История №6 за 09 июня 2020
Слава – гуманист.
Сколько мы с ним спорили о политике – он меня ни разу не ударил. Хотя значительно превосходит меня по антропометрическим данным.
Я однажды вслух удивился этому, а он ответил: «Ты же, как брат мне…», и вздохнул. Хотел, значит, стукнуть.
Но, при всем своём гуманизме, как бывший деревенский житель, и как настоящий хозяин, мышей он не любит. А они каждую осень, как холода наступят, совершают организованное нашествие на его гараж.
На верстаке у Славы всегда стоит плоская одноразовая тарелка с налитым в неё противомышиным клеем и приманкой посредине. Экономя клей, Слава выбрасывает тарелку, только когда мыши заполнят её всю. Он говорит, что его рекорд был – 12 мышей на тарелке.
А ещё он рассказал о случае, когда шарик жеваной бумаги сработал, как разрывная пуля. Это было задолго до нашего знакомства, доказательств этого случая не сохранилось, и я не знаю – верить ему или нет.
Пришел он утром в гараж за машиной – ехать на работу. На тарелке в клее пищала мышь. Слава посмотрел – приклеилась плохо, только одной лапой. А это значит, что может освободиться, убежать, и тогда она будет в гараже жить, плодиться, а к клею уже никогда не подойдет. Надо добивать.
Взял отвертку за стержень, прицелился ударить мышь увесистой рукоятью. Раз качнул, два – не может. Гуманизм не позволяет! Вот так впрямую нанести физический вред живому существу – невозможно!
Взгляд упал на стоящее в углу пневматическое ружьё-переломку.
Рядом на полке стояла и банка с утяжеленными пульками.
Глядя на пищавшую мышь, Слава покатал в пальцах увесистую свинцовую пульку, и решил, что тратить такую пулю на столь ничтожное существо не только негуманно, но и нерационально.
Он оторвал полоску газеты, скомкал, пожевал, скатал тугой шарик, которым и зарядил ружье.
Посмотрел на часы – выезжать надо было уже срочно.
Выстрел по грызуну был произведен прицельно, сантиметров с двадцати.
Воздушка хлопнула – мышь с тарелки исчезла!
Но не бесследно!
Вся она оказалась на стенке, которую Слава совсем недавно обшил вагонкой.
И, что интересно – весь этот небольшой бывший живой организм был равномерно распределен по площади формата А-3. (Я бы лучше написал А-4. Но Слава настойчиво уверяет, что листочком А-4 это безобразие закрыть было невозможно.)
Он говорит: «На стенке были её глазки, носик, ушки, лапки, хвостик, внутренности…»
Настроение у него на весь день было испорчено.
«Хорошо, - говорит, - что, когда обшивал вагонкой гараж, у меня оставался лишний пенотекс, и именно этот участок я прошелся два раза. Но после работы я отмывал стенку часа три».
***
Я вам вот что скажу…
Мое дело десятое, – он рассказал, я записал. Я его не одобряю и не порицаю – он мне, как брат, а мышь – никто.
Он только очень просил вам передать, чтобы не стреляли в мышей комочком жеваной бумаги.