«Увидел, как синеет лицо и выпучиваются глаза». Работал барменом, вырубал фанатов, а теперь дерется за пояс Fight Nights
Записали историю бойца ММА Михаила Гогитидзе.
Михаил Гогитидзе (14-6) дерется за пояс организации Fight Nights в легком весе (до 70 кг) против чемпиона Наримана Аббасова (24-3). Это тот случай, когда вы могли не слышать о бойце, но ему было что рассказать.
В этом тексте:
***
Мой дядя всю жизнь практиковал и практикует киокушин-карате в Грузии. Меня в детстве часто отправляли к нему, и я жил там по нескольку месяцев. Соответственно, до 12 лет занимался у дяди. Потом поступил в РУДН на международные отношения. Это был 2008-й, и, когда началась война, я был в Грузии. Застрял там на какое-то время, опоздал на первое сентября. В университете начал заниматься борьбой — прогуливал физру и чуть не вылетел из-за этого. Тогда мне предложили выступить по самбо, потом стали ставить на греко-римскую, но я доходил до четвертьфиналов каких-то турниров, и все. Вообще, первые соревнования, которые выиграл, были по скейтбордингу: в 14 лет выступал на «Snickers Урбании» в Нижнем. Соревновался со взрослыми, но к тому моменту я уже катался в Москве с крутыми типами и для своего уровня делал очень качественные трюки. На награждении даже поливался шампанским, как в автогонках; подарили кроссовки какие-то нереальные. Однажды увидел бой Федора Емельяненко с Кевином Рэндлманом, как Федора бросают, а он после этого побеждает болевым, и понял, что хочу заниматься тем же самым.
Сегодня утром я выпил четыре белка из перепелиных яиц, и на этом все. Сейчас я 76 или даже 75 кг, и сегодня ночью надо будет гонять вес (мы говорим 23 сентября ровно за 23 часа до взвешивания. Лимит — 70,3 кг), но вроде все идет по плану. Вообще это была моя самая серьезная подготовка в жизни. Наш бой переносили из-за пандемии, но я почти не прекращал тренироваться. По сути, продолжаю уже восемь месяцев. У меня было два разных тренера по физподготовке: сначала мы занимались c Николаем Токаревым, и я никогда так не прибавлял в силе: я жал лежа 130 кг, приседал с весом 180. Просто огромный скачок и в силе, и в выносливости. Но и мой вес попер вверх, я весил где-то 88 кг. В месяц мне надо было набрать 250 подтягиваний, я набегал около 400 км за это время. Потом стали работать по программе Василия Волкова, чуть-чуть изменили работу над кондициями.
Одновременно я тренировался, наверное, в шести разных залах: Bupas, «Стрела», «Груша», «Русич», Brother Boxing Club, «Трудовые резервы» — по вольной борьбе.
Самое главное — я очень укрепился ментально, стал другим за последний год. Не знаю, заметит кто-то или нет, но в одном из последних боев мой соперник Владимир Кузьминых с разворота пяткой попал мне прямо в челюсть. И у меня как щелкнуло. Я понял, что могу держать этот гребаный удар и не париться. Ни в одном глазу! А раньше — удары, с которых я падал, меня не выключали, меня не вело, но была какая-то психологическая ловушка. Мне трудно это описать — просто в какой-то момент боя пропадало желание драться. Было такое, что за неделю до турнира пропадал сон, не находил себе места. И со всем этим дерьмом я заходил в клетку и, соответственно, ничего хорошего не могло получиться. При этом в спаррингах я мог пропускать тяжелейшие удары от Димы Бикрева (чемпион Fight Nights в 77 кг), и они меня не выключали. Челюсть болела, били будто битой, но я стоял на ногах… Мне сильно помогла одна женщина, но она не хочет, чтобы я называл ее фамилию, чтобы как-то не портить карму, психолог или психиатр по образованию: очень сильный человек, очень много в меня вложила, вправила мозг. И я стал иначе смотреть на вещи.
