Эстония словно девушка хочется нравиться, потому отыскивает новое плечо, чтобы на него опереться

Про интервью эстонского президента Керсти Кальюлайд немецкой Frankfurter Allgemeine Zeitung не написал только ленивый. Да, про то самое, где она сожалеет, что у нас прошли девяностые, скучает по Ельцину и сетует, что Россия не стала такой же свободной и демократичной страной, как Эстония

Собственно, на этом аспекте беседы в основном и зацикливались наши обозреватели. А зря. Кроме этого, в беседе с политическим обозревателем Тимо Фрашем она рассказывает, или, скорее, выдаёт ещё очень много интересного.

Что бросается в глаза с первой фразы: «Фрау президент» (так обращается к ней г-н Фраш) очень старается. «Чувствуют ли эстонцы себя защищенными НАТО?» — самый первый вопрос интервью. На который г-жа Кальюлайд отвечает с пионерским задором, так, будто не говорит, а поёт песню средь зелёных лугов: конечно, эстонцы всецело доверяют НАТО, конечно, мы должны больше участвовать, больше отдавать и больше стараться, чтобы мы, европейцы (о, эта радость неофита!) играли большую роль в мире, и дипломатическую, и военную. Когда журналист приводит ей слова французского президента Эманнуэля Макрона о том, что альянс мёртв, Керсти отвечает так же радостно: конечно, мы должны обсуждать проблемы, конечно, они есть, но ведь никакой альтернативы ни Евросоюзу, ни НАТО не существует, а потому не рефлексируем, распространяем!

Спрашивают её и про отношения с Дональдом Трампом — Фраш говорит, что огромное количество немцев считают его угрозой миру на планете. Но и тут всё безоблачно: все страны имеют право выбирать себе фюрера (нет, не ошибка, в немецком тексте — именно Führer), а Трамп никогда не обманывал её ожиданий в том, что касается безопасности Восточной Европы. Военное присутствие растёт, что же может ещё быть лучше для мира?

Дальше — про беженцев (да, мы готовы принимать их и принимаем, а то, что они предпочитают страны с более высокими доходами, не наша вина), про экологию (поддерживаем все инициативы, от русского газа почти не зависим, стараемся!) и далее со всеми остановками.

Г-жа президент сумела обойти все конфликтные вопросы и ни разу не выказать никакого недовольства. Кроме тех мест, где речь шла о дозволенном, санкционированном и согласованном враге — России. Всё интервью — это одно бесконечное желание понравиться всем, показать, какое счастье — быть на балансе ЕС, держать у себя американские военные базы и быть маленькой, но такой важной частью великой стройки светлого демократического будущего. Политрук лжёт! В германском плену вас не мучают и не убивают!

Эстонцев, а также их полную невыносимой лёгкости бытия фрау президента трудно в этом винить.

Кто хоть раз бывал в Таллине (а мне посчастливилось бывать там часто), знает, насколько мало «свобода» и пребывание в ЕС изменили этот совершенно русский город. Несмотря на драконовские меры, великий могучий всё ещё звучит везде, вокруг — построенные русскими дома, а на крышках люков, как на древнеримском водопроводе — всё ещё имперские печати советских ГОСТов. «Свободную Эстонию» дважды отпускали на волю — в 1918 году (хотя по Ништадтскому миру её территория была уступлена нам «на вечные времена») и в 1991-м (заново отстроенную и индустриализированную), но она ни на минуту не воспользовалась ей, а просто находила себе нового покровителя. И теперь, чтобы не бросили, ей нужно петь новые песни.

Если понимать это, внезапно становится яснее и весь обвинительный пафос Кальюлайд в адрес России и Путина, и не лезущее ни в какие демократические рамки притеснение русскоязычных граждан, и беспредел в отношении наших коллег из эстонского Sputnik. Это не директива из Брюсселя, не тайная просьба Госдепа и даже не русофобия — это всё тот же пионерский задор, всё то же желание понравиться и угадать даже невысказанные желания патрона.

Кому-то может показаться, что я уничижительно отзываюсь о маленькой, гордой прибалтийской стране. Но видит бог, это не так. Я люблю зелёную, мирную, чуть сонную Эстонию. Она видится мне хрупкой девушкой в платье из льна и с венком в волосах, идущей по бескрайним полям. И не её вина, что ей хочется нравиться и каждый раз приходится отыскивать новое плечо, чтобы на него опереться.

Дмитрий Петровский, RT