Стихи и лопухи
В Малой Вишере прошли VII Мережковские чтения
Чем-чем, а вниманием к себе знаменитых представителей отечественной словесности Новгородская земля не обижена. Вот и Малой Вишере, как говорится, свезло. В 1909–1911 годах облюбовала родимую глушь семья литераторов — Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус, приезжая на лето в живописнейшее местечко на Мсте. И на правом берегу останавливались, и на левом — в деревнях Сменцево и Подгорное, в усадьбах помещиков Растеряева и Малышева.
Однако же свезло маловишерцам меньше, чем, к примеру, соседям-чудовцам. Те имеют музеи Некрасова и Успенского. На Мсте печальны дела: мало что осталось от усадьбы Малышева, а Растеряево наследие так и вовсе почти растерялось.
Год назад инициатор чтений местный поэт и краевед Александр КСЕНОФОНТОВ рассказывал журналистам о провалившейся крыше — читал я как-то большое душевное интервью Александра Сергеевича. Сейчас вот сам ему позвонил — он о том же.
Тут еще погода подвела, дуршлаг какой-то, а не небо. И впервые (!) почитатели творчества Мережковского и Гиппиус не поехали в Подгорное, ограничившись встречей в центральной районной библиотеке. В остальном все по плану вроде. Почитали свое, вспомнили, как это было у знаменитых.
Да точно так же. Как у Зинаиды Гиппиус — «Черное по белому». Надо же так случиться: эту книжечку 1909 года издания соседский мальчишка нашел в кладовке барского дома в Сменцеве. И Александр Ксенофонтов там жил, жена его квартиру получила от государства.
Так что грустновато ему нынче от осознания того, что над литературой довлеет смутное будущее усадеб. Почти не надеясь на восстановление Сменцева, он по-прежнему видит в единственном уцелевшем истинно помещичьем здании в Подгорном грядущий дом-музей.
Сергей Трояновский, председатель правления Новгородского общества любителей древности, одно время пытавшийся помочь мечте поэта, готов уже согласиться на очаг культуры с библиотекой при таком специфическом учреждении, как психоневрологический интернат. Как известно, Подгорное после трагедии в Оксочах стало этакой базой. Здесь, собственно, и раньше имелось учреждение для душевнобольных — такова советская история усадьбы.
Пока — ни так, ни этак. Но чтения проходят, и есть надежда, что духовная память переупрямит текущие меркантильные расчеты — начнется-таки возрождение.
Придется тогда Ксенофонтову внести кой-какие правки в свое стихотворение «Снова чтения в Подгорное...». Собственно, это не название, первая строчка. А вот пару заключительных:
Там, где нынче лопухи,
Зинаида сочинила свои лучшие стихи.
И добавим, Дмитрий очень даже не праздно время там проводил. Роман Мережковского «Александр I» — это, знаете ли, все-таки...
Всего три лета в «пьяной Новгородской губернии» — в писательской переписке есть такой эпитет. Как милый фактик, без обличительной насмешки. А что сказано у Мережковского от души, так это признание, что в этой глуши он хотел бы жить всегда. Особенно любил писатель Сменцево. У него, кстати, персонаж есть по фамилии Сменцев. Очень неспроста.