лишним тысячи — с сибирской язвой. То есть трупы животных, умерших от этой болезни.
При этом надо понимать, что споры сибирской язвы хранятся в останках веками и остаются, так сказать, готовыми к использованию. И защищает от них именно промёрзлая земля. Она их консервирует. И оттаивание почвы, в которой они лежат, означает вскрытие этих хранилищ. Такие случаи уже были. К примеру, в 2016 году на Ямале. Тогда погиб 12-летний мальчик, заболело более 20 человек, пришлось сжечь 2,5 тысячи останков павших оленей.
Микробиологи заявили, что причина вспышки — вскрытый из-за жары скотомогильник. И вообще в «морозильнике», который работает миллионы лет, может оказаться довольно много неожиданного. Размораживание какого-то страшного древнего вируса Дмитрий Замолодчиков считает маловероятным событием, а вот с допотопными бактериями на севере, по его словам, уже приходилось сталкиваться. Биолог рассказал о том, как их в своё время исследовал его коллега профессор Давид Гиличинский.
Что ещё хранит мерзлота
Считается, что вечная — простите — многолетняя мерзлота за миллионы лет накопила полтора триллиона тонн углерода, и это вдвое больше, чем есть сейчас в атмосфере. Пока почву сковывает лютый мороз, этот углерод лежит безмятежно. Но как только земля нагревается, в ней начинается бурная жизнедеятельность.
Бактерии начинают перерабатывать этот углерод и превращать его в углекислый газ. И это особенно заметно зимой, подчеркнул биолог, — зимой нет фотосинтеза, то есть растения не поглощают СО2 и не выделяют кислород. Поэтому такая проблема актуальна именно для северных регионов. Впрочем, учёный добавил, что пока основной «поставщик» углекислого газа в регионах многолетней мерзлоты — всё-таки не земля, а человеческая деятельность.