"Сейчас сложно говорить о реальности ЕАЭС"
На прошлой неделе президенты стран СНГ собрались в Минске и обсудили результаты 14 лет работы ЕврАзЭс, и решили, что формат этого союза, куда входили Россия, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан, себя оправдал, но исчерпал. Теперь вместо ЕврАзЭс создается Евразийский экономический союз, который предполагает более тесную интеграцию.
Российский эксперт по странам СНГ Аркадий Дубнов в одной из своих последних статей в СМИ отметил, что ЕАЭС – это всего лишь проект проекта. Свое мнение об интеграции на постсовестком пространстве он высказал и «Азаттыку»:
- Говорить о конкретной деятельности структуры, которая с 1 января начнет формально работать как экономическая, мне очень сложно. Потому что даже сами лидеры Союза еще весной этого года заявляли, что в реальности этот Союз заработает в 2025 году, когда будет создан единый рынок нефтепродуктов, капитала, рабочей силы и так далее. Как можно сейчас говорить о реальности такого союза, который так быстро создается - в течение считанных месяцев?
На мой взгляд, действительно существует необходимость какой-либо общности, существовавшей в 20 веке на этом пространстве. Эта общность создавалась не только советскими годами, но и историей 19 века, близостью исторических судеб, культур и так далее. В конце концов трудно отрицать роль российского фактора в культурном ренессансе стран Центральной Азии. Во всяком случае в период Царской империи и в значительной степени в период советской власти с огромных числом жертв, подавлением этнической самоидентификации.
Так вот, проект воссоздания этого пространства, конечно, носится в воздухе в том или ином качестве. Если в советское время стержнем создания проекта была идеология, то сегодня такого стержня нет. Есть некоторая ностальгия по утерянному, некие люминесценции, которые все время питают, как фантомные боли. Поэтому на этом месте возникает нечто такое, что больше похоже на отторжение внешнего, чем на собирание внутреннего.
Когда мы видим, как из Москвы проводятся некие пасты, предварительно выглядящие как наказание за будущие шаги (я имею ввиду отношения Москвы с Кишиневом, результатом которых стала перепалка президентов Молдовы и России во время Минского саммита), мы понимаем, что это, скорее, похоже на предупреждение, что все те, кто будет так демонстративно уходить от проектов, предлагаемых Москвой, будут наказываться экономически, причем еще раньше, чем эти субъекты в чем-то провинились.