Чорновил рассказал, чем Приднестровье отличается от проекта Путина на Донбассе
Кремлевский проект «Новороссия», направленный на захват востока и юга Украины и превратившийся в оккупацию так называемыми ДНР-ЛНР части Донбасса, во многом схож с приднестровским конфликтом, но имеет ряд отличий.
Об этом пишет в статье для «Апострофа» эксперт-международник, бывший депутат Верховной рады Тарас Чорновил.
«Главное сходство — и Приднестровье, и ДНР/ЛНР были придуманы для серьезного политического проекта. Проект (в Молдове, где и возникла непризнанная Приднестровская республика, — ред.) сводился к так называемому плану Козака (на тот момент представителя президента РФ, — ред.). Этот план был представлен Молдове, но там от него отказались. Суть плана сводилась к следующему — Приднестровье является неотъемлемой частью Молдовы, а Россия даже мысли исключает, что эта территория может рассматриваться как некое отдельное государство. Плюс Россия делает все возможные и невозможные шаги для того, чтобы Приднестровье полностью вернулось в состав Молдовы. Но там должна быть автономная территория, должно быть право вето на основные внешние и внутренние вопросы Молдовы. Молдова отказалась. Украине было предложено то же, просто не была известна фамилия человека, предлагавшего этот план. Почему сейчас российское руководство психует, ультиматумы ДНР/ЛНР ставят, что они выйдут из минского процесса и прекратят переговоры, если будут приняты изменения в Конституцию. Принятие этих изменений делает невозможной саму мысль о федерализации», — считает он.
Есть, по словам Чорновола, и отличия. «Во-первых, Приднестровье территориально оторвано от России, поэтому они (россияне, — ред.) не могли там проводить большие, мощные наступательные операции. А могли действовать только силами одной армии, которая стояла в Тирасполе. Это и был весь резерв, и на большее рассчитывать они не могли. Украина, как и Грузия имеет прямую границу с Россией, поэтому у нас могли отрабатываться любые сценарии, и угроза могла быть намного сильнее», — пояснил эксперт.
Во-вторых, по его словам, и в Молдове, и в Украине РФ пыталась вести гибридную войну, но на Донбассе она активнее пытается скрыть свое участие в боях: «Как и в Приднестровье, у нас раскручивался вариант гибридной войны. То есть, муссировался аргумент, что это не Россия ведет войну. Хотя в Приднестровье российская армия не скрывалась, она прямо вступила в боевые действия. В Украине это происходило несколько более скрытно, но, все же, они вступили в боевые действия непосредственно. Но основным материалом для этого должны были стать местные сепаратисты, как в Приднестровье, так и на Донбассе».
Вместе с тем, в Приднестровье, по словам Чорновола, в отличие от Донбасса, было большее число местных жителей, готовых воевать.
«У нас же на всех территориях, кроме Донбасса, «Новороссия» предусматривала совсем другие варианты, не нужны были им несколько районов Донбасса. Но оказалось, что то население, на которое они рассчитывали, их не поддержало. В Приднестровье их поддержали. У нас — практически ноль. Только на этих территориях Донбасса была определенная часть населения, но мало. Поэтому боевые задачи им необходимо было решать за счет завезенных людей. Даже первые российские флаги в Луганске и Донецке вешались весной прошлого года российскими «туристами». То есть, разжигать весь конфликт надо было самим. В Приднестровье им надо было только искру бросить, дальше все само собой взрывалось», — пояснил он.
«Есть еще одно важное отличие — у местных сепаратистов в Приднестровье не было вопросов, где остановиться. Основная линия — это Днестр, и они не планировали его переходить. Эти места и районы были настолько четко определены, что где-то закрепившись на них и установив свою власть на этой территории, у них не было намерений двигаться куда-то дальше, терроризировать другие территории. На Донбассе же ситуация иная. Все время есть соблазн: где-то вырыть линию фронта, залезть дальше, взять Мариуполь. Поэтому у нас все время сохраняется риск, которого в Приднестровье не было», — добавил эксперт.