Ухудшение позиций контролирующих должника лиц в процедурах банкротства: реальность и перспективы

Прошло чуть более года после того, как Президиум ВС попытался систематизировать правовые подходы к включению контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (КДЛ, аффилянты) в реестры кредиторов (Тематический обзор Президиума по установлению требований КДЛ и аффилированных с должником лиц от 29.01.2020 года).Надо отметить, что окончательной ясности в этот спорный вопрос внесено не было. В частности, остались без ответа и были отданы на откуп нижестоящим судам два ключевых вопроса:(а) что такое имущественный кризис должника и как он должен определяться – фактом неплатежеспособности (формальными признаками банкротства) или ситуацией объективного банкротства (критическое состояние чистых активов, указывающее на утрату возможности погасить требования кредиторов). Полагаю, разница здесь большая. Кроме того, объективное банкротство вещь, КАК НИ СТРАННО ЭТО ЗВУЧИТ, субъективная и зависит от ее восприятия соответствующим лицом. Момент "осознания" объективного банкротства сложно определить даже в отношении руководителя должника (Определение ВС от 20.07.2017 №309-ЭС17-1801), не говоря уже о третьих лицах. (б) в какой ситуации компенсационное финансирование со стороны КДЛ или аффилянта повлечет понижение очередности: в случае, когда финансирование МОЖЕТ привести к финансовому кризису или при наличии уже НАСТУПИВШЕГО кризиса. Тоже «две большие разницы». Эту неопределенность можно дополнить ситуацией, когда компенсационное финансирование было длящимся и начиналось при отсутствии кризиса и его угрозы.Отчасти практика Экономической коллегии в прошлом году пыталась закрыть этот пробел, однако четкого ответа на вопрос о содержании имущественного кризиса, моменте его «осознания» контролирующим лицом, с которого компенсационное финансирование не может рассчитывать на третью очередь, мы не получили. Как результат такой неопределенности – «волатильность» практики внизу.Однако, главное не то, что прямо сказано в..