На кухне Елены Санаевой прогремел взрыв

«Школа современной пьесы» находится в здании, где во второй половине XIX века располагался легендарный трактир-ресторан «Эрмитаж» под руководством повара Люсьена Оливье. Поэтому сам бог велел худруку театра не утратить гастрономического духа этого места.

В прошлом сезоне, когда «Школа современной пьесы» после многолетних вынужденных скитаний по чужим углам вернулась в историческое здание на Трубной площади, здесь придумали занимательный исторический променад с Чеховым, Толстым, Чайковским, Достоевским, Горьким и «Оливье». В конце «бродилки» под названием «На Трубе» всех гостей угощали шампанским и тем самым знаменитым салатом.

В спектакле «Фаина. Эшелон» гостей потчуют настоящим одесским борщом. И не просто только что сваренным на глаза зрителей, а приготовленного руками Заслуженной артистки России Елены Санаевой! Эксклюзив!

Зрители сидят за послевоенными столами из прошлого века – немыми свидетелями радостей и горестей наших родителей, бабушек и дедушек. Из коммуналок и из домов, круглые и деревянные, заводские и самодельные – все они прекрасно олицетворяют небогатый послевоенный быт нашей страны. Постепенно на них появляются раритетные скатерти, ложки, металлические миски, чашки… Правда, вместе с ними усиливается и какое-то ощущение тревоги.

«Разбираем ложки», «Берем чашки себе и соседу», – командуют одетые в темные халаты люди. А Елена Санаева
в это время
безмятежно шинкует капусту, жарит морковь, режет картофель, добавляет сахар («свекла иногда бывает не сладкой»), сок лимона, зелень… Варит,
поет на идише, пробует борщ на соль и ведет размеренное степенное задушевное повествование.

Это – драматическая семейная история художественного руководителя театра Иосифа Райхельгауза. «С детства помню рассказы мамы о том, как началась война, – говорит режиссер. – Как семья отправилась в эвакуацию… Как эшелон, в котором она ехала, попал под бомбежку… Как на ее глазах погибли родители – мои бабушка и дедушка, которых я никогда не увидел. Этот рассказ об эшелоне настолько вошел в меня, что стало казаться, будто и сам я ехал в нем и пережил бомбежку».

Ощущение трагедии Райхельгаузу удалось очень точно передать и в спектакле. Придуманные художником Марией Трегубовой помосты с бортиками, где размещаются зрители, – прекрасный образ
того самого эшелона, в который в 1941-м превратилась страна. Эшелона, о котором более 30 лет назад по сценарию Рощина снял фильм Райхельгауз и кадры которого мелькают на экране. Эшелона, на котором когда-то ехали родные Иосифа Леонидовича. Эшелона, в который попала бомба.

Когда зрительский зал наполняет такой уютный и домашний запах свежесваренного борща, взрыв происходит и в спектакле. Вокруг валяются чашки, миски и столы. И потом пронзительная тишина, ужасная тишина… Как и тогда, у двух еврейских девчонок, попавших под фашистскую бомбежку и в одночасье потерявших все.

Источник