***
До этого, когда я начинал карьеру, я вообще совмещал ее с работой бармена в ирландском пабе. И, во-первых, тренировался раза 3-4 в неделю, а во-вторых, сам подбухивал часто. Одно из самых сложных мест, где я работал чуть больше года, — это бар Rolling Stones. Он коктейльный, и там реально в пятницу и субботу были адские запары. Были ситуации, когда заказывали какой-нибудь экстравагантный, сложный коктейль, что надо чуть ли не книгу рецептов открывать. Мы говорили: «Чувак, я тебе не сделаю этот коктейль. Возьми Лонг-Айленд или что-то попроще». А в ирландском пабе мы делали по пятницам выручку по 400 000 рублей вдвоем. Но там мы просто наливали всякие крутые сорта пива. Основной вопрос был, где взять чистые бокалы, потому что они быстро заканчивались. И еще там приходилось драться. За три года работы я человек двенадцать, наверное, вырубил.
Один раз под закрытие бара, ночью, завалился мужик в костюме. Килограммов 140. В принципе, он выглядел добрым, туповатым. Рядом сидели два брата-близнеца, килограммов по 60, один уехал, а второй остался добухивать. И такая картина: поворачиваю голову и вижу, что они дерутся. Мой кореш прописывает громиле один удар, но тот сразу его берет за голову в такой школьный замок, знаешь, как подростки когда дерутся, и они валятся. И здоровый всем весом на него падает. Я подбегаю, пытаюсь разнять, но не получается, потому что у «костюма» оказались очень сильные руки, и я увидел, как у человека начало буквально синеть лицо и как будто даже стали вылезать глаза из орбит. Ну и я подумал, что он просто может его убить, без раздумья пару раз всадил и вырубил его. Своего кореша вытащил. Громила проснулся, не понял, что произошло, спокойно ушел.
Была другая история: нас человека четыре, я сам на работе, за стойкой. И появляются три очень худеньких парня, но 100% под стимуляторами, думаю, под амфетамином. Начинают в лошадиных дозах пить водку, не запивая и не закусывая. Только водка, водка, водка. Часам к 2-3 ночи вся водка в баре закончилась. В общем, оставались только они, бар надо было закрывать, и мой товарищ, крупный стокилограммовый парень, боксер, говорит, мол, уходите отсюда. Кто-то из них ответил что-то ему грубо и пощечину дал. Началось. Я вроде одного вырубил, он через некоторое время вскочил и опять на меня с кулаками. Бью в челюсть, даже будто что-то хрустнуло, он падает и через несколько секунд вскакивает опять на меня. Я уже потом узнал, что они были под наркотиками и что в таком состоянии человека очень сложно вырубить. В общем, мы их били, они отвечали, летели стулья, нам тоже прилетало, и мы их в этой драке просто вытолкали и закрыли бар.
***
Мне мой друг написал в ВК: «Какое название выберем, «Игроки» или Terror Machine»?». И я сразу сказал, что «Игроки», потому что второе отстойно звучит. Друга звали Илья Джапаридзе. На тот момент он побывал в одной субкультурной тусовке, разочаровался, и его как раз привлек околофутбол. Тогда казалось, что это такие чистые гладиаторские бои: вышли, подрались, обнялись, разошлись. В итоге тоже оказалось неправдой, но главное, Илья так и не успел подраться за тот коллектив, который создавал.
В общем, его приписывали чуть ли не к лидерам антифашистского движения, хотя я точно знаю, что он им не являлся. Илья был из хорошей семьи, учился в высшей школе экономики, как раз шел на экзамен, в костюме. На него напал мужчина в женском парике, который специально ждал его и маскировался. Илья отбивался, но рядом на лавочке сидел еще один человек с ножом. Патологоанатом сказал, что по порезам на руках было видно, что он отбивался до последнего, но кроме ножевых, в него четыре раза выстрелили из травмата, прямо в лицо, в упор. Нападавших осудили, дали большие срока. И я решил, что даже в память о нем надо сделать так, чтоб «Игроки» стали топовой конторой в Москве (речь идет о спланированном убийстве Ильи Джапаридзе в июле 2009 года. По этому делу Юрий Тихомиров получил десять лет, Максим Баклагин — пожизненное заключение, т. к. участвовал в организации еще ряда убийств в составе известной в прессе Боевой организации русских националистов. — «Матч ТВ»). В итоге у нас в формате 10 на 10 или 15 на 15, наверное, вообще не было поражений за мои 20+ драк на забивах. У нас были борцы и обученные ММАшники, которые уже по профи начинали выступать. Мы сразу переводили полсостава соперника в партер, жестко добивали, вставали и помогали своим друзьям.
Самая интересная драка? Был момент, когда дрались на границе белгородской области с парнями из Харькова. Очень сильный состав, и тогда еще было -27, а нам их пришлось ждать. Очень тяжелая была драка. Самая жесткая — дрались с одной топовой спартаковской фирмой. Пока были переговоры, они брали с собой одного-двух очень габаритных ребят, а у нас в составе даже не было таких. И я помню, их лидеры нам говорили: если у вас кого-то вырубят, и секунданты выйдут на поле и будут говорить «этого больше не бейте», то секунданты тоже получат… Остановить можно только драку полностью. И вот после этих всех переговоров (мы никогда не жестили, кроме этой драки), я помню, сам вырубил одного из лидеров и лишних 4-5 раз ударил по нему, хотя он уже был в отключке. На их стороне было имя, огромный авторитет и габариты. А на нашей стороне спортивность — мы были, как мелкие злые хоббиты, и вынесли их за две с половиной минуты.
В остальное время я, в принципе, интеллигентный образ жизни вел, меня футбол никогда не интересовал. Я хорошо учился в РУДН, работал, тренировался. Иногда вот дрались, но это мы под шумок выбирались в лес, без оружия, чаще всего в MMA-перчатках. Дрались, потом обнимались, жали друг другу руки и уходили по домам. Мы даже с собой регбийный мяч брали, чтоб если что, мол, вот, в регби играем.
В последний раз мог подраться на улице относительно недавно: я уже выступал в Fight Night, и однажды на Киевской подходит такой бродяга, «бусы» крутит в руках, и типа: «Братан, дай позвонить». Я протягиваю ему iPhone, причем у меня неплохая модель была. Он набирает, и что-то у него вроде как не получается, он начинает отходить. Я говорю: «Куда ты отходишь?!». Он: «Ты что так со мной разговариваешь!». Я говорю: «Слушай, я тебя сломаю за 30 секунд, и все. Поезд приедет, я сяду и уеду, а ты будешь на платформе лежать». И честно сказал, что профессиональный боец. И он сразу: «О! А где дерешься… а кого знаешь… а я их тоже знаю». В общем, на дружескую перешел. В общем, все мирно решили, я бы и сам не хотел из-за такого нарушать закон. Я вообще неконфликтный, слушаю аудиокниги, когда бегаю, стараюсь не есть мясо, потому что не хочу, чтобы из-за меня убивали животных.
***
Пояс Fight Nights для меня это как ключик к дверям других организаций. С декабря я почти перестал работать, веду персональные тренировки у двух-трех ребят, но воспринимаю это как долг — если ты что-то умеешь, поделись этим. Меня сейчас поддерживает моя команда, потому что подготовка к бою, даже если ты никуда не ездишь, обошлась мне где-то в 300 тысяч рублей. Нужна хорошая еда, какие-то добавки, оплата тренеров.
Когда я работал барменом, зарплата была тысяч 30, но зарабатывал я в месяц тысяч 150. Потом новое руководство закрутило гайки, и я ушел оттуда. Какое-то время проводил персональные тренировки: тренировал бизнесменов, детей богатых родителей, любовниц богачей, предполагаю, что даже эскортниц. Ко мне ходил и известный фотограф из газеты, и женщина из белого дома, и парень, который сейчас работает с «Газпромом», а когда-то, как он рассказывал сам, засыпал и клал под голову кирпич. Приходили даже люди, кто мог меня чему-то учить или с кем мне было интересно спарринговать. Но были тренировки, когда я сам себе говорил, что просто сдаю себя в аренду за 1-2 тысячи рублей. Там я просто держал лапы, слушал какие-то истории, которые тут же вылетали из головы, и выполнял план по тренировкам.
Потом мне предлагали открыть свой бар, но ресторанный бизнес мне вот уже где. Мама 25 лет работала шеф-поваром, тетя — 20 лет шеф-повар, сам начинал с официантов, потом в бармены ушел. И оттуда мечтал тоже уйти. Слава богу, что сейчас в профессиональном спорте начало всё получаться, я прямо радуюсь. Конечно, стабильно зарабатывать по 120-150 тысяч в месяц было круто, но я уверен, что заработаю сейчас больше на том, чем занимаюсь.