«Надежд на решение проблемы рождаемости в России нет»
Несмотря на слухи о том, что основной темой президентского послания в этом году станет бедность, половину времени Владимир Путин посвятил демографии. Основным инструментом борьбы с демографическим кризисом должны стать пособия. В частности, новые ежемесячные выплаты на детей от 3 до 7 лет семьям, чьи официальные доходы не превышают прожиточного минимума. Кроме того, президент решил дать «ячейкам общества» право на материнский капитал при рождении первенца (раньше это было возможно только при рождении второго ребенка). А для семей с двумя детьми маткапитал на рождение второго ребенка увеличится на 150 тысяч. Объем дополнительных расходов бюджета на выполнение обещаний Владимира Путина составит рекордные 500 млрд рублей. «Новая газета» попросила директора Института демографии Высшей школы экономики Анатолия Вишневского оценить, выполнимы ли поставленные властями задачи.
— Во время послания к Федеральному собранию Владимир Путин предложил принять целый ряд мер для поддержки рождаемости. Будут ли они работать?
— Пособия на уровень рождаемости повлиять никак не смогут. Во-первых, низкая рождаемость наблюдается не только среди бедных. Тенденция зафиксирована и среди людей, у которых нет материальных проблем для воспитания еще одного ребенка.
Во-вторых, этот тренд есть во всех развитых странах. В некоторых рождаемость выше, чем в России (например, во Франции), но есть и богатые страны, где она ниже (Германия).
Представление о том, что число детей и экономические возможности семьи непосредственно связаны, неверно.
Кроме того, суммарный коэффициент рождаемости 1,7 (такая цель обозначена в майских указах президента. — Ред.) довольно низкий. Этой цифры недостаточно, чтобы обеспечить хотя бы простое воспроизводство населения России. Исправить ситуацию можно, если в течение многих лет на одну женщину будет приходиться 2,1 рождения. Только тогда численность населения России не будет убывать.
— Правильным ли было сместить акцент поддержки с многодетности в пользу первых рождений?
— Отчасти это правильно, потому что у нас действительно сокращается число первенцев. Однако при решении демографического вопроса ставку можно делать на семьи с двумя, в лучшем случае с тремя детьми. При этом сделать массовой многодетность — нереально, такие семьи существуют, но их число ограничено.
Основной всегда будет двухдетная семья. Ни одна развитая страна сейчас не воспроизводит свое население за счет естественного прироста.
— По словам Путина, прямое доказательство того, что господдержка демографии работает — это рост количества школьников в России за последние годы. Насколько корректно использовать этот показатель?
— Понятно, что какое-то время назад рождаемость повысилась, но количество школьников — это абсолютный показатель числа родившихся детей. Число родившихся детей зависит не только от этого показателя в расчете на одну женщину, но и от числа самих женщин. Оно меняется вместе с численностью поколений, которая со времен войны изменяется волнообразно. Был провал во время войны, потом послевоенные подъемы. Сейчас мы наблюдаем снижение числа женщин, потому что идет нисходящая ветвь волны. Дети 90-х годов входят в возраст родителей. Из-за этого сейчас женщин мало. Поэтому даже если число детей на одну женщину увеличится, число родившихся, в том числе женщин, все равно сократится. Это приведет к последующему сокращению рождаемости. Через какое-то время школьников опять будет меньше. Это число тоже меняется волнообразно, в зависимости от изменения числа родителей.
— Владимир Путин упомянул 90-е в резко негативном контексте, заявив, что коэффициент рождаемости в то время был даже ниже, чем в военные годы. Так ли это?
— Начнем с того, что данных о коэффициенте рождаемости в военные годы нет. К тому же значительная часть страны была оккупирована, и официальная статистика отсутствует. Сравнение 90-х с военными годами встречается часто, но оно, конечно, несостоятельно. Сравнивать трудности 90-х с катастрофой, которую страна переживала во время войны, совершенно неправомерно.
Кроме того, следует понимать, что существует тенденция снижения рождаемости, которая связана со снижением смертности. Поскольку у нас во время войны и после войны была очень высокая младенческая смертность, то для воспроизводства населения нужно было обеспечить высокую рождаемость. В результате в 1950 годы страна переживала подъем рождаемости.
В 90-е годы ничего такого не было. В демографии происходили довольно серьезные процессы, которые влияли на некоторые показатели. Перестраивался календарь рождений. Менялась возрастная модель рождаемости, из-за чего Россия перешла на модель рождаемости, которая устоялась в Европе за 20 лет до этого. Этот переход также породил эффект, который выглядел как снижение рождаемости.
— Кстати, о смертности президент сказал, что в России ситуация «лучше, чем во многих европейских странах».
— В каких странах Европы смертность хуже, чем в России? Корректный измеритель смертности — это продолжительность жизни. Когда смертность снижается, продолжительность жизни растет. В России у женщин и мужчин она отличается на 10 лет — это очень большая разница. Поэтому когда оперируют продолжительностью жизни для обоих полов, надо понимать, что этот показатель улучшается за счет женщин (их больше, потому что среди мужчин смертность выше).
А ожидаемая продолжительность жизни мужчин в России сейчас примерно такая же, как и в европейских странах в 70-е годы. Это отставание примерно на 50 лет. Чем тут гордиться, я не понимаю.
— По официальным оценкам, общий пакет объявленных социальных мер обойдется бюджету примерно в 500 млрд рублей. Насколько это серьезная сумма в масштабах страны?
— Люди должны получать доходы не через пособия, а через зарплаты. Пособия нужны только тем, кто по каким-то причинам на неопределенное время нуждается в социальной солидарности. Может быть, эти меры стоят миллиарды бюджету, но сам бюджет откуда берется? Вопрос ставится так, как будто у государства есть свои источники финансирования, оно само производит деньги и потом их раздает. Но оно же сначала их с граждан собирает. Это способ перераспределения средств, которые собраны в виде налогов или каким-то другим способом. То что приходится брать из бюджета средства на материнские капиталы, означает лишь, что средняя семья не получает нужные деньги через трудовые доходы. Отсюда вопрос: должны ли люди зарабатывать деньги или получать их в виде подачки?
— Глава Минэкономразвития Максим Орешкин заявил, что пособия позволят снизить бедность в России на 10% к концу этого года. Это реалистичный прогноз?
— Вопрос, скорее, в том, почему у нас вообще есть бедность и почему снижать ее можно только через материальную помощь, а не сделать так, чтобы люди жили нормально за счет того, что они зарабатывают. Это должна обеспечивать экономика. Условно, если есть безработные, которые нуждаются в пособии, это свидетельствует о неэффективной экономике или экономическом кризисе. При этом наша стандартная семья — двое работающих родителей. Если мать на какое-то время уходит в отпуск и не получает своих обычных доходов, понятно, что здесь должна быть социальная солидарность, это заложено в бюджете. Так что изображать, что государство таким способом делает одолжение семье, тоже неверно.
Но если все семьи (и работающие, и неработающие) испытывают трудности, потому что родился ребенок, — значит, с экономикой не все в порядке.
— Почему в этом году Путин сделал акцент на демографии, а не на бедности и низких доходах в целом?
— Мне трудно сказать, что блуждает в головах составителей такого выступления, но по существу это неверный подход. Бедность — это реальная проблема. В этом отношении мы действительно не очень хорошо выглядим на фоне других стран. Тем временем проблема рождаемости в глобальном масштабе более сложная, и в ней мы от других не сильно отличаемся. Надежд на ее решение нет. Текущий показатель может стать выше, чем сейчас, но даже этот результат все равно не будет целью, к которой нужно стремиться.
Дарья Козлова
корреспондент «Новой